Страница 8 из 14
– Ага, жди!
– Учится. Скорее всего, на лекаря… или нет… Там инновации видны.
Я уже давилась, чтобы не заржать в голос, наблюдая, как мой брат смотрит на пепел в блюдце. Какие инновации в горстке пыли?!
– Он один в семье. И о тебе думает. Он не забыл тебя. – Брат развалился на стуле и посмотрел на меня с победным выражением лица. Такое же лицо было у Романа, когда он взял свой мобильник из моих рук.
– И? – Я уже не понимала, к чему клонит брат.
– Ты еще что-то хочешь знать?
– Что он обо мне думает?
Добивать – так до конца! Давай, справляйся, ведун ты наш.
Ярослав опять наклонился над тарелкой и зажег другую ветку. Уже пахло горько, мне даже захотелось окно открыть. Но брат в таких случаях не разрешал, пока ритуал не закончится.
– Хм… Он ждет, чтобы ты позвонила. У него неуверенность какая-то. Я не пойму, но почему-то Юля… Юля… Юля… Много Юль. Ты не знаешь, почему?
– Вообще-то я тебя спрашивала. Я себя ведуном не называю. Ты считаешь, что он ждет, чтобы я позвонила?
– Да. Не веришь – сама у него спроси.
– И что он еще думает?
– Что у тебя красивая попа. – Глаза брата расползлись в хитрой улыбке. Он понял, что в него сейчас полетит подушка.
– Прекрати! Я серьезно!
– Я тоже. Тебе все рассказать, что он заметил, пока тебя разглядывал?
– Все, хватит. Я пошла.
Мне вдруг стало грустно. И я решила расслабиться в горячей ванной.
– Даже спасибо не скажешь?
– Нет. Я за тебя курсовую сделаю.
Я долго отмокала. Наверное, часа два. Брат специально так сказал, чтобы я не мучилась и сама все разрулила. Конечно, лучше одним махом прийти к решению, чем долго рваться на части. Но до двенадцати ночи я так и не смогла нажать на кнопку вызова на своем телефоне. Мне было страшно. И я не знала, чего я боялась. Ведь он уж точно не послал бы, не оскорбил… Так чего же? Неужели он смог убить мою уверенность в себе?
Утром в институте Кирилл сказал мне одну потрясающую вещь:
– Давай поедем в храм вместе. Церковь объединяет души. Дай мне шанс надеяться, что мы еще можем быть вместе, что благодаря Богу ты полюбишь меня.
Не знаю, что со мной стало, но после этих слов на меня вдруг нахлынула сентиментальность. Я даже не смогла посмеяться над глупостью друга, а вместо этого подумала, действительно ли церковь соединяет…
– Я подумаю, – ответила я.
– Ну сколько можно думать?!
– Сегодня только четверг, – ответила я расстроенному Кириллу. – Только четверг… – уже себе под нос повторила я. Да, он еще, возможно, позвонит.
– Она странная, да? – заметил Костик. Это было правдой. Я почти не записывала лекции, а рисовала косички, цветочки, шарики, и не общалась с учителями, как я это делала обычно. В обеденный перерыв я снова взяла телефон, чтобы все-таки позвонить Роману и объяснить, какой он бесчувственный лох, потерял такую красавицу ради татаровидной. Но когда я открыла имя «Красавчик», у меня в груди зажглось пламя, словно он смотрел на меня через эти буквы, и я опять не смогла нажать кнопку вызова. У меня горло пересохло, и я понимала, что не смогу сказать этому дураку все, что я о нем думаю. Я просто тупо буду молчать и потом отключусь. А меня эта дурость не устраивала. Я должна правильно себя ему преподнести.
Так и не дождавшись от него звонка, я приехала домой. Брата не было, и мне стало совсем скучно. Полное одиночество. Сейчас мне очень хотелось, чтобы скорее настал выходной, приехать в церковь и устроить красавчику хорошую порку. Сейчас он заслуживал только это. Как Роман посмел пренебречь мной?! Разве на него так часто западают красавицы? Или он действительно болен этой татаровидной девицей? Я решила себе голову не ломать, а сесть и доделать брату курсовую по финансам. Это спасло. Я так увлеклась, что не увидела, как пришла с работы мама и уже приготовила ужин. Не заметила брата, который, возможно, уже час сидел сзади меня в позе лотоса и медитировал. Когда у меня затекла шея и я откинулась на спинку стула, Ярослав заговорил:
– От тебя сильный негатив идет. Позвони ему. Он ждет.
– Да что ты понимаешь? Я и так уже сделала первый шаг… С меня достаточно!
Я почувствовала запах трав, и сильные руки брата меня обняли:
– Ты глупая. Определись, чего ты хочешь больше: продолжить с ним отношения или забить на него.
