Захват цели

— Эх… — вдохнул я, рассматривая…

Хрустальные туфельки золушки, армейские берцы, обычные, и на высоком каблуке. Сапоги по самую жопу — не знаю, как такое вообще можно носить! Еще два десятка туфелек… балетные чешки! Кстати, неплохи! Нечто из ленточек, деревянные… ходули? Туфли-ботиночки в стиле «кошачьи лапки», тоже не знаю, как их носить.

Мокасины! Валенки! Да… ладно! Настоящие ходули! Ладно, не буду голову ломать, надену самую простую туфлю что найду, и пойду уже готовится к выходу. Только надо бы пулемет обратно сложить, и в юбку запрятать.

— Он не настоящий, но стрелять может. — пояснила мне какую-то дичь мадам, увидев, что я, сложив пулемет, сую его в складки надетой на мне юбки — Вот патроны — подала мне три штуки — этот, просто хлопок, этот с конфити, а у этого внутри флажок с надписью «ну всё!».

— Этого нет в сценарии — улыбнулся я уголками губ, принимая патроны, и пряча их там же, в глубинах юбки.

Мисс дизайнер в ответ, лукаво улыбнулась.

— Прямой эфир! Надо импровизировать!

Своё мнение о том, что в прямо эфире надо напротив, действовать строгого по сценарию, максимально минимизировав любые случайности, я решил оставить при себе. Как говорится — будь что будет.

Время — пол четвертого по Москве. Начавшись в второго по Москве, шоу идет уже два часа. Они уже там отпраздновали и по Кемерову, и по Омску, и прямо какой-то новогодний огонек у них уже вышел ненароком! Что я начинаю серьезно так подозревать, что это реально он, и это перенос празднования с нового года сюда, ввиду сложной обстановки в звездном фоне в период новогодних празднований.

Они ведь тут реально уже чокнулись и готовятся к празднованию по уральскому времени! Готовятся распить за… не знаю даже что! И именно сейчас должен буду выйти на сцену я, и проторчать там, в зале, аж до семи вечера. В куче гостей, новоиспеченных звезд, и фиг знает кого еще.

Половина из гостей еще не прибыла, так как шоу еще и половины своего времени не продлилось. В зале еще полным-полно свободных мест, и вообще просторно. Но это все не имеет значение, ведь в сценарии для меня расписано ВСЁ! К кому за столик подсесть, с кем и о чем говорить, когда делать реплики, а когда молчать… буквально ВСЁ!

Но я естественно не буду этому следовать. Но не потому, что бунтарство в попе заиграло, а потому, что они позвали меня сюда как особого гостя, так почему же я должен следовать их правилам? К тому же, мне не особо нравятся такие мероприятия, и я не горю желанием стать неотъемлемой частью сего увеселения.

К тому же поля не паханы, и я планирую это поправить в ближайшее время, не откладывая в долгие ящики. Даже если ради этого мне придется отказаться в участии в другом, более важном мероприятии, чем этот недобанкет, недоогонек.

В общем, позорится я не планирую, но плясать — тоже. Посижу, покрасуюсь, и свалю ближе к часикам пяти, случайно потеряв у выхода одну туфлю — такой мой план действий! Ну а как уж там пойдет — покажет время.

О! Меня уже приглашают! Выхожу… свет софитов, сцена залетая светом, музыка… всё, как я НЕ люблю! Куча камер, куча народу, техники за рядами столиков тихо переговаривающиеся меж собой через беспроводную гарнитуру, обслуживающие всю аппаратуру, и ведущие эфир всероссийского «новогоднего шоу», всего с десяти секундно задержкой.

А что бы никто по ту сторону экрана ничего не заподозрил, часы у всех здесь присутствующих переведены на эти секунды вперед. До которых, в прочем, мало кому есть дело, да и подобную задержку все равно можно считать прямым эфиром.

Подобный вид трансляции, уж очень понравился зрителям, ведь за эти секундочки подправить что-то серьёзное кране сложно! И ляпы случаются, радуя публику. Ведь ни о каких лишних дублях и «красивых вылизанных кадрах» не может идти и речи! Чистая настоящая игра, и живые, настоящие, люди.

