Страница 5 из 409
Первые мои попытки успехом не увенчались. Вследствии чего я выяснил, что банального «желания» недостаточно. Тогда я попытался ощутить незримую границу моих ощущений, но и тут всё было тщетно. Её просто не было. Точнее грань, дальше которой я ничего не ощущал была, а вот какой либо «стены» или же «границы» — не было. Я мучался над этим вопросом несколько дней кряду, пока не пришёл к довольно банальной мысли — если извне меня ничего не сдерживает, то логично предположить, что причина во мне. Что если я сам ограничил зону доступного мне восприятия? Просто инстинктивно. Руководствуясь этой идеей, я попытался ощутить энергию вне доступного мне радиуса, и как ни странно — у меня всё получилось. Сначала медленно и неохотно, но по прошествии секунд всё быстрее и быстрее, доступный мне радиус стал увеличиваться, как и доступная информация. Десять метров, тридцать метров, сто метров, сто пятьдесят, двести… Внезапно голова взорвалась болью, а из груди вырвался крик. Думать стало невероятно тяжело, а на глазах навернулись слёзы. Едва соображая я сконцентрировал всё своё внимание на энергии, что пронизывал мой шалаш, тем самым спешно сворачивая результаты моих трудов, лишь для того чтобы спустя мгновение отключиться.
Когда я пришёл в себя голова по прежнему болела, напоминая о результатах собственной дурости. Ведь зарекался не спешить, а по итогу? Ведь и дураку ясно, что моё восприятие энергии по сути своей способ получения информации, а что бывает когда информации слишком много и разум не справляется с её обработкой? Правильно — сенсорный шок. Впрочем, нет худа без добра я вновь открыл новую грань своих возможностей, причём ту, о которой и помыслить не мог.
Я множество раз замечал, что энергия отличается друг от друга. Есть та, что течёт во мне, и та, что разлита с наружи. Однако последняя также делится на группы. В зависимости от места своего пребывания энергия имеет свою структуру и форму, и плотность её также разнится, но от чего это зависит я пока не узнал. Но не в этом суть, главное то, что в земле сила одна, в воздухе другая, в пламени третья, в воде тоже отличная от других, как и в растениях, живых и не живых. Раньше, из-за малого радиуса восприятия и банальной ненадобности, я не думал о том, что такое ощущение мира можно использовать вместо зрения. Ведь прямо сейчас я «видел» свой шалаш, траву и землю на которой он стоит, ветки и сухой мох из которых он был сделан, и многое другое. Да это не было привычным мне зрением, я лишь ощущал пронизывающую предметы энергию и уже по ней ориентировался, но какие это открывает возможности! Я могу «увидеть» мир вокруг, а не только стены изрядно поднадоевшего жилища. Впрочем, пульсирующая в висках боль, не дала мне тут же приступить к делу. Только потратив несколько часов на отдых и дождавшись когда все последствия моей глупости пройдут, я принялся за дело. Медленно, продвигаясь не более чем на пару десятков сантиметров в минуту, я начал повторно расширять зону своего восприятия.
Сначала я охватил весь шалаш, сверху донизу, потом продвинулся на окружающую его поляну, с утоптанной тропинкой, затем, спустя полчаса, достиг первых своих соседей. Двигаясь всё дальше и дальше, ни на чём при этом не концентрируясь, опасаясь превысить предел собственных возможностей.
Сто десять с небольшим метров, именно таков был мой предел, после которого голова начинала едва ощутимо побаливать. Не так уж и много, если задуматься, но для моих планов этого было более чем достаточно. Впервые за всё время своего существования в этом мире я смог выглянуть из шалаша больше чем на минуту! От обилия новой информации глаза разбегались, однако я попытался взять себя в руки и идти от общего к частному.
Пожалуй стоит начать с того, что я умудрился «охватить» часть своей… деревни? Хотя скорее уж стойбища, на окраине которого и расположился мой дом. Я насчитал чуть более трёх десятков таких же шалашей, и около полусотни жителей. Мало что могу сказать о них самих и их быте, но на первый взгляд они мало чем отличались от моей воспитательницы. Такие же дома, много шкур и дерева, мало железа и ткани. И у абсолютного большинства внутренний резерв энергии был крошечный, лишь у восемнадцати человек, семь из которых были ещё детьми, судя по размеру, я ощутил резерв сопоставимый со мной, но далеко не равный. Самый ближний из них был раза в три меня слабее, причём ещё и старше, года на три-четыре так уж точно, хотя, быть может он тоже развивался быстрее? Взрослые же не так далеко ушли от детей, а порой даже были слабее, интересно с чего бы это?
Все последующие дни я продолжал, как одержимый исследовать место своего пребывания. Уделяя внимания каждой детали и значительно продвинувшись в работе по изучению влияния эмоций на силу человека. Однако, по прошествии ещё одной недели, моя жизнь вновь резко переменилась.
О том, что что-то намечается я понял сразу. Моя бабушка, начала спешно, но довольно ловко, собирать все наши невеликие пожитки, а снаружи в разы громче чем обычно, звучали обрывки фраз на абсолютно незнакомом мне языке, попытки выучить который самостоятельно я забросил уже давно.
Спустя ещё час я был упакован в помесь мешка и пелёнки, повешен на спину абсолютно незнакомой мне женщине, чью энергию я однако знал, и был понесён… куда-то.
Предположение, что я оказался в племени каких-то кочевников появилось у меня уже давно. Всё же — житие в собранном из подручных материалов шалаше, почти отсутствие предметов быта, кроме самых необходимых, как и какого-либо скота не могли не навести на такие мысли. Но предполагать и участвовать разные вещи! Хотя участвовать это громко сказано, разве что в качестве поклажи. Но почему сейчас? Впрочем, судя по тому что я смог разглядеть, а также ощущениям и температуре окружающей среды, сейчас либо конец осени, либо начало весны, скорее последнее, раз уж мы кочуем, и если исходить из этого, смена места стоянки логична и необходима, да и для меня это скорее плюс чем минус. Сам же хотел побольше бывать на улице, ну что ж — получи и распишись!