Страница 35 из 36
— Спасибо? За что? — удивился Герман.
— За то, что столько лет я тебя не втягивал во все эти криминальные дела. И вообще! Ты тоже много чего скрывал!
Ира обхватила руку Михаила и потянула на себя так, словно пыталась успокоить своего мужчину. Со стороны они выглядели как пара, женатая, минимум, лет десять. И когда я только успела проворонить этот внезапный союз?
Ира попыталась разрядить обстановку:
— Все мы наделали ошибок. Это не значит, что сейчас время ссориться.
— Про ошибки это верно подмечено, — ответил Герман, согласно кивая головой. Он повернулся ко мне и уставился так, словно жал чего-то. Конечно, я понимала, чего он ждал. Но говорить об этом при всех уж точно не собиралась.
— Что? — непонимающе спросила я, в ответ на пристальный взгляд Германа.
— Не хочешь ничего сказать?
Он явно пошёл в атаку. Но сдаваться я не собиралась.
— Не хочу, — прозвучал спокойный ответ. — По крайне мере, не здесь и не сейчас.
— Ты соврала, — мужчина сдаваться явно не собирался.
— Ты тоже врал, — не сдавалась и я.
В воздухе повисло сильное напряжение. На столько сильное, что мне стало тяжело дышать. Хотя… Кажется дышать тяжело было только мне — остальные продолжали внимательно следить как за моей реакцией, так и за реакцией Германа.
Я поняла, что мне становится хуже. Как минимум, мне казалось, что проблема в волнении. И чем сильнее я волновалась, понимая, что все взгляды теперь направлены на меня, тем хуже и хуже мне становилось.
— Да что же это такое?! — воскликнула Диана. — Может, таблетку? Подруга, ты чего?
Я молча отмахнулась. Попросила воды. Даже не заметила, кто налил — только позже поняла, что это был Герман, — поднесла стакан к губам и сделала глоток. Ещё один. Неожиданно стало легче. Будто бы я смогла протолкнуть какой-то ком, застрявший в горле. Не только в горле, но и в сознании.
Сделав ещё несколько глотков, я отставила стакан и смогла выдохнуть с облегчением.
— Ты что, дорогуша, приболела? — настороженно глядя на меня, поинтересовалась Диана.
Я промолчала. Надеялась, что промолчат и остальные, но не тут-то было.
— Она беременна, — как бы невзначай взболтнула Ира.
— Серьёзно?! — глаза Дианы расширились так, что она не смогла даже слова произнести. Несколько секунд сидела и чуть ли не как рыбка хватала губами воздух. Затем всё же расслабилась, очень демонстративно выдохнула, и подняла взгляд на меня. Подняла и уставилась так, словно я задолжала ей миллион долларов.
— Да что такое?! — возмутилась я.
— Рассказывай, дорогуша, мы хотим знать.
Я пожала плечами.
— Все уже и так всё знают.
Мышцы на лице Дианы расслабились.
— Вы серьёзно? — спросила она, взглянув на каждого из присутствующих. — Все знали.
Михаил смущённо склонил голову и задрал плечи, пытаясь спрятать в них шею. Ира увела взгляд куда-то в сторону, прекрасно понимая, что взболтнула лишнего. Ну а Герман… Герман уставился на меня так, что ещё чуть-чуть и прожёг бы меня насквозь.
— Даже ты знал? — Диана обратилась к сидящему рядом брату.
— Чисто случайно узнал, — не отводя взгляд, ответил он. — Но до сих пор не знаю, чей же это ребёнок.
— Как это? — Посмотрев немного на брата, девушка развернулась ко мне. — Как это? — спросила она снова.
Понимая, что обратной дороги нет и что молчать больше нет смысла, я устало вздохнула и принялась рассказывать о том, почему соврала насчёт ребёнка. Михаил, Герман и Диана слушали, затаив дыхание. Герман так и вовсе ни разу не моргнул — он, конечно, старался выглядеть максимально недовольным, но его интерес и прикованный ко мне взгляд, выдавал его любопытство.
