Диагноз Дракона

Девушка собрала свои вещи и быстро вышла из кабинета. Снаружи всё было так же спокойно, как утром, только свет из окна был тусклее. Погода слегка испортилась.

— Ну, хороший хлопчик? — Лера дёрнулась от голоса дежурной, когда проходила мимо неё.

— Да… то есть, нет. Вы знаете, что он сделал?

— Уж слыхала, припёрся в резиденцию президента…

— Избил жену и мать.

Дежурная ненадолго задумалась.

— Да, всякое в жизни бывает. Довели, наверное?

— Тяжкие телесные.

— Батюхны! А такой хлопчик… А в жизни всё ж разное бывает. Но знаешь, доченька, что я тебе скажу? Не правильно это такие вещи про людей рассказывать. Было то, не было — не важно. Бог им судья. А если закон нарушил — на то милиция. Это их дело осуждать. Моё вот дело за порядком смотреть, а твоё, доченька, лечить, чтоб даже самый последний человек светлее стал. А за прошлое их пусть Бог рассудит.

Бог. Лере вспомнился рисунок с людьми на коленях. А ведь у этих верующих в заповедях есть что-то про отца и мать. Он заповедь нарушил, и хочет, чтоб на него молились? А может, в жизни действительно бывает всякое? А что там за мать, интересно?

— Да откуда ж мне знать? — Лера опять встрепенулась от голоса дежурной. Она проговорила мысли вслух? Раньше такого за ней не водилось.

— Это тебе к Наталье Сергеевне надо. Она и адрес знает.

— А вы можете её позвать?

— Да зачем? Она во-он в том кабинете. Не видела, чтоб выходила.

— Спасибо, я тогда к ней зайду.

Блондинка действительно сидела в указанном кабинете за столом, заполняя какие-то бумаги.

— Ну, как ваши успехи? — поинтересовалась она, когда Лера, постучавшись, открыла дверь.

— Всё хорошо… вернее, тесты я провела, но для полной картины мне необходимо было бы пообщаться с его родными…

— У него из родных вроде только мать и жена. Вам не дали их реквизиты?

— К сожалению, нет, но мне говорили, что они есть у вас…

— У меня? — возмутилась Наталья Сергеевна — Вы хотите, чтобы я дала личные данные пациента постороннему? Вы же знаете, что я не могу! Это нарушение…

Но тело блондинки говорило совсем другое. Для Леры видно было, что девушка мнётся, и нужно только приложить правильное усилие.

— Пожалуйста, Наталья Сергеевна! Эта курсовая очень важна для меня и для Владимира Захаровича! Я дала слово Владимиру Захаровичу, что соберу все нужные данные, и очень не хочу огорчать его, ведь…

— Так. Вот что. Нам эти реквизиты дал сам пациент. Если что, вам их тоже дал он. Но учтите, только из уважения к профессору… я вам ничего не давала. А о результатах мне расскажете. Мне тоже интересно, в чём дело.

Блондинка нацарапала что-то на бумажке и всунула Лере в руки. Та благодарно кивнула и юркнула наружу, пока работница лечебницы не передумала делиться секретами больных. Подставлять её лишний раз тоже не хотелось, но без понимания матери картина действительно была бы неполной.

Но сперва Лере захотелось всё-таки проверить, что за адреса дал ей Александр. Их было два на выбор. Ехать к какому-то мужчине, судя по фамилии нерусскому, было как-то боязно, а женщина, скорее всего, как раз и была пациенткой Владимира Захаровича. К ней Лера и решила заехать. Правда, дома девушку ждало что-то важное, но что именно — она не помнила.

Найдя в гугл-картах нужный адрес и проложив маршрут, она отправилась в путь. Людмила Астапова жила в Уручье, неподалёку от метро, в новом многоэтажном доме. Подойдя к подъезду, Лера набрала на домофоне указанный в записке номер квартиры. Вскоре немолодой женский голос ответил.

— Ало?

— Людмила Астапова?

— Да. Кто это?

— Вы знаете такого Александра Афинского?

Голос по ту сторону домофона дрогнул.

— Он умер два года назад. Кто вы такая?

— Я… расследую его дело. Можно я войду и поднимусь к вам?

— Нечего там расследовать! Он погиб! Повис на железных штырях во время аварии! Я видела это! И я видела его в гробу! Кто вам дал этот адрес?

