Страница 9 из 10
Матвеев Курган
В авангарде Южного фронта в направлении реки Миус наступал 4-й гвардейский механизированный корпус, который к исходу 15 февраля отбил контратаки немецкого 243-го дивизиона штурмовых орудий, вынудив его спешно отступить на северо-запад, в полосу обороны 79-й пехотной и 16-й мотопехотной дивизий противника. Одновременно с этим части 23-й танковой дивизии попытались закрепиться в хуторе Денисовском, в зоне действий 29-го армейского корпуса, чтобы обеспечить защиту участка немецкой обороны у слободы Ряженой. Обнаружив угрозу прорыва своей обороны, части 29-го армейского корпуса вермахта передали позиции под контроль других войск севернее Самбека и отошли на несколько километров западнее, в район села Покровского[85]. 3-й гвардейский механизированный корпус, подходя к слободе Совет, встретил огонь противотанковых орудий и минное заграждение противника. При прорыве этого узла вражеской обороны в течение 15 и 16 февраля было подорвано, подбито и сожжено 15 советских танков. 17 февраля потери в 3-м гвардейском механизированном корпусе составили еще 16 единиц бронетехники и 280 человек убитыми и ранеными[86].
Продвигаясь на запад Матвеево-Курганского района, 4-й гвардейский механизированный корпус уничтожил 5 единиц немецкой бронетехники. Наибольший успех в северо-западном направлении развила 13-я гвардейская механизированная бригада, которая смогла быстро занять село Алексеевка на правом берегу Миуса. Остальным двум бригадам 16 февраля было поручено взять Матвеев Курган. Там находились части 79-й пехотной дивизии и группа казаков-коллаборационистов до 800 человек с небольшим количеством артиллерии. Характеризуя эту ситуацию, К.М. Симонов в своих воспоминаниях о боях на Миусе приводил слова старшего лейтенанта П.С. Куркина: «Ох и злые мы сейчас, в эту войну, на этих немецких казаков, которые у них со значками, что добровольцы. Загнал бы их всех в Крутую балку и пожег»[87]. Данный эпизод приоткрывает драматичные страницы истории казачества, которые связаны с событиями, происходившими во время Гражданской войны, а в годы Великой Отечественной войны получившими продолжение на донской земле.
Штаб Южного фронта рассчитывал без особых препятствий освободить Матвеев Курган. Для штурма поселка командование корпуса сосредоточило 15-ю бригаду для удара с севера и 12-ю бригаду для удара с юга, однако противник оказал упорное сопротивление, и бригады, понеся потери, прекратили штурм райцентра. Командир механизированного корпуса генерал-майор Т.И. Танасчишин отвел от Алексеевки 13-ю бригаду, оставив там боевое охранение. Теперь готовился совместный удар механизированных бригад на Матвеев Курган. Противник, заметив ослабление советского наступления на Алексеевку, быстро подтянул туда 12 танков и более батальона пехоты и вскоре выбил заслон 13-й бригады и подошедший ему на помощь маневренный резерв из двух танков Т-34[88]. Участок к северу от Матвеева Кургана теперь оставался под угрозой.
Поменявшая направление на штурм Матвеева Кургана 13-я бригада должна была нанести центральный удар. Части 15-й и 12-й бригад создавали клещи окружения по северной и южной окраинам поселка. Накануне атаки погодные условия были неблагоприятными, мокрый снег к исходу дня 16 февраля превращался в ледяную корку над снежными переметами, усложняя задачу стрелковым подразделениям. В ночь на 17 февраля после артиллерийской подготовки одними из первых в поселок вошли танкисты 37-го гвардейского танкового полка 15-й бригады.
В этом бою отличился экипаж танка Т-34 гвардии лейтенанта А.М. Ерошина, который первым вклинился в оборону противника. Экипаж боевой машины уничтожал технику и живую силу, не дал вражескому арьергарду при отходе из поселка взорвать железнодорожный мост, продолжал вести огонь до подхода основных сил корпуса. В бою за Матвеев Курган экипаж Ерошина понес потери: от прямого попадания в лобовую часть танка смертельное ранение получил стрелок-радист, а всего в боевую машину пришлось 58 попаданий снарядов противотанковых орудий противника. За боевой подвиг командиру танка гвардии лейтенанту А.М. Ерошину было присвоено звание Героя Советского Союза[89]. Внезапность удара экипажа Ерошина заставила противника обратиться в бегство из райцентра. В то же время немцы уже направили большое усиление своим войскам, а продолжение наступления танкистов-гвардейцев в западном направлении требовало обдуманного решения командования корпуса.