– Я хочу, чтобы он сам позвонил!
– Тогда напиши ему, чтобы он перезвонил. Он перезвонит, поверь мне. Давай! – Он щелкнул меня по затылку и, взяв книгу, лег на мою кровать. Я посмотрела на брата. Да, так всегда. У нас разные комнаты, но мы всегда приходим друг к другу. Можем заниматься абсолютно разными делами, но сидим только рядом. Если брат в своей комнате, то я иду к нему. Если я в своей, то он приходит ко мне… И, несмотря на все наши дрязги, он все равно заботится обо мне.
– Набирай ему. Я подготовил комнату. Все будет как я говорил, – не отрываясь от книги, сказал Ярослав. – Но потом курсовую доделаешь. Мне завтра сдавать, а я ее еще не читал.
Да уж! Он в своем репертуаре.
Я вздохнула и взяла свой мобильник. Надо писать, а то теперь Ярик от меня не отстанет. Но то ли я уже больше боялась брата, чем последствия от сообщения, то ли его слова на меня так подействовали, но я спокойно стала набирать текст сообщения: «Должно быть, ты не оценил моего снисхождения к тебе, и твоя татаровидная Настька тебе интереснее. Бай!». Отправила. И только тогда я поняла, что я наделала. Я же его бросила!
– Ну что еще? – Ярослав отвлекся от книги и посмотрел на меня. Неужели у меня вид настолько глупый?! – Я же тебе сказал написать ему «Перезвони», а не «Прощай, любимый».
– А… – скрипнула я, почувствовав, как мое сердце раскалывается на мелкие кусочки и вот-вот рассыпется. Я же встретила идеального парня, но он такой же чокнутый, как мой брат! И что же я натворила?! Это было всего несколько секунд, но каких… Я их, наверное, никогда не забуду. «Я буду ждать тебя и буду верить в чудеса…» – запела Валерия из моего мобильника. Честно говоря, я не думала, что увижу на табло «Красавчик». Я сняла трубку:
– Почему тебе надо дать пинка, чтобы ты позвонил мне?! – Я как всегда уже по инерции действовала по принципу «лучшая защита – нападение».
– Ты что-то хотела?
Почему мужчины так безбожно тормозят? Им почти прямолинейно говорят, что они нравятся, а они не понимают, что от них надо.
– Вспомни!
– Я помню. Понимаешь, я не смог разобраться, какой именно твой телефон…
Бог мой! Он смущается!
– У меня забито несколько Юлий… – добавил Роман.
– Что? Я же «красотуля»! Я тебе так и забила: «Юля-красотуля»! Что непонятного?
– «Юля-красотуля» тоже не одна. Ты хотела, чтобы я тебе позвонил? А зачем?
Вот ведь вредный какой!
– За надом! – не сдержалась я. – Ты встречаешься с татар… с Настасьей?
– А что за нездоровый интерес?
Похоже, он уже прикалывался.
– Ну, если для тебя это не имеет значения, тогда для меня тоже. Но встречаться с ней я тебе не дам. Понятно? Так что в воскресенье я приезжаю в храм, и ты чтобы там был.
– Ну ладно… – Он, видно, растерялся. – Вообще-то, я туда и собирался…
– Тогда до встречи!
Я повесила трубку. Тут мой брат стал громко ржать. До этого дня я даже не знала, что он умеет так смеяться. И я поняла, почему. Вместо того чтобы клеить парня, как это делают все девчонки, я просто на него наезжаю, да еще в очень грубой форме. Но зато с меня в этот день сошли все страхи. Только непонятно, зачем я трубку бросила так быстро, почему не поинтересовалась, как у него дела… Ждал ли он моего звонка сам? Я стала вести себя как круглая дура!
Я успокоилась. Не знаю даже, почему. Я перестала нервничать и смогла закончить для брата курсовую, а потом почти всю ночь делала еще и свою. Меня прорвало. Я стала очень работоспособной. Брату пришлось насильно меня усаживать за еду, чтобы я хоть что-то перекусила, а потом он проследил, чтобы я легла спать. В пятницу я уже вела себя почти так же, как и прежде, общалась с преподавателями. Потом обрадовала Кирилла, что поеду с ними в храм. И казалось, что жизнь уже налаживается. Всю субботу я провела, готовясь к сессии своей и своего любимого брата. И все это ради того, чтобы в воскресенье поехать в храм на встречу с красавчиком. В семь вечера меня вдруг осенило, что мне нечего надеть! Ведь в джинсах туда не пустят! А юбки, которые у меня есть, очень отличаются от того формата, который там позволителен… Я задумалась. Что же делать? Я позвонила подруге Женьке, но она была на свидании. Меня ужалила маленькая пчелка зависти, но я быстро переключилась на брата. Буквально заставив его уделить мне внимание со словами: