Пара дракона

Прежде чем покинуть здание лаборатории, я задерживаюсь у двери, чтобы внимательно осмотреться и убедиться, что выход безопасен. Солнце стоит низко, и здания отбрасывают длинные тени на пустые, разрушенные улицы. Когда я выхожу на улицу, по моему лицу мгновенно начинает струиться пот. Здесь чертовски жарко. У меня пересыхает во рту и горле, но я не хочу тратить время на то, чтобы попить, и бегу по улице к казармам. Этот город, вероятно, когда-то был прекрасен, десятилетия назад, до того, как планета была опустошена. Небоскребы разрушены. На материале, из которого была сделана дорога, есть оспины, и в каждой трещине растут растения. Природа медленно захватывает то, что принадлежит ей. Красный песок скользит по улицам, а сверху на все это обрушивается жара.

Калиста нашла видео, которые рассказывают историю этого места. Когда-то это была процветающая галактика с высокоразвитыми технологиями. Эта планета, Тайсс, как ее называет Лэйдон, — единственное место, где растет эпис. Эпис — местное растение, обладающее удивительными свойствами, в том числе способностью продлить жизнь. Он меняет вас, когда вы принимаете его на клеточном уровне. В конце концов, между планетами этой галактики вспыхнула война, по всей видимости, из-за эписа, и в конце концов планета подверглась бомбардировке и почти вся жизнь была уничтожена.

Лэйдон выжил. Он говорит, по словам Калисты, так как она единственная, кто может говорить с ним, что есть и другие. Все это произошло много десятилетий назад. Может быть, и больше, Лэйдон не очень хорошо помнит.

Я добираюсь до казармы без происшествий и с огромным облегчением захожу с жары в прохладную темноту. Сделав большой глоток из бутылки с водой, я направляюсь на звук голосов. Когда я вхожу в столовую, несколько моих друзей собравшись сидят за столом и едят.

— Джоли! — говорит Инга, улыбаясь.

Теперь, когда мы укрылись от прямых солнечных лучей, Инга выглядит лучше. Ее светлая кожа и рыжие волосы не обгорели, как раньше. Ее улыбка яркая и радостная. В ней есть тихая стойкость, несмотря на то, что ей пришлось пережить.

— Привет, — говорю я, возвращая ей улыбку.

Мэй и Амара приветственно машут мне с набитыми ртами.

— Здесь есть еще кто-нибудь? — спрашиваю я, беря тарелку и накладывая себе.

— Пока нет, — говорит Мэй.

Мэй такая красивая, что больно. Когда она в комнате, мне становится не по себе. Ее красота так естественна. Даже здесь, в наших суровых условиях, разбившись на чужой планете, она по-прежнему выглядит идеально. Ее бело-золотые волосы струящиеся и блестящие, ее кожа безупречна, ее глаза сияют, а зубы идеальны. Черт, если бы она не была такой милой, мне пришлось бы подумать о том, чтобы убить ее. Шучу! Но иногда ее слишком много.

— Как проект по запуску генераторов, Амара? — спрашиваю я.

— Дерьмово, — говорит она, сглатывая. — Абсолютное, полное дерьмо.

— Что с ними не так?

— Ты имеешь в виду, помимо того, что они простояли неиспользованными целую вечность? Они заперты. Я собираюсь разобрать их на части, очистить каждую, а затем чертовски надеяться, что смогу правильно собрать их вместе. Технологии сильно отличаются от нашей, и я не знакома с большинством из них.

— Звучит не очень весело, — говорю я, ставя тарелку на длинный стол и садясь.

— Да, — соглашается она. — Что-то вроде этой еды. Как твой проект? Есть ли прогресс в выращивании шоколада или чего-то еще?

— Это не так быстро, — говорю я, глядя в свою тарелку.

Она права. Мы живем на пайках, оставшихся после крушения корабля, а это совсем немного. Нам не нужны были запасы еды на длительный срок, потому что мы выращивали все необходимое. Наш корабль был кораблем-колонией, рассчитанным на шесть поколений, чтобы жить и умереть на нем, прежде чем достигнуть нашего конечного пункта назначения. Мы были третьим поколением, когда пираты напали и заставили нас разбиться здесь.

— Ну, эта еда отстой. Ты наша единственная надежда, Джоли-Ван, — говорит Инга, подражая голосу принцессы Леи, и мы все смеемся.

