Под диктовку САТАНЫ

– А что за «вязки» такие? – уточнил я.

– Это когда особо буйных пациентов фиксируют на специальной кровати в отдельной камере, чтобы им не могли облегчить страдания другие психи. Один из пациентов, особо лояльных к администрации, убирает за несчастным утку (если успеет) и кормит его белковой смесью, чтобы тот не помер, воду даёт по 50 грамм… Одним словом, средневековая инквизиция хлопала бы в ладоши. И это продолжается не 2 часа, как положено, по нормам, а гораздо дольше. Доходило до месяца и более. Были случаи, когда несчастные умирали от этих пыток.

Я с подозрением посмотрел на Валерия:

– Это невозможно в нынешнее время! Это же не ГУЛАГ!

– Не ГУЛАГ, – согласился мой собеседник и добавил: – Это гораздо хуже. Однажды я всё-таки не выдержал и заступился за одного психа, которого «фсиновцы» избили за то, что он выбросил пакет с мочой в окно. Тогда избили и меня. Я и раньше у этих зверей вызывал недовольство тем, что выводил больных в туалет по их просьбе. Посещение туалета тоже должно быть наказанием. Их выпускают в туалет на несколько минут всей палатой. И они, бедные, бегут (кто еще может, конечно), мочатся в один унитаз по нескольку человек. А потом с обоссаными штанами бегут назад, чтобы не оказаться последним, потому что последний получает удар резиновой дубиной по почкам. У половины из них больные почки или простатит, и позывы к мочеиспусканию гораздо чаще, чем посещение туалета по распорядку. Вот они и ссут в пакеты, а потом выкидывают их через решётку на окне на улицу, чтобы не дышать собственной мочой, потому что запах в палате и так не хвойного леса.

– И что было после того, как тебя избила охрана?

– Уволили за нарушение дисциплины, конечно. Это же я первый напал на «фсиновца». Я, конечно, написал заявление в прокуратуру, чтобы провели проверку, дал координаты выписанных пациентов, готовых сотрудничать, как обычно, привлёк местные СМИ…

– Виновных наказали? – облегчённо вздохнул я.

– Конечно. По полной строгости. Только виновным оказался я. Меня вызвали в прокуратуру для дачи показаний, забрали паспорт и стали мне «шить дело». У меня было два пути – в СИЗО или ТПБэшка, но уже в роли «клиента» для проведения экспертизы на вменяемость. Я впервые оказался по ту сторону закона, и я, ты не поверишь, очень испугался. Я подписал всё, что мне велели, лишь бы уйти на «подписку». Я признался во всём, что мне «шили». И теперь я в любой момент могу оказаться «за забором». Трое из моих свидетелей «случайно» погибли, а один вернулся на лечение.

У меня по спине пробежал холодок.

– Получается, что ты сильно рискуешь, общаясь со мной?

Валерий пристально на меня посмотрел.

– У меня нет другого выхода. Если я буду общаться с прессой, они дадут делу ход. Я окажусь в психушке, и любое моё слово будет всего лишь бредом сумасшедшего. Ты – моя последняя надежда. Ты не местный, о тебе они не знают.

– Вообще-то знают, – тихо произнёс я. – Я был на приёме у начальника ФСИН Татарстана, просил провести мне экскурсию в вашу психбольницу и получил жёсткий отказ.

Валерий побелел от страха.

– Мне конец, – прошептал он. – Тебе нужно срочно уезжать в Москву. Там они тебя не достанут. А если дашь огласку, то, возможно, и я останусь в-живых.

– Я не могу уехать, пока не узнаю историю одного пациента из вашей психушки.

– Он твой родственник, что ли?

– Нет. Я даже не знаю, как его зовут.

– А как же ты хочешь о нём узнать? – удивился Валерий.

– Он был необычным пациентом.

– Тогда тебе точно не светит, – ответил Валерий. – Там обычных пациентов нет совсем.

– Он написал в психушке книгу «Под диктовку Сатаны».

Валерий встал, чтобы поскорее проводить меня к дверям. Он был не на шутку встревожен. Его зрачки были расширены, а взгляд метался по комнате. Он сам был похож в этот момент на обезумевшего.

– Забудь про него и поскорее сваливай из города! В режимном учреждении никому не дадут в руки даже карандаш!

