Во имя чести

Извивающаяся субстанция на тарелке клингона заворожила Кирка. Колот заметил выражение лица капитана «Энтерпрайза», и снова рассмеялся. Взяв вилку, он подцепил небольшую порцию блюда, и Кирку показалось, что он услышал крик боли корчащейся массы.

– Ну же, капитан. Ведь проверенный в бою командующий звездолета Федерации безусловно сможет справиться с небольшим колличеством гагха, не так ли?

Гагх все еще извивался на конце вилки, и Кирк сглотнул нервный комок, который образовался в его горле.

– Знаете, – сказал Маккой, – в последний раз, когда я ел что-то живое, мне было одиннадцать, и это был двойной елец. Между прочим я проиграл пари.

Проигнорировав комментарий, Кирк пожал плечами.

– Какого черта, – сказал он, беря вилку из рук Колота.

Бросив на червеподобный продукт последний взгляд, он закрыл глаза и положил вилку в рот. Пока Кирк глотал, эта штука еще шевелилась. Он чувствовал, как это нечто ударилось об его желудок, где продолжало двигаться еще некоторое время, пока его не одолели желудочные соки. Запах не относился к тем, которые он мог бы определить, хотя он не был неприятным.

– Вообще-то, – сказал он через несколько секунд, – это не так уж плохо.

– Поверю вам на слово, – сказал Скотти, наблюдая за процессом со смесью отвращения и ужаса.

Кирк улыбнулся Колоту, намереваясь поблагодарить клингона за предоставленный им деликатес, когда внезапное чувство слабости прокатилось по его телу. Он почувствовал, как на лбу, груди и спине выступил пот. Зрение стало размытым, и он потянулся к банкетному столу, чтобы поддержать себя.

– Джим? – услышал он как с явным беспокойством в голосе произнес Маккой. – Вы в порядке?

Хор подобных вопросов последовал от Ухуры и остальных.

– Слабость, – было все, что смог пробормотать Кирк, прежде чем вселенная закружилась вокруг него, и он рухнул на пол словно тряпичная кукла.

Луч транспортера растворился вокруг коленопреклоненной фигуры Маккоя, который держал в руках голову и плечи потерявшего сознание Кирка. Техник, работавший за консолью транспортера, обежал защитный щиток, чтобы предложить свою помощь.

– Черт подери, где эти проклятые носилки? – рявкнул Маккой.

Его пальцы переместились, проверяя пульс Кирка и снова убеждаясь, что он был частым, и что сердце капитан бьется слишком быстро.

– Санитары уже в пути, доктор, – ответил техник.

Он вздохнул с облегчением, когда двери комнаты транспортации открылись, и впустили пару ассистентов медиков, каждый из которых держал концы антигравитационных носилок. Когда санитары погрузили капитана на носилки, Маккой схватился за аптечку, которую они принесли, и вытащил портативный сканер. За секунду он активировал устройство и провел им по груди и животу Кирка.

– Острая аллергическая реакция, – отметил он по показаниям сканера.

Он снова потянулся к аптечке и извлек гипоспрей. Установив инжектор на общее успокоительное, Маккой прижал гипоспрей к руке Кирка и ввел препарат.

– Это снизит сердцебиение, – сказал он. – Доставьте его в лазарет. Похоже придется лечить его от пищевого отравления, вместе с реакцией, которая появилась у него на эту клингонскую бурду, которую он ел.

Ожила система селекторной связи корабля.

– Спок доктору Маккою. Каково состояние капитана?

Когда санитары вынесли Кирка на антигравитационных носилках в коридор, Маккой шлепнул по настенному интеркому ладонью.

– У Джима реакция на клингонскую пищу, Спок. Я отправляюсь с ним в лазарет. Сообщу когда узнаю что-то большее.

Маккой, даже не потрудившись закрыть канал, шагнул из комнаты транспортации, предоставив это дело технику. Шагая к ближайшему турболифту, он проближайшему лифтуортации и предоставив технику клинал Колота, гагх и Джима Кирка, хотя и не обязательно в той же самой последовательности. Когда Маккой вошел в лазарет, Кирк уже был на диагностическом с в той же самой последовательности. толе. Медсестра Лария, дельтанка, подняла взгляд при приближении доктора.

– С тех пор как его доставили на борт, доктор, его температура поднялась на два градуса. Пульс нитевидный.

С растущим замешательством Маккой изучил данные, указывающие на показатели жизнедеятельности капитана. Кирк никогда не проявлял такой сильной аллергической реакции на что-либо, включая и ретинакс-5, препарат, которым лечили возрастные проблемы со зрением, и к которому Кирк был особо чувствителен. В душе Маккой понимал, что здесь дело в чем-то еще.

– Мы начнем лечить его от пищевого отравления, – сказал он своим сотрудникам. – Подготовьте двадцать кубиков…

Остальная часть его приказа была заглушена, когда