А эти десять секунд, нужны чисто для отсмотора материала, и выбора наиболее удачного ракурса, с приключением эфира на нужную камеру. Ну и заодно таким путем убираются те косяки, что никому в действительности не нужны. Ведь все мы люди! Кто-то мог начать кашлять, кто-то подавится, а в эфир это попасть не должно! А вот если споткнутся при выходе на сцену — тут уже ничто не спасет.

Но я, естественно, не споткнулся. Спокойно вышел, поприветствовал всех, мило улыбаясь, выслушал речь ведущего, рассказывающего о моих заслугах и достижениях, ответил на пару его вопросов, продолжая стоять манекеном… красивым и нарядным. Немного кокетничающим со зрителями и ведущим, хотя не уверен, что у меня это получилось — в репетиции я не участвовал, как, впрочем, и половина гостей. Тут мало реальных «звезд», скорее просто, видные деятели науки и иных сфер жизни.

Сделал все, согласно представленному мне сценарию. До одного каверзного вопроса, на который я не должен был ни чего отвечать. Должен был лишь улыбнутся, как написано в сценарии «в стиле Моно Лизы, загадочно и не принуждённо» и пройти в зал, заняв место за столиком дам. Что должны были налить мне бокал игристого, и сказать для эфира, что у всех женщин свои секреты.

Однако…

— Еще один вопрос, нас тут всех интересует, — проговорил диктор, глядя больше в камеру и на зал, чем на меня — Что скрывается под юбкой? — произнес он цитату из заголовка одного модного журнала, чьи продажи за тот месяц побили все возможные рекорды.

А фраза ушла в народ и массы.

— Что скрывается под юбкой? — захлопал я глазками, уже начав игру не по сценарию, но диктор сохранил хладнокровие и лицо, всем своим видом показывая, что все идет по плану — Вы правда хотите это знать? — коснулся я своего подола.

— Конечно! — воскликнул мужчина, как бы говоря между строк «мы же все тут только для этого и собрались!».

— Ну… слегка нагнулся я, делая вид, будь то собираюсь сейчас задрать подол, обнажая скрывающеюся за ним правду — Пулемет! — выхватил я из складок оружие, сделав это максимально ловким и быстрым движением, что бы никто не понял откуда именно я его достал.

Откуда явился миру этот огромный печенег, нехилого калибра, и что бы казалось всем, что единственное возможность спрятать ЭТО, это именно под юбкой, а не в ней.

— А… — диктор все же немного растерялся, видя, как я одной рукой удерживаю на весу огромное оружие в две трети своего роста — Это… неожиданно! — проговорил он, взяв себя в руки и взглянув в камеру, а техники за приделами освещенной зоны «сцены» уже машут нам руками, что бы сворачивали этот балаган.

— Кстати, отличное оружие, — вытащил я, словно из неоткуда, патрон к нему, на всякий случай еще разок проверив «пулю» и убедившись, что она не настоящая — Жаль, патронов мало — проговорил, с щелчком оттягивая затвор, и вставляя боеприпас в глубины оружия, удивляясь, что этот механизм, в отличии от всего остального, действительно похож на реальный боевой аналог даже в работе, а не только издалека.

Кажется, диктор все же истратил самообладание, с приоткрытым ртом пялясь на меня. И на его лице, прямо так и написано «что происходит? Откуда пулемет? Что собирается с ним делать эта сумасшедшая? ПОМАГИТЕ!», а зал тем временем застыл в напряженной тишине.

— Пау! — направив пулемет в сторону людей, но чуть выше их, от греха, сделал шуточный выстрел, и зал разразился дружным хохотом, словно и не было того напряженного молчания.

И даже техники перестали там маячить, размахивая руками. Быстра разбредаясь по своим местам, считая, что получившаяся сценка тоже достойна эфира. А я поднял пулемет дулом еще чуть выше, направив его куда-то в потолок, и нажал на гашетку.

Прозвучал хлопок. Слабенький! На уровне петарды в мусорном ведре. Пушка в моих руках, треснула в двух местах, но все же свою работу выполнила, и из её ствола на зал полетело конфети, а из дула стали торчать разноцветные ленты.

Но присутствовавшие в зале зрители, этого всего не увидели. Они попадали на пол, запрыгнули под столы, застыли истуканами с открытыми ртами, а порой и лужами под собой обзавелись. И вообще, сидят, дрожат. Даже находящийся рядом со мной диктор, оказавшийся все же с яйцами, и тот упал на попу от близкого хлопка.