Страница 46 из 146
Самый крупный «скакун», на котором ехал Смит, не выдержал и выбросил длинный раздвоенный язык, лизнув мальчишку по щеке.
— Мамочка… — прошептал тот, впрочем, не делая попыток сбежать.
Остальные ящерицы, возмущенно шипя — а чего это все пробуют, а им нельзя?! — попытались пробиться вперед, услышали гневный окрик хозяев, и, прижав уши — которых у них не было, но ящерицы честно попытались — сделали вид, что им всякие там мелкие двуногие не больно-то и интересны.
— Привяжи и дай корма, — Сардж спрыгнул со своей ящерицы и бросил поводья мальчишке.
— Ааа… что они едят? — тот посмотрел в глаза незнакомцев в необычной одежде — у него что, глаза светятся?! — и было видно, что ответ «траву и сено» придет в голову в самую последнюю очередь.
— Они травоядные.
Ящерица Кена, вертлявая и шкодливая, как и он сам, не удержалась и оставила своим длинным языком влажный след на другой щеке мальчишки.
— Вечер в хату.
— Кен… Добрый вечер, уважаемый.
— Добрый-то он добрый… — задумчиво произнес хозяин трактира из-за стойки. Был он, как и положено настоящему трактирщику, бородатым, широкоплечим, с полотенцем на плече. Впрочем, первые две приметы также объяснялись расой трактирщика.
Он был гномом.
— Вот только скажи мне, незнакомец, ты меня и вправду уважаешь?
— Разумеется, — осторожно произнес Сардж.
— Тогда почему вы приперлись в мой трактир с оружием?
— Оружие мы оставили снаружи.
— А это у вас в руках что?
Шефанго переглянулись, потом посмотрели на свои «винчестеры», которые, разумеется, нигде не оставляли. Так как полагали, что никто из местных не опознает в них оружия.
— Весла такие, — с улыбкой ответил Кен.
— Тогда сделаем так, господа моряки: или вы берете свои весла и гребете отсюда, или вешаете их на вешалку у двери…
Трактирщик указал на кованные крючья, на которых можно было повесить не только какой-нибудь плащ, но и каменного голема.
— … и тогда — добро пожаловать в трактир дядюшки Миуса.
Он проследил за тем, как шефанго развесили оружие на вешалке.
— И вон у той вашей подружки под юбкой пара кинжалов, пусть тоже оставит.
Все посмотрели на Ракшу. Та меланхолично пожала плечами, приподняла юбку и повесила кинжалы рядом с «винчестером». Все три.
— Я из клана Стального кулака, — трактирщик взял полотенце и принялся протирать кружки, давая понять, что таки добро пожаловать, — Мы оружие за милю чуем.
Лицо Ракши осталось спокойным. Настолько спокойным, что Рогиэль не засомневался в том, что без оружия она не осталась.
— А почему ваш клан так называется? — влез неугомонный Кен. После чего получил сразу четыре тычка в бок и демонстративно обиделся. Кстати, пострадал он напрасно — гномы любили похвалиться историей своего клана, так что сейчас их ждет увлекательная история…
В этот момент треклятый гном ловко взмахнул полотенцем и прибил таракана, глазами которого Рогиэль наблюдал за происходящим. Так что архимаг так и не услышал, отчего же этот гномий клан так называется.
Впрочем, он эту историю знал и так.
Помимо шефанго, ожидавших горячего и разминавшихся копченым окороком, который они самостоятельно нарезали выданным им кухонным ножом — что, учитывая таланты шефанго, лишало оставление оружия у входа всякого смысла — в трактире находились еще несколько группок.
Троица молодых ребят в серой дорожной одежде, игравших в кости, но лениво, без азарта. Впрочем, по некоторым ухваткам можно было понять, что азарта у них нет, потому что нет жертвы.
Пара стражников, неторопливо, под хорошую мясную закуску и приятный разговор, наливавшихся пивом.
И пятерка бородатых здоровяков в кожаных куртках, которые мрачно смотрели в сторону шефанго. Чем-то те им сразу не понравились. Впрочем, сами шефанго этакого пристального внимания к себе не замечали...
— Сардж, — тихо, почти не шевеля губами, произнесла по-русски Багира, — что думаешь про байкеров?
— Хотят показать, что они главные быки в здешнем стаде, а на стражников нарываться им ссыкотно. Мы — самая подходящая жертва.
— Почему мы?
— Мы тощие, мы неместные, мы не люди, и у нас есть женщины.
В этот момент самый здоровенный «кожаный» — кажется, в здешних местах эта одежда что-то означала, но Рогиэлю было лень вспоминать обычаи всяких мелких королевств — поднялся и, качнувшись, шагнул к столу шефанго.
— Эй, вы, чернявые, в нашем королевстве на нашем языке говорите, а не по-своему гыркайте!
— Поговорим или сразу? — спросил у Сарджа Кен, сидевший спиной к подошедшему. Собственно, над ним незваный борец за языковую чистоту сейчас и нависал.
— Сначала поговорим, потом танцы. Дядюшка Миус, — все так же игнорируя «гостя» обратился к трактирщику Сардж, — Что в ваших правилах сказано про драки?
Обратился на гномьем диалекте, отчего дядюшка поднял кустистые брови. Но явно был доволен.
— За все платит проигравший.
В стол врезался волосатый кулак, только окорок, безжалостно обожранный со всех сторон, подпрыгнул на тарелке:
— Я сказал, по-нашему говорите!!!
— Простите,— поднял вверх голову Кен, — разве мы кому-то мешаем?
— Куда ты меня сейчас послал?!
Демонстрируя всю глубину своего возмущения, здоровяк сплюнул. Прямо на стол. После чего потянулся к воротнику плаща Кена. К некоторому удивлению бородатого, того на месте не оказалось. Ни воротника. Ни плаща. Ни Кена.
— А?
Всё, что успел произнести бородач, прежде чем возникший в него за плечом Кен впечатал его лицом в доски стола.
— Вот и поели, — грустно сказала Банни, успевшая подхватить окорок за секунду до встречи лица со столом.