Страница 8 из 9
Из всех способностей, которыми природа щедро оделила славяно-русское племя, наиболее драгоценными являются, конечно, его предприимчивость, мужество и способность созидательная. Последняя в особенности необходима для самобытного развития, и передовые исторические народы обыкновенно обладают ею в высокой степени. Нужно иметь значительный запас изобретательности, трудолюбия и терпения – особенно жителю северных стран, – чтобы устроить свое жилище и оградить себя от суровых влияний климата, промыслить пропитание и т. и. Но еще в большей степени требуются те же качества, чтобы устроить свой общественный быт и охранить его от врагов внешних и внутренних. История показывает, что славянские народы далеко не были лишены способности сосредоточивать свои силы и созидать государства; но в их характере были и другие черты, которые много мешали прочности таких созиданий. Это излишняя впечатлительность, излишняя подвижность; она обусловливала даровитость славянского племени; но она служила также источником некоторого непостоянства, некоторой неустойчивости. Можно смело сказать, что даровитостью своею славянское племя, например, превосходит племя немецкое; но оно уступает ему в качестве более драгоценном: в устойчивости и сосредоточенности, в том, что называется силою характера. К счастию, россоланское, или русское, племя в этом отношении заметно выдвигается из своей славянской семьи; уже с самого начала своей истории оно обнаруживает терпение и твердость, с помощью которых его творческая способность могла получить широкое развитие на поприще общественного и государственного быта. Этими чертами, то есть сравнительно меньшею степенью впечатлительности и непостоянства, оно обязано как влиянию окружающей природы, так и своей исторической школе, и отчасти перекрещению с другими народностями, а именно с готскими и финскими племенами, которые издревле обитали рядом с ним в Восточной Европе. Главная его ветвь издавна утвердилась на среднем течении Днепра, к северу от порогов, в краю, обильном цветущими полями, рощами и текучими водами, в стороне от южных степей, слишком открытых вторжению кочевых народов. В этом краю оно построило себе крепкие города и положило начало государственному быту с помощью своих родовых князей. Здесь русь развила свою способность к государственной жизни. Отсюда посредством своих дружин она постепенно распространила свою объединительную деятельность на родственные ей племена восточных славян. Как одно из наиболее даровитых и предприимчивых арийских племен, русь с одинаковым успехом предавалась мирным и воинственным занятиям, грабежу и торговле, сухопутным и морским предприятиям; дружинники русские с одинаковою отвагою владели конем и лодкою, мечом и парусом. Их смелые судовые походы по рекам и морям в IX и X веках сделали громким русское имя на востоке и на западе.
Государственная способность русского племени с особою силою выразилась в его объединительных стремлениях, в постепенном и неуклонном собирании воедино своих широко раскинувшихся ветвей. Объединение совершалось под предводительством того княжеского рода, который утвердился в Киеве. В Киевской области сосредоточилось наиболее энергичное, наиболее предприимчивое россоланское племя поляне, или рось в тесном смысле. Оно продолжало сохранять свою любовь к судоходству и свои связи с берегами Азовского моря, бывшими колыбелью этого племени. Там еще жили значительные его поселения. Известно, что равнина Европейской России обладает замечательною речною сетью, которая представляла самые удобные пути сообщения, и русское племя превосходно воспользовалось ею для своих объединительных стремлений. Дружины полян-руси ходили почти во все стороны вверх и вниз по течению рек, налагая дани на своих соседей. На восточной стороне Днепра они объединили ближайшую свою ветвь – россоланское племя северян, сидевших по Десне и имевших своим средоточием города Чернигов и Любеч. Подвигаясь к северу, пользуясь Днепром и его притоками, они подчинили себе на одной стороне племя радимичей, на другой – дреговичей. На верхнем Днепре они утвердились в Смоленске, городе кривичей. Постепенно углубляясь далее на север, Русь перешла волоки; спустившись по Ловати, завладела берегами озера Ильмень и водворилась в главном средоточии ильменских славян, в знаменитом Новгороде, при истоке реки Волхова. Отсюда по Волхову, Ладожскому озеру и по реке Неве она открыла себе путь для сношений с народами Скандинавии. Другой водный путь в Балтийское море пролегал по Западной Двине. Ключом к этому пути служил город Полоцк, и он к началу X века находился уже во владении русских князей.
