Страница 2 из 55
Посланник откинулся на спинку кресла.
— Думаю, довольно очевидно, что они… непростые люди; деньги, власть и всё такое — не вижу смысла расписывать вам стандартные вещи. Скажу только, что если вы подумаете про сильных мира сего, стоящих на самой вершине, то с большой вероятностью десять из десяти первых, кто придёт вам в голову, уже состоят в числе моих нанимателей.
Мы с Михаилом молчали, давая ему закончить.
— Увы, в настоящий момент ваша страна — по ряду технических причин — нечто вроде, эээ, лакуны в сфере их влияния. И, разумеется, их это категорически не устраивает. Вы понимаете, к чему я клоню?
Хм.
А возможно…
Да, конечно, зуб даю, что все эти «непростые люди» — те ещё козлы и зануды. Но, с другой стороны — никто не идеален. А эти ребята могут дать мне то, что я хочу — влияние, достаточное для того, чтобы мои планы по противостоянию Теонору пошли в разы быстрее. Если тебе предлагают что-то такое, бери.
— Допустим, — кивнул я. — Что ж, если ваше предложение для главы рода Распутиных — вступить в ряды этих непростых людей, то я согласен.
— Что? — посланник глянул на меня чуть удивлённо, и в его голубых глазах отразилось сначала искреннее удивление, а затем — веселье. Он хмыкнул, потом хрюкнул, еле сдерживая смех.
Мы с Михаилом переглянулись. Ну, этого тоже можно было ждать.
— Прошу меня извинить, — посланник уже даже не пытался бороться со смехом. — Мои манеры оставляют желать лучшего, но вы… похоже, вы совершенно не так меня поняли.
Он поднял глаза на меня.
— Моим нанимателям не пришла бы в голову столь дурацкая идея, как признать ваш род равными себе, — продолжил он, всё ещё улыбаясь. — Но, тем не менее, они готовы пойти навстречу и проявить уважение к вашим былым заслугам. Мы готовы оставить вам ограниченное влияние на дальнем востоке страны, при условии, что вы в течение двух недель передадите нам все свои дела и ресурсы в остальных местах. Считайте, что род Распутиных уйдёт на почётный отдых, господин Йошида.
Я медленно побарабанил пальцами по столу. А вы знаете толк в заманчивых предложениях, господин Джеймс Бонд.
— Так значит, вы полагаете, — я поглядел на посланника чуть сбоку, — что я не равен вашим… нанимателям?
Тот снова рассмеялся, коротко и демонстративно.
— При всём уважении, господин Йошида… вы молоды и, похоже, глупы, раз задаёте такой вопрос. Даже ваш отец в лучшие годы никак не был равен им, а предположение, будто вы можете быть наравне с ними — старейшими и мудрейшими, чья власть укоренялась десятилетиями — звучит… просто как дурная шутка!
Он продолжал смеяться… и я рассмеялся следом.
— Действительно смешно, господин посланник, — отозвался я. — Действительно смешно.
А в следующую секунду пучок тёмных щупалец, выросших у меня из-за плеч, смёл Джеймса Бонда с кресла и впечатал в стену.
Я с улыбкой встал с места.
— Действительно смешно, — повторил я. Моя новая способность улавливала колебания Силы — посланник трепыхался, пытаясь вырваться. Безуспешно. В голубых глазах мелькало изумление.
Я оглянулся на отца. Тот стоял, замерев, и, кажется, потеряв дар речи от происходящего.
— Знаете, — заметил я, сжимая кольца теневых щупалец ещё крепче вокруг посланника, — когда «непростые люди» посылают кого-то к жалким слабым ребятам вроде меня, они обычно выбирают кого-то покрепче. Ну, чтобы устроить демонстрацию силы.
Посланник что-то замычал, но щупальца затыкали ему рот.
— Но я не вижу здесь силы, — хмыкнул я. — Я вижу здесь самовлюблённый кусок дерьма. Если ты — лучший актив своих хозяев, то, боюсь, у них всё плохо с кадрами. Старейшие и мудрейшие? Сынок, я старше самого старого из этих молокососов минимум вдвое.
Михаил позади меня издал какой-то неопределённый звук. Ну… возможно, не стоило при нём этого говорить. С другой стороны, и смысла прикидываться изначальным Йошидой Распутиным я видел не больше, чем в метании бисера перед свиньями; все умные люди и так прекрасно понимают, что я не умственно отсталый коматозник.