— Да, — соглашаюсь я, пережевывая ложку обработанных, обогащенных витаминами белковых помоев.

— Соевый зеленый сделан из людей, — говорит Мэй.

— О, мерзость! — в ужасе говорит Инга.

— Что, ты не смотрела старую коллекцию научной фантастики? — невинно спрашивает Мэй.

— Что сегодня состряпали? — входя спрашивает Лана.

Лана рыжеволосая, фигуристая и чуть ли кричит о своей сексуальности при каждом движении. Изнуряющая жизнь в адской дыре планеты каким-то образом сделала ее еще сексуальнее, что было невозможно. Ее обтягивающие брюки порваны, казалось бы, в стратегически важных местах, а на ее рубашке с низким вырезом есть разрывы и потеки, которые дразнят, но не раскрывают слишком много.

— То же дерьмо, что и всегда, — ворчит Амара.

— Круто, — отвечает Лана, беря тарелку для себя.

— Я работаю над этим, — настаиваю я.

— Ну, так кто уже принимает эпис? — спрашивает Мэй своим мягким голосом.

Вместо ответа все уставились в свои тарелки. В комнате так тихо, что единственным звуком является стук ложки о тарелку Ланы, когда она ест.

Эпис. Прими его, и жара и ад Тайсса станут терпимыми. Не принимай его, и он останется пылающим адом, который медленно обезвоживает ваше тело, независимо от того, сколько ты пьешь. Единственная проблема в том, что, приняв его, и ты никогда не сможешь уйти. Никогда. Ты застрянешь на этой планете на всю оставшуюся жизнь.

Это момент принятия решения, с которым сталкивается каждый из нас. Будем ли мы держаться и надеяться на спасение? Примем ли мы судьбу осесть здесь и воспользоваться эписом? Никто не может решать за кого-то другого, и выжившие разделились в этом решении.

— Давайте сменим тему, — говорит Амара.

— Нет, — говорю я, и все смотрят на меня.

— А почему нет? — спрашивает Мэй.

Поджав губы, я не знаю, что сказать. Я не могу сказать им правду, по крайней мере, не всю.

— Ну, я жду, — говорю я. — Я не думаю, что жара так уж плоха. Я хочу извлечь из этого максимум пользы и боюсь, что это может замедлить мою способность загорать.

Они смеются, а я улыбаюсь.

Меня окружают друзья, но внутри я одна. Я не могу раскрыть правду ни одной из них. Я надеюсь на спасение. Надеюсь, что придет рыцарь в сверкающих доспехах и перевернет мою жизнь к лучшему. Украдет мое сердце. Заполнит пустую боль как в моей душе, так и в моем теле. Во всем моем теле.

— Значит, ты вообще не собираешься его принимать? — спрашивает Мэй.

— Нет, пока нет, может быть, позже. Это слишком… надолго. Думаю, скоро прибудет спасательный корабль, а мы застрянем здесь. Кроме того, запасы эписа так ограничены. Я думаю, пусть сначала другие примут его. Я всегда смогу попробовать позже.

— Ты же знаешь, что без него здесь не выжить? — говорит Лана.

— Я пока в порядке, — говорю я.

— А Калиста знает? — спрашивает Инга.

— Нет, и, пожалуйста, не говори ей, — говорю я. — Со мной все в порядке, а у нее и так достаточно забот.

Например, как родить инопланетного ребенка с одним из немногих завидных холостяков на всей планете. Резкий приступ ревности сжимает мои внутренности. Ух, я ненавижу быть счастливой и ревновать одновременно.

— Мне нужно еще раз поговорить с Розалиндой, — говорит Амара.

— О чем? — спрашиваю я.

— Я должна уговорить ее отправиться в экспедицию за пределы города, — отвечает она.

— Наружу? Как будто внутри недостаточно опасно? — спрашиваю я.

— Да, ну, если мы хотим, чтобы эти генераторы работали, это должно произойти, — говорит она.

— Я бы пошла, — говорю я. — Что тебе там нужно?

— Я отслеживаю силовые кабели, и все они ведут к чему-то снаружи. Я не уверена, как это работает, но мне нужно взглянуть на то, что там есть. Если я права, там будет переключатель или рычаг. Активируй его, и он запитает кабель, который активирует солнечные батареи.

— Звучит разумно, — говорю я.

— Да, ну, попробуй уговорить Розалинду согласиться на это.