Ты мой! Счастье вопреки

Я попросила женщину подняться и, как только она это сделала, сказала:

– Я вас понимаю! И мне жаль, что все так случилось, но я ничем не могу вам помочь.

– Не можешь или не хочешь? – проговорила она безэмоционально.

– Думайте, как хотите, – ответила я, открывая перед ней двери. – До свидания, Анжелика Николаевна, – проговорила я.

– До свидания, Вероника, – произнесла она и покинула кабинет.

Но не успела я захлопнуть дверь, как в нее проскользнула, словно мышь, Мила.

– Что этой старушенции было надо? – спросила она, усаживаясь в кресло. – И учти, лучше выскажись сейчас, чтобы не было повторения недавнего случая! – строго проговорила Мила.

– Мила! – сказала я устало.

– Что опять Мила?! – возмутилась она. – Я же как лучше хочу, о тебе же забочусь!

Я серьезно посмотрела на подругу. Чего мне сейчас меньше всего хотелось – так это разговаривать, но она все же права. Может, Мила посмотрит на эту ситуацию с другой стороны и подскажет, как мне быть в этой ситуации? Скрепя сердце, я все же вкратце пересказала ей наш с Анжеликой Николаевной разговор.

Мила молчала довольно долго, я даже стала немного сомневаться в правильности своего решения пересказать ей нашу беседу.

– Знаешь, я, конечно, твоя подруга и все такое…– начала она задумчиво. – И по идее, я должна сейчас сказать тебе, что ты поступила правильно. Но я не скажу тебе этого, даже не надейся! – серьезно произнесла она. – Да, ты сейчас отказала ей, по сути, из–за обиды. Потому что они с тобой нехорошо поступили. Но Ника, он все же отец твоих детей! Я понимаю, ты обижена, и ты имеешь полное право поступать так, как считаешь нужным… Такого прощать нельзя, но, по–моему, он имеет право знать, что скоро вновь станет отцом. – закончила свою тираду Мила.

Во многом подруга была права. И я это прекрасно понимаю! Но пока мне трудно на что–то решится. Для начала неплохо было бы все обдумать.

– Я знаю, что должна ему рассказать, да и в целом поговорить нам бы не помешало. Но я боюсь! Понимаешь? – сказала я. – Боюсь опять обжечься! Что, если все снова повторится? Я не выдержу такого еще раз! – проговорила я тихо.

Мила на это ничего не ответила. Да и говорить мы больше ни о чем не стали. Посидев немного в тишине, мы, не сговариваясь, собрались и отправились домой. Ничего, я отдохну, соберусь с силами и мыслями, а потом – что–нибудь да придумаю. Мне не впервой!

Глава 4

Уже неделя прошла после того, как я говорила с матерью Дмитрия, а я так ничего и не решила. Мысли не давали покоя. Так и эдак, я представляла себе нашу будущую встречу. Но каждый раз мне почему–то казалось, что все неправильно. Что я не обязана с ним говорить, что–то рассказывать. Раз он сам за столь долгое время не соизволил мне позвонить или хоть как–то дать о себе знать, то почему я должна? Да еще и детей ему навязывать. Это как–то неправильно.

Именно так я рассуждала до вчерашнего вечера. Как раз тогда я решила никуда ни ехать и никак не давать о себе знать Дмитрию. Я приняла решение, что раз он сам не хочет со мной связываться, то я тем более не буду. Но это было до того, как я легла спать.

Ночью мне приснился сон, от которого я проснулась с криком, вся в поту. Именно он заставил меня вскочить ни свет ни заря и начать собираться.

– Может, ты никуда не поедешь? – спросила сонная Мила. Всклоченная и лохматая, она сидела на моей кровати. – Может, ты просто позвонишь? Тащиться в такую даль… Это же ненормально! – возмутилась она и, подавив зевок, продолжила:

– Давай хотя бы я с тобой поеду?

– Нет, тебе нужно остаться здесь, чтобы присматривать за Димой и кафе, – сказала я строго.

– Но… хотя бы…

– Нет! – перебила ее я. – Я все решила! Постараюсь побыстрей со всем разобраться и поскорее вернуться, – проговорила я, защелкивая чемодан.

– Дима будет переживать, – неуверенно протянула Мила, поднимаясь с кровати, и, схватив мой чемодан, направилась к выходу.

– Знаю… – тяжело вздохнув, я направилась в комнату сына.

Присев на краешек кровати, я посмотрела на его кудри. Протянув руку, я чуть их пригладила.