Объяснения вышли скомканными. Всё-таки, я сама не до конца понимала, зачем соврала Герману. Чтобы начать всё сначала? Какая глупая, девичья отговорка. Начать всё сначала с таким огромным секретом… К тому же, нормально объясниться я не могла ещё и потому, что с каждым новым словом всё сильнее и сильнее чувствовала себя дурой, мысленно признавая свою глупость. Так и вышло, что закончила я словами:
— В общем… я не знаю, зачем я это сделала. Наверное, потому что мозгов у меня нет…
Выслушав это, Диана помотала головой.
— Ладно… Знаете, что я думаю, мы все тут совершили много ошибок. Ну… Кто-то может и не много, но факт остаётся фактом. Давайте просто забудем всё, что было до этого дня, забудем все дурацкие обиды, помиримся, кто с кем ссорился, закончим эту историю с ужасным прошлым нашей семьи и начнём всё заново. — Диана протянула руку вперёд, в центр стола и кивнула. — Согласны?
Несколько месяцев назад я бы ни за что не подумала, что Диана станет тем человеком, который заговорит про мир и дружбу.
Первой на предложение Дианы откликнулась Ира: она протянула руку второй, положив кисть сверху. Следующим пришлось соглашаться Михаилу. Когда же очередь дошла до нас с Германом, мы несколько минут сидели молча, глядя друг другу в глаза. Мне показалось, что он ни за что меня не простит. Он так долго смотрел на меня, что я даже подумала, будто он не просто не простит, но и захочет отомстить.
Выдохнуть и сглотнуть я смогла только тогда, когда он неуверенно протянул руку первым. Не ко всем остальным — он потянулся ко мне. Положил ладонью к верху. Взгляд сразу же стал каким-то мягким. Пропала вся обида. Я тут же почувствовала, как что-то тяжёлое упало с души. Закрыла глаза и приняла его предложение, положив кисть сверху. Наши руки сплелись вместе.
Эпилог
Можно сказать, что с того самого дня жизнь главных героев начала налаживаться. Японские синдикаты всё же смогли отыскать Степана, не без помощи команды Дианы, и вытрясли с него все долги. Михаил и Ира, кажется, нашли друг друга и даже всерьёз подумывали о свадьбе. Ну а Вика, сестра Вероники, какое-то время пытавшаяся препятствовать отношениями Германа и Вероники, смогла отстать от них только тогда, когда Герман сам вышел на связь с девушкой и предоставил оставшуюся часть имеющихся у него данных.
В тот день Вероника отправилась на встречу с ним. Она собственными ушами слышала, как Герман говорит:
— Ты можешь убить меня, разлучить нас навсегда, но прежде подумай, на сколько счастливее станешь от этого сама.
Вика долго думала, как поступить. В её мыслях до сих пор теплилось желание избавиться от Германа. Раз уж Вероника не может самостоятельно оценить опасность, исходящую от этого мужчины, значит она должна взять на себя эту тяжёлую ношу. Убить его несмотря на то, что родная сестра навсегда возненавидит её после этого.
Вика думала долго. Она даже заметила, как Вероника собирается вступиться за своего мужчину, но Вика вовремя прервала раздумья поставив Германа перед условием:
— Не ради тебя, но ради своей сестры я даю тебе последний шанс. Вы получите мой одобрение, но только если ты пообещаешь никогда больше не связываться с беззаконием. Ты меня понял? Если я вдруг однажды услышу, что ты что-то нарушил, хоть чёртовы правила дорожного движение, перешёл не на тот сигнал светофора, я найду тебя. Обещаю, я тебя найду и тогда тебя не защитить уже никто!
Как бы страшно не звучала угроза, Герману стало легче сразу после того, как он услышал эти слова. Главным для него было то, что Вика уступила. Она уступила и теперь они с Вероникой могут быть вместе несмотря ни на что. Если только… если только он снова не выдумает себе какую-нибудь проблему, из-за которой забудет, когда у любимой день рождения.
Как только Вика и её подручные уехали, оставив Германа и Веронику наедине на берегу реки, Герман какое-то время не решался на то, что собирался сделать уже давно. Они с Вероникой стояли молча, любуясь завораживающей рябью на поверхности реки. Он легонько приобнял её за плечо. Обоим было комфортно и уютно. Герман хотел бы, чтобы этот миг не заканчивался никогда… потому что, как только он закончится, ему придётся сделать самый важный шаг в своей жизни. Ему придётся сделать то, чего он никогда ещё не делал. Поэтому он боялся. Боялся, что сделает что-то не так.