Лера призадумалась. Она не придумала, что ей сказать, если её не пустят. Не выдумала себе легенду, и не определилась, что будет врать. Но отвечать надо было прямо сейчас.

— Мне его дал человек… который назвал себя Александром Афинским.

По ту сторону повисла пауза.

— А что он ещё вам сказал? — раздался, наконец, потухший голос.

— Он сказал, что вы были знакомы. И ещё, что у вас была общая… работа два года назад…

— Убирайтесь отсюда! — прервал её женский визг с той стороны домофона, — Сашка мёртв, и драконов нет, и других миров тоже нет! Убирайтесь-убирайтесь-убирайтесь! Иначе я вызову милицию! Пошли вон!

В динамике раздался громкий и долгий треск, и сигнал отключился. Если домофонная трубка не сломалась, то её как минимум уронили и не сразу смогли повесить.

Это было весьма неожиданно. Лера могла предположить, что её не впустят в квартиру, или скажут, что не знают никого с таким именем, но такая резкая и бурная эмоциональная реакция была довольно странной. Впрочем, она была красноречивей слов. Что-то действительно было между Людмилой Астаповой и Александром Афинским. Что-то очень болезненное для неё. А может, у Александра возникла с ней интрижка, раз уж с женой были такие плохие отношения? Может, он и её избивал, а во время аварии она толкнула его и он погиб? Версия очень правдоподобная, но тогда зачем рассказывать своему психотерапевту историю про драконов? А с другой стороны, с чего Лера взяла, что эта женщина — та самая пациентка?

Ну, или Владимир Захарович прав в отношении групповой шизофрении, а Лерины слова вызвали у Астаповой воспоминания о своём бреде, и она так отреагировала? Тогда и Александр должен быть шизофреником. Тем интереснее будет поговорить с его матерью…

Но ехать без договорённости не стоило. Не хватало еще напороться на такую же реакцию. С пользой провести время можно было и дома, сделав анализ результатов тестов. А ещё дома Леру ждало что-то важное, о чём она никак не могла вспомнить. Об этом важном она и думала всю дорогу, пока в ста метрах от своего подъезда не вспомнила о вчерашнем сообщении Васе, и не осознала, что именно это "важное" её и тревожит. Смартфон, разумеется, всё это время был при ней, а в вайбере её ждало единственное сообщение. Заодно она взглянула и на своё, отправленное вчера.

"Милый, прости, у меня от учёбы мозги сварились. Встречаюсь с маньяком, люблю, целую. Пока, мой сладенький".

Ответ был следующий:

"С каким это маньяком ты встречаешься? Я послезавтра приеду, не глупи. Надеюсь, это ты так шутишь, но такие шутки мне не нравятся".

Ладонь Леры устремилась к лицу. Худшего сообщения со своей стороны она и представить не могла. Всё от дурацкого волнения. Впрочем, ответ был скорее обнадёживающим. Парень заревновал, но не психанул и не обиделся, а наоборот сорвался к ней. Это могло быть даже полезно. Но всё равно, ситуацию надо было как-то урегулировать. Играть с ревностью было опасно. Лерины пальцы стали быстро набирать новое сообщение:

"Сори, лол. Не то имела в виду. Люблю и целую только тебя! (три сердечка). Приезжай, если это ни от чего серьёзного тебя не отрывает. Очень буду ждать (поцелуйчик)".

Лера подумала и добавила:

"А маньяка я по учёбе тестирую. Всё нормально, сегодня тесты провела. Ещё один раз остался".

"Пусть немного поволнуется, — подумала она, — освежит отношения".

Заодно стоило договориться с Лидией Афинской о встрече. Лера пошарила в кармане в поисках бумажки, но первая найденная оказалась той, что дал Александр. Ехать по второму адресу не хотелось: если этот Бердияр отреагирует так же неадекватно, то неизвестно, на что сподвигнет его восточная кровь. Впрочем, выбрасывать бумажку тоже не стоило: возможно, будет ещё одна деталь к уголовному делу.

Вторая бумажка из кармана оказалась уже нужной. Лидия Александровна. Назвала сына в честь своего отца? Лера набрала номер, уже открывая дверь в свою квартиру. У абонента был подключён мелофон: в уши выстрелила какая-то детская мелодия. На другом конце долго не отвечали, и девушка смогла наслушаться сполна. Наконец из динамика послышался женский голос.