«Он так похож на отца!» – подумала я.

Наклонившись, я поцеловала его в макушку и покинула комнату.

Да, сын будет переживать. Возможно, даже обидится на меня. Но я не хочу его вновь во все это втягивать. Поеду поговорю с Дмитрием, а потом просто вернусь назад. И все у нас с сыном будет хорошо, вне зависимости от того, как пройдет эта встреча.

Дорогу я перенесла гораздо лучше, чем думала, – было немного тяжеловато, но в целом неплохо. Сразу ехать в дом родителей Дмитрия я не собиралась. Остановилась в отеле, в заранее забронированном номере. Приняв душ, я прилегла отдохнуть. Но уснуть мне не удалось, – как бы я ни старалась, перед глазами до сих пор стоял ночной сон. Несмотря на то, что я пыталась о нем не вспоминать, он задел какие–то струны в моей душе. Что–то такое, от чего я поняла, что не хочу терять Дмитрия, какой бы он ни был плохой. И пусть мы не будем вместе, но мне хватит и того, что я буду знать, что с ним все в порядке. Возможно, только тогда я смогу успокоиться и выкинуть все ненужное из своей головы, сосредоточившись на детях.

Вывел меня из состояния задумчивости звонок телефона. Взглянув на дисплей, я занервничала и тут же ответила на звонок.

– Что–то случилось? – нервно спросила я.

– А что должно случиться? – переспросила меня Мила. – Вообще–то я звоню узнать, как ты добралась, как себя чувствуешь. Мы, знаешь ли, переживаем! – проговорила она.

От ее слов я вздохнула с облегчением. Дима хоть и большой мальчик, но я за него переживаю. Впрочем, как любая нормальная мать.

– Извини, я просто не привыкла к долгим разлукам с сыном, – сказала я тихо. – Как он там?

– Ничего, возмущается, что ты не предупредила об отъезде, а еще обижается, что не взяла его с собой. А так, в целом все нормально, – ответила Мила. – Ты лучше скажи, как доехала? Как самочувствие? – спросила она.

– Нормально, не волнуйся! – ответила я.

– Еще ведь не ходила? – спросила она.

– Нет… – честно ответила я. – Думаю, отдохну немного и пойду.

– Что ж, удачи тебе там! – сказала подруга.

– Спасибо!

Я заранее созвонилась с Анжеликой Николаевной, чтобы предупредить, что хотела бы поговорить с Дмитрием. Она, конечно, не сразу поверила в то, что я уже в городе и действительно хочу увидеть Дмитрия. Но сразу сказала адрес и сообщила, что выйдет мне навстречу. Не прощаясь, я отключилась, чтобы тут же приняться за сборы.

Она встретила меня возле дверей, вежливо поздоровалась и предложила выпить чего–нибудь горячего. Но я отказалась. Я в этот дом пришла не чаи гонять и беседы милые с ней вести. Я пришла увидеть Дмитрия и поговорить с ним. Извинившись, Анжелика Николаевна проводила меня до спальни Дмитрия. Да, он находился в родительском доме, для него специально подготовили комнату на первом этаже.

И вот, я стою у дверей в спальню Дмитрия, все никак не решаясь войти. Почему–то именно сейчас меня охватил страх. Страх того, что меня ждет за этой дверью. Мне почему–то хотелось развернуться и уехать. Уехать отсюда, из этого дома, из этого города. Но я не могу позволить себе эту слабость. Не для того я преодолела такое большое расстояние, чтобы уехать отсюда ни с чем.

Сделав глубокий вдох в попытке успокоиться, я поднесла руку к двери и тихо постучала. На стук никто не отреагировал, и, немного помявшись, я аккуратно приоткрыла двери и несмело вошла.

Помещение меньше всего было похоже на спальню. Скорее, оно напоминало больничную палату. И, хотя все приборы и аппараты в данный момент были выключены, все равно мне стало не по себе. Он лежал на специальной высокой койке. Рядом стояло кресло, а в нем сидел молодой парень в белом медицинском халате, читая книгу. По–видимому, он был тут кем–то вроде сиделки. Я подошла и тронула парня за плечо, тот дернулся и с испугом обернулся. А когда он увидел меня, его глаза расширились от удивления. Наверное, он подумал, что пришла хозяйка, а тут стою я, такая вся круглая. Я кивнула ему на дверь, тот намек понял и покинул комнату. Недолго думая, я присела в то кресло, где до того сидел парень. Выдохнув, я, наконец, перевела свой взгляд на Дмитрия.