Он проводил меня до дверей и буквально вытолкнул меня из своей квартиры, немедленно заперев за мной двери.

– Может, хоть, его послушаешь? – спросил меня Голос.

Я вздрогнул. Было ли мне страшно в тот момент? Да, не то слово! Но оснований для того, чтобы опасаться за свою жизнь у меня не было, а правда, за которой я сюда приехал, была где-то совсем рядом, поэтому я решил прислушаться к своему разуму.

– Я его послушал, – ответил я, – и тебя послушал, но сделаю так, как считаю правильным.

Глава 7

Неожиданная удача

Приняв душ, я растянулся на своей кровати в приятной истоме. Рассказ Валерия о ТПБ Казани, который так меня напугал во время нашего с ним разговора, всё более казался мне нелепой выдумкой. Не может быть, чтобы в наши демократические времена сохранялась средневековая инквизиция, как спрут распускающая свои щупальца далеко за границы своего логова.

Я проспал до 8 утра, и лишь телефонный звонок заставил меня открыть глаза. В трубке прозвучал знакомый голос, но на этот раз он был более приветливым.

– Доброе утро, мой дорогой! Это Мирзагит Закирович, Вы были у меня в гостях недавно.

– Очень приятно Вас слышать, – ответил я в недоумении. – Я могу чем-то Вам помочь?

Голос в трубке рассмеялся:

– Думаю, что это я могу Вам помочь. Я почитал Вашу книгу. Вы очень талантливый и глубокий писатель. Сочту за честь, если смогу помочь Вашему вдохновению для нового бессмертного произведения. Вы хотели посетить Казанскую ТПБ?

– Да, – промямлил я, немного напрягшись. – Но, ведь, там карантин.

– Карантин сняли, мой дорогой! Можете поболтать с маньяками и врачами, если Вам это всё ещё хочется.

– Конечно! – встрепенулся я. – Здорово!

– Я пришлю за Вами машину. Мой человек оформит все формальности. Сами понимаете, проход на территорию режимного учреждения всегда сопряжён с определёнными бюрократическими издержками.

– Конечно, я понимаю. Огромное Вам спасибо, Мирзагит Закирович! Не знаю даже, как Вас благодарить.

– Лучшей благодарностью станет Ваша новая книга, – засмеялся в трубку мой собеседник.

– Я разместился в гостинице…

Но в трубке уже звучали короткие гудки.

Не успел я опустить руку с телефоном, как в комнату постучали. На пороге стоял приветливый молодой человек в дорогом костюме.

– Я за Вами! Меня зовут Марат.

– Очень рад, – ответил я. – Что мне взять с собой?

– Всё, что пожелаете. Главное, чтобы паспорт был.

– Мы туда надолго? – спросил я, торопливо бросая в рюкзак необходимые для интервью вещи.

– Сколько пожелаете, – улыбнулся незнакомец. – Генерал просил Вас окружить заботой и вниманием, поэтому собирайтесь надолго.

На улице нас ждал дорогой мерседес. Кроме водителя в машине находился ещё один человек.

– Доброе утро! – поздоровался я, садясь на заднее сиденье автомобиля, но незнакомец в машине никак не отреагировал. Он что-то произнёс на непонятном мне языке водителю, и автомобиль тронулся с места.

Мы подъехали к отделению полиции, и Марат произнёс:

– Пойдёмте! Оформим формальности.

Я вышел из автомобиля. Таинственный незнакомец вышел вместе с нами. Он был мне неприятен. Я даже его побаивался. В его взгляде, манерах, осанке чувствовалась военная выправка.

Мы поднялись на второй этаж. Марат по-хозяйски открыл какой-то кабинет и пригласил меня войти. Сам он сел за рабочий стол, а мне показал на деревянный стул напротив. Незнакомец с военной выправкой остался стоять в дверях.

Марат, покопавшись в бумагах, достал какой-то листок и протянул его мне.

– Подписывайте, чтобы соблюсти формальности! – улыбнулся он.

В документе уже было записано моё имя со всеми паспортными данными. Я с удивлением поднял глаза на Марата:

– Откуда Вы знаете мои паспортные данные?

– Мы же опера. Мы всё можем узнать! – засмеялся Марат и добавил: – Мы в гостинице запросили Ваши данные, чтобы время не терять. Подписывайте.