Русь не довольствовалась днепровскими и ильменскими славянами. Она проникла на Оку и верхнюю Волгу, где посреди племен славянских (вятичи) и финских (меря и мурома) основала свои поселения и свое владычество, укрепясь преимущественно в Муроме на возвышенном берегу Оки и в Ростове на низменных берегах Ростовского озера. Но между тем как распространение русского господства на севере принимало такие обширные размеры, на юге и юго-западе оно подвигалось с трудом. Здесь в области Днестра, Буга и нижнего Днепра жили хотя и родственные народы, но уже другой славянской отрасли, не россоланской, а болгарской: угличи, тиверцы и отчасти волыняне. Покорить эти народы было не легко, и у русских летописцев мы находим отголоски упорной борьбы, кипевшей когда-то между ними и властолюбивою Русью. Перевес остался за последнею, которая успела сосредоточить и развить свои силы в то время, как означенные народы были раздроблены на многие владения и общины. Легче подчинилась Руси та часть тиверцев, или тавроскифов, которая обитала в древних своих жилищах на устьях Кубани и в восточной части Крыма и называлась иначе черными болгарами. С VI по IX столетие эти болгары были угнетены владычеством хазар. Последние представляли народ смешанный из пришлых турок-завоевателей с покоренными туземцами, хазарами или черкесами. Русские князья вступили в деятельную борьбу с турко-хазарскими каганами, мало-помалу освободили от их ига черных болгар и утвердили собственное владычество на берегах Боспора Киммерийского, то есть в Корчеве и Тмутаракани, следовательно, в самом средоточии прежнего Боспорского царства. Таким образом, постепенно, в течение нескольких столетий, киево-русские князья распространили свое господство от Ильменя до Тамани.
Дружины русские приходили на устье Кубани из Киевской области следующим судовым путем: из Днепра в его приток с левой стороны Самару; из Самары – в ее приток Волчью Воду; а отсюда небольшим волоком или вешнею полою водою ладьи входили в реку Миус (может быть, и Калмиус) и таким образом достигали Азовского моря. Разумеется, подобное господство не установилось раз и навсегда: нередко подчиненные племена, пользуясь обстоятельствами, восставали и отказывали в дани; потом приходилось покорять их вновь и принимать более действенные меры, чтобы удержать в покорности, то есть строить в их земле укрепленные городки или занимать русскими дружинами кремли главных туземных городов. Владея берегами Киммерийского Боспора, Русь имела возможность развивать свое судоходство и по самому Черному морю, то есть посещать берега его в качестве торговцев и пиратов, и даже, как мы видели, сделать набег на самый Царьград.
Для сношений с Византией и дунайскими болгарами существовал другой путь в Черное море, именно Днепром до самого его устья; он был очень затруднителен по причине целого ряда огромных порогов; но Русь умела преодолевать препятствия. Этот более прямой путь особенно предпочитали торговые караваны. Обыкновенно зимою жители лесных мест, прилегавших к верхнему и среднему Днепру, валили большие деревья и приготовляли из них лодки-однодеревки, которые при весеннем половодье сплавляли по Днепру в Киев. Сюда собирались торговцы из разных русских городов: из Новгорода, Смоленска, Любеча, Чернигова, Вышгорода и других. Они покупали однодеревки, оснащивали их, снабжали всем нужным для плавания, нагружали товаром и выступали в путь. У города Витичева, лежавшего на Днепре немного ниже Киева, караван останавливался дня на два, на три, чтобы дать время собраться всем судам. Затем он направлялся к порогам2.