Спасения нет

— Гравитационный двигатель? — поразился Юрий.

— Джессика не соврала, — спокойно отозвался Каллум. — Все, как она говорит.

— Наши спутники улавливают следы негативной энергии, — подал голос Луи. — Ого, какая мощь! Вне всяких масштабов.

— Это, видимо, и есть червоточина, — с горечью произнес Юрий. — Они уже не скрываются. — Он оценил тактические позиции глазами Ген 8 Тьюринга. Ракетам Тевкра оставались считаные минуты до пуска. Через порталы они выйдут на спутники вместе с пятью сотнями снарядов электронной войны, которые должны будут сбить с толку и ослепить датчики ковчега. После этого при полном ускорении им останется девяносто семь минут до цели.

— Гравитационный двигатель завершит расхождение с ковчегом до приближения наших ракет. Червоточина будет открыта в пространство.

— И тогда появятся корабли Избавления, — объявила Данута. — Это мы переживем. Все равно надо заканчивать. Наше преимущество в скорости. Надо убить червоточину до выхода всего флота.

Юрий нюхом чуял, что не так это будет просто. Однако он придержал язык.

— Пуск через десять секунд, — доложил Борис.

— Мы задействуем свои ядерные, — обратилась к Обороне Альфа Данута.

— Какие на хрен ядерные? — возопил Алик.

— «Связь» предусмотрела запасной вариант, — сказал ему Юрий. В другое время он бы расхохотался, увидев реакцию фэбээровца — точь-в-точь как у Каллума. — Как последнее средство. На крайний случай.

— Треклятый Энсли! Чертов параноик! Вы хоть представляете, сколько говна вывалит вам на голову Вашингтон, если узнает?

— Теперь–то они деда медалью наградят, — огрызнулся Луи. Сверхнадежная связь с Тевкром вдруг оборвалась.

— Черт! Что за?..

— Ничего не вижу, — всполошилась Данута.

— Это безотказная связь, — бесчувственными губами выговорил Юрий. — Ее невозможно прервать… Ох… Нет, нет, нет!

— Коммандер, у Обороны Альфа есть датчики в группе Троянов Юпитера? — спросила Данута.

— Как и по всей системе Сол, — ответил Джонстон. — Вплоть до пояса Койпера все под наблюдением.

В кубе перед Юрием появилась точка астероидной группы. В реальности юпитерианская точка Лагранжа представляла собой удлиненную зону в пять с лишним астрономических единиц шириной, размазанную вдоль орбиты газового гиганта. В ней насчитывалось более полумиллиона астероидов в километр и более в поперечнике. На семнадцати самых крупных помещались промышленные комплексы и хабитаты владеющих ими корпораций, еще сто двадцать заняли заявочные Тьюринги, зарегистрировав их как независимые безналоговые государства. Тевкр, хоть и имел более сотни километров в диаметре, числился среди последних.

Оборона Альфа держала в этой зоне тридцать семь датчиков, но видеосигнал, даже распространяясь со скоростью света, давал лаг в несколько минут. Юрий пристально всматривался в зеленое пятнышко Тевкра и ждал… ждал… Через пятьдесят секунд Тевкр полыхнул солнечным протуберанцем, хвостом дьявольской кометы.

— Гады, — сплюнул Юрий. Ярость и отчаяние на долгий миг привели его в остолбенение. Когда пальцы наконец сжались в кулаки, стоило небывалого труда сдержаться, не врезать по чему попало: по косяку арки, по Луи… Последний раз он был так близок к срыву, когда его вышибли из российской армии. Кончилось тем, что он испустил свирепый рык: — Феритон! Наверняка сукин сын Феритон… Он знал про Тевкр и наш ядерный запас. Вот подлость, мы же даже брали один заряд на Нкаю на случай, если придется срочно закрыть планету.

— Это был не он, — грустно поправил Каллум. — Уже не он. Черт, его мозги у них где–то в консервной банке. Они выкачали из него все, что он помнил, иначе не сумели бы нас одурачить, выдать его тело за человеческое.

— Да. Благодарю, капитан гребаная очевидность! — огрызнулся Юрий. Он все не мог оторвать взгляда от одинокого астероида, на который возлагалось столько надежд. Газовое облако уже редело, разогнанное солнечным ветром.

— Я просто… — проворчал Каллум.