— Словом, — заключил я, пока щупальца разворачивали посланника лицом ко входу, — передай своим непростым людям, что я даю им сутки на то, чтобы принести мне свои извинения. А теперь вали отсюда, аудиенция окончена.
Щупальца растаяли в воздухе, и помятый посланник со стуком рухнул на пол. Я с лёгким оттенком любопытства следил за его действиями. Хватит ему ума убраться, не добавляя себе проблем? Или попытается «проучить наглеца»?
— Хо… хорошо, — с присвистом выдохнул он. — Я передам им.
Его глаза уставились на меня со злостью.
— Вот только в следующий раз с вами буду говорить уже не я. Всего наилучшего, господин Распутин.
Выплюнув это, он пулей бросился прочь зала; шаги эхом застучали по коридорам особняка.
Я медленно обернулся на Михаила.
— Есть предположения, от кого приходил этот хлыщ? — уточнил я.
— Варианты… — тихо произнёс тот, помотав головой. — Я не знаю точно… но…
— Что ещё за «но»?
— Ты же понимаешь, что так и будет? — Михаил уставился на меня. — Что вместо него действительно придут другие, и будут уже не такими слабосильными, как простой переговорщик?
Ох, Михаил, Михаил. Ничему не учишься. Я поглядел на мужчину с лёгким раздражением.
— Просто поясни, — заметил я, — что такого сложного в концепте «Если тебя хотят бить, бей первым»?
Глава 1
Отставив в сторону чашку из-под кофе, я довольно откинулся на спинку кресла.
«Непростые люди». В очередь, сукины дети. Если эти «непростые люди» вознамерились стать первыми высокомерными мудаками, собирающимися атаковать меня, то их ждёт глубочайшее разочарование.
Увы, Михаил так и не смог выдать ни одной конкретной версии о том, кто бы это мог быть — только предположения. Но всё-таки кое-что я знал почти точно. Люди, называющие себя «непростыми», всегда ведут себя по плюс-минус одной схеме. Они самоуверенно медлительны и снисходительно неторопливы…
А значит, они точно не успеют первыми; пока они копошатся и собираются, уверенные в своём превосходстве и не допускающие мысли о том, что вовсе не они — вершина пищевой цепочки, кто-нибудь другой первым попытается претворить планы в жизнь.
Кто именно это будет?.. Другой вопрос, и очень неплохой.
В двери быстро и деловито постучали.
— Эй, босс, — Орлов заглянул внутрь сразу, не дожидаясь моего ответа, — у нас пробле…
Наткнувшись на мой чуть удивлённый взгляд, он осёкся.
— Что-что? — уточнил я.
— У нас проблемы…
— Нет, я про другое. Как ты меня назвал?
Повисла длительная пауза.
— Кхе… кхе, — прокашлялся он, нарушая молчание. — Ладно, ладно. Это звучало по-дурацки… Просто всегда мечтал сказать что-нибудь такое.
— Никс, — согласился я. — Лучше просто Никс.
— Или Йошида.
— Да. Или Йошида. Не «босс».
— Точно не «босс».
— Когда ты назвал меня так, я чуть не представил себя пожилым итальянским мафиози.
— …я тоже.
Мы оба прыснули от смеха; образ был действительно яркий.
Ладно.
— Так что там за проблемы? — я поглядел на него. Костя пожал плечами.
— Точно сам ещё не понял, но выглядит это довольно паршиво. Перед особняком собралась целая толпа… и, похоже, они недовольны тобой.
Вот как.
— Именно мной? — уточнил я, быстро поднимаясь на ноги. — Или Распутиными в целом?
Хлопнула дверь; мы стремительно зашагали по коридору.
— Я мало что успел услышать, — Орлов честно старался не отставать от меня, хотя удавалось это кое-как. — Но, похоже, именно тобой.
Я хмыкнул. Ну наконец-то.
Дела, дела, дела. Бумаги и отчёты, тренировки и договоры — всё это, конечно, важно. Но, если честно, последние три дня я скучал… по чему-нибудь бодрому. Так что сейчас летел к дверям особняка практически с нетерпением.
— От кого они пришли, тоже пока неясно? — на ходу уточнил я. — Очередные посланники от кланов? Или уже сами кланы?