Отступив из Матвеева Кургана, противник занял оборону на высотах с отметками 90,7, 101,0, 105,7, у хуторов Крынского и Шапошникова и у бумажной фабрики по правому берегу Миуса. Немцы еще с декабря 1941 г. и до середины лета 1942 г. сооружали укрепления на миусских высотах. Противником здесь были проложены многокилометровые оборонительные линии траншей, построены блиндажи, доты и дзоты, у их подножия установлены минные поля с проволочными заграждениями. Переправы были взорваны немецкими саперными частями после отхода своих войск. Соединения 4-го гвардейского механизированного корпуса, подготовив переправу через реку Миус, быстро перевели боевую технику на правый берег. Один танковый батальон 12-й бригады оставался в Матвеевом Кургане. Остальным подразделениям бригад было приказано сделать бросок через хуторы Степановский и Самойлов с выходом на Анастасиевку.
По вражеским тылам
В ночь на 18 февраля танки 4-го гвардейского механизированного корпуса с десантом стрелков с боем взяли высоты с отметками 101,0, 105,7 и 91,0, вышли в направлении совхоза № 15 и Анастасиевки. По пути танкистами были сбиты мотопехотные заслоны противника. Идущий впереди авангард корпуса при форсировании ручья попал в засаду из 11 немецких танков. Углубившись в оборону противника на 30 км, днем 18 февраля 4-й гвардейский механизированный корпус вошел в Анастасиевку[90]. В этот момент на участке 5-й ударной армии продвижение было незначительным. 3-й гвардейский кавалерийский корпус упорно сражался за освобождение села Куйбышева. Южнее 315-я стрелковая дивизия вела бои на окраинах хутора Берестово и села Русского, а 40-й гвардейской стрелковой дивизии удалось подойти к хуторам Петрополье и Ясиновский. В целом успех 4-го механизированного корпуса за этот день имел впечатляющие результаты. Но большой дистанционный разрыв между танкистами и стрелковыми частями 2-й гвардейской армии ставил под угрозу достигнутые результаты прорыва.
Немецкое командование распорядилось провести тщательную авиаразведку положения наступающих советских войск и узнало, что за вырвавшимся вперед механизированным корпусом образовалась брешь. Подхода других соединений Южного фронта немцами замечено не было. Идущая за механизированным корпусом колонна с горюче-смазочными материалами была сразу сожжена немецкими бомбардировщиками. Противник быстро сосредоточил боевую группу из 50 танков и мотопехоты у хуторов Зевин и Круглик. Со стороны хуторов Латонов и Возыкин немцы также подтянули резервы[91]. Образовавшийся «коридор» к Анастасиевке был заблокирован.
Нанеся удар по штабу 29-го немецкого армейского корпуса, соединения 4-го гвардейского механизированного корпуса заняли круговую оборону в Анастасиевке. Требовалось пробить немецкий заслон и подтянуть силы на помощь окруженным танкистам, однако танковых соединений для быстрого маневра и удара поблизости не было. К этому времени к Матвееву Кургану подошла 33-я гвардейская стрелковая дивизия, которая 18 февраля получила приказ выйти к хутору Верхне-Широкому и пробиться в Анастасиевку. Накануне атаки в стрелковых полках дивизии насчитывался всего 731 воин. Вскоре стрелковые роты пополнились еще несколькими сотнями бойцов из тыловых подразделений. Основная часть тылов была отдалена, не прибыла и часть артиллерии, еще не подошли обозы с боеприпасами. Находившийся в тот момент в расположениях 5-го гвардейского Донского казачьего кавалерийского корпуса и 33-й гвардейской стрелковой дивизии военный корреспондент и писатель К.М. Симонов отмечал в своем дневнике: «В последние дни чувствуется, что после взятия Ростова и выхода к реке Миус мы уткнулись здесь в прочную, заранее подготовленную немцами оборону…»[92]
85
Rebentisch E. The Combat History of the 23rd Panzer Division in World War II. Mechanicsburg, 2012. P. 248–249.
86
ЦАМО РФ. Ф. 303. Оп. 4005. Д. 61. Л. 44.
87
Симонов К.М. Разные дни войны. Дневник писателя. 1942-1945 годы. М., 2005. С. 200.
88
ЦАМО РФ. Ф. 303. Оп. 4005. Д. 71. Л. 27.
89
Пужаев Г.К. Кровь и слава Миуса. Таганрог, 2008. С. 137–139.
90
ЦАМО РФ. Ф. 64. Оп. 505. Д. 2. Л. 533–533 об.
91
ЦАМО РФ. Ф. 228. Оп. 505. Д. 101. Л. 86.
92
Симонов К.М. Разные дни войны. Дневник писателя. С. 196.