— Да. — Юрий взял себя в руки, с все еще окаменевшей спиной повернулся к экранам. — Так… надо понимать, когда его тело перешло в квинту оликсов, оно… они, или как там их, конечно, проверили наши тайные базы. Какого черта, я бы и сам так поступил. Стандартная процедура. Обнаружили наши боеголовки и устроили диверсию.

— Знали, что делают, — добавил Каллум. — Джессика говорила, они не в первый раз такое совершают. Далеко не в первый.

— Все равно мы сумеем их побить, — сказал Алик. — Джессика и прочие неаны пришли нам на помощь. Они знают, что всему этому противопоставить. А мы… мы теперь знаем, что она не лжет. Мы ее выслушаем. На этот раз — как следует.

— Восхищен вашим доверием, — заговорил Джонстон, — но если кто–нибудь еще не припас ядерных боеголовок вместе с рабочей системой доставки, драться с ними придется на грунте.

— Каллум? — обратился к нему Юрий.

— Нет, — покачал головой тот. — Утопийцы тайного оружия не держат.

«Насколько тебе известно», — готов был добавить Юрий. Но он понимал, что это бессмысленно.

— Пусть будет так. Значит, на грунте.

Он перевел дыхание и переключился от мечтаний к действительности:

— Хорошо. Энн, все мощности компании закрыть — именно все. Каждому находящемуся в расположении «Связи» провести глубокое сканирование черепа и всем входящим тоже. Если группа сканирования обнаружит в чьей–то голове мозг квинты, таких устранить.

— Устранить?..

— Уничтожить. Убивать этих тварей на месте. Уяснили?

— Да, сэр.

— Хорошо. Вызвать немедленно всех свободных сотрудников безопасности. Мне плевать, чем они заняты, — всех в броню и в готовность к действию, как только пройдут проверку сканированием. Так: первый приоритет — сеть внутренних хабов. С этого момента они только для безопасников — без исключений. Внушите это сотрудникам управления и исполнительного аппарата. Знаю, как много о себе воображают эти ублюдки, но сегодня пусть ведут себя как овечки. Второе — центральные государственные хабы. Они — ядро нашей глобальной сети; пусть наши команды первым делом занимают их. Каждый взять под охрану. Когда закончите с этим, начинайте занимать региональные хабы. Метро–хабы оставим напоследок. — Он помолчал. Охрана метро–хабов автоматически входила в протокол, но на деле оказалась невыполнимой. Все общественные хабы планеты? Никак. Речь шла не о защите мощностей компании от радикалов, не о защите вложений акционеров. Теперь все иначе. Речь идет о выживании вида. Нет ничего проще. — Собственно, о метро–хабах забудьте: у нас просто не хватит людей. Их надо будет закрыть. По крайней мере, это притормозит саботажников.

Энн Гролль ответила ему ошеломленным взглядом.

— Сэр, а у вас на это есть полномочия?

— Сегодня у меня полномочий больше, чем у Господа! Одновременно он послал Дануте короткое: «?» «Чтоб вас, Юрий», — ответила та.

«??!»

«ОК, Энсли Третий согласен. Действуйте».

Он приказал Борису загрузить полученные от Энсли Третьего дежурные коды в Ген 8 Тьюринг оперативного центра.

— Загружены и подтверждены, — доложил альтэго. — Вы располагаете оперативным контролем над всей сетью «Связи» Сол.

— Оставляете метро–хабы без защиты? — спросил Луи.

— У нас тут конец света, Луи. Мы не сумеем их защитить, не выпустив из рук ядра сети. Горожане пусть добираются ап–такси или пройдутся пешочком для разнообразия. Им не повредит разминка.

— Боже всемогущий!

Юрий выбрал минутку, чтобы взвесить варианты, а взглядом всё упирался в останки Тевкра, единственной своей настоящей надежды.

— Энн, закройте движение через межзвездные хабы. Физически запечатать. Не хватало нам только новых агентов оликсов с терраформированных миров.

— Исполнено, — отозвалась Гролль. — По всей сети нарастают неполадки, десятки просто отключаются. Даже не объясни вы, что происходит, мы бы не усомнились, что это нападение.

— Чем мы отвечаем? — спросил Юрий.

Кубы голограмм вокруг Гролль загустели от множества поступающих данных и почти скрыли ее лицо муаровым занавесом.