Страница 42 из 409
— Может уже хватит, — внезапно раздался абсолютно спокойный голос аловолосого, на лице которого не было и следа былого веселья, — Актёры из вас, конечно, получились лучше чем бойцы… вот только вы и как бойцы дерьмо, так что толку от этого не много. Так уж и быть, дам вам пару советов, которыми вы уже вряд ли успеете воспользоваться. Во первых, собираясь кого-то окружить во время разговора, делайте это не с такими каменными минами на лицах, — бросив быстрый взгляд на успевших зайти ему за спину лучника и старика, продолжил Кагуя — Во вторых, если уж начал готовить атакующую технику, то потрудись хотя бы скрыть то, как складываешь печати, — на этот раз пренебрежительный взгляд достался копейщику.
— Позволь тогда и мне тебе дать совет, — оскалившись ответил Ямагути, — которым, учитывая то, какие планы строит на счёт тебя Император, ты уж точно не успеешь воспользоваться — не считай себя умнее других!!!
Дракон Запада ещё не успел закончить, как печати были сложены и из его рта, прямиком на так и не сдвинувшегося с места Кагую, полилась настоящая река огня. В мгновение ока прекрасная зелёная поляна обратилась в выжженное пепелище. Всю округу охватило бушующее пламя, сжигающее всё на своём пути, но аловолосый даже не пошатнулся. Его хищное лицо уже хотело исказится в пренебрежительной усмешке, как вдруг вместо этого оно скривилось в болезненной гримасе. Десяток стрел, что летели прямиком за валом пламени, надёжно скрытые в его тени, настигли свою цель. Печень, плечи, живот, лёгкие, несущие смерть снаряды, способные пробить человека насквозь, попали ровно туда, куда их послали меткий глаз и железная рука Масаши, но лишь две стрелы смогли по-настоящему поразить противника, не разлетевшись в дребезги от соприкосновения с его телом, те, что летели ему прямо в глаза. Решив что лучшего шанса у них не будет, члены отрядов каждого из командиров сорвались со своих мест, обнажив клинки и приготовившись к бою. Один из них поднырнул прямо под аловолосого, норовя подрезать тому сухожилия, другой обрушил на тело врага десятки ударов своего меча. Остальные кружили вокруг, давая своим товарищам место для манёвра и засыпая врага метательными снарядами. Словно свора собак, облепившая медведя, они повисли на нём, норовя измотать зверя и пустить ему кровь, вот только нельзя было забывать, что даже один пропущенный удар в подобной схватке может стоить жизни, и Кагуя не преминул напомнить об этом, когда одним размашистым движением когтистой лапы распорол брюхо подставившемуся шиноби, что не успел отойти с направления атаки. В след за ним печальная участь постигла ещё одного — что с проломленной грудной клеткой лёг рядом с первым, затем погиб третий, а за ним и четвёртый, пятый, шестой… Кагуя, в чьих глазницах по-прежнему пребывали две стрелы, спокойно и планомерно сокращал поголовье своих врагов так, словно бы видел окружающее пространство лучше них самих. Сосредоточившись на атаке, он не обращал внимание ни на сотни метательных ножей и сюрикенов, что сыпались на него как из рога изобилия, ни на десятки напитанных чакрой ударов мечей и кулаков, ведь ни один из них так и не смог ранить его, а царапины и содранная кожа зарастали на покрытой кровью и копотью фигуре за одно мгновение. Если бы всё так и продолжилось, участь наёмников была бы не завидна, однако у них всё ещё был козырь в рукаве.
Внезапно на поле боя ворвались ещё четыре фигуры, что сжимали в своих руках едва слышно звенящие свёртки, пробежав по краю выжженной поляны, они ринулись в самую гущу схватки… и остались невредимыми. Это чудовище, что даже будучи ослеплённым безошибочно определяло нахождение своих врагов, просто проигнорировало их, вместо этого забрав жизнь ещё двух их менее везучих товарищей. Четвёрка же новоприбывших начала приводить план в действие.
Развернув свёртки ткани, что до этого покоились у них в руках, и явив миру их содержимое, они тут же бросились на красноволосого… оплетая его толстыми цепями. Наконец, поняв что что-то не так Кагуя резко дернулся вперёд… но было уже поздно. Цепи оплели обе его руки и плотно сдавили кисти, лишая пленника даже малой возможности двигать пальцами, перекинутые же через стволы лесных деревьев, тех что не успели сильно обгореть, оковы уже удерживали дюжина шиноби, по шесть на каждую руку, не давая распятой фигуре и шанса на освобождение. Ямагути же, увидев что ловушка сработала и их враг скован, прокричал что есть мочи:
— Старик!!! Бей!!!
Но Риота Сэки и сам прекрасно знал что делать. Взяв небольшой разгон его огромная фигура быстро приближалась к скованному противнику, что несмотря на здравый смысл и все законы этого мира умудрялся пересиливать двенадцать чакроюзеров, потихоньку смыкая распахнутые руки. Однако его освобождению не суждено было случиться. Сияющий пронзительным белым светом молот ветерана десятка войн настиг свою цель. Мощнейший удар обрушившийся на голову Кагуи, что был способен снести целую крепость, породил ужасающую взрывную волну. Земля, деревья и даже бушующее пламя, что находились позади алой фигуры были просто сметены этой первозданной силой, огромный конусообразный след из перемолотых в щепки деревьев, вздыбленной почвы и пепла теперь простирался на несколько десятков метров, образуя в лесном массиве настоящую просеку. Тело же их врага неподвижно висело в воздухе, едва заметно раскачиваясь на цепях что всё так же крепко держали оставшиеся в живых члены Альянса Наёмников, и пусть деревья что помогали им в этом были уничтожены взрывной волной, а сам пленник перестал сопротивляться, они не собирались терять бдительность ни на миг, до тех самых пор, пока есть хоть малейший шанс на то, что это ещё не конец.
— Он сдох⁈ — едва слыша самого себя от звона в ушах прокричал Ямагути, что ближе всех стоял к старику в момент удара.
— Вроде бы да, — ответил ему Наканиси, что по прежнему не сводил взгляда с аловолосого.
— Чего⁈
— Говорю, что скорее всего да!
— Тогда почему я не слышу в твоём голосе уверенности⁈
— Ты и себя сейчас не слышишь.
— Чего⁈
— Хватит, — устало прервал спор Сэки, чьи руки до сих пор дрожали, — Сами поглядите, — указал он на неподвижное, покрытое копотью тело, с чьей головы стекала кровь, а голову венчал один сколотый рог, — Не мог он выжить. Не после такого.
— И всё же, — спокойно произнёс появившийся словно из неоткуда Готто, — я считаю что лучше перестраховаться. Не знаю жив он сейчас или без сознания, но если отрубить ему голову, то все сомнения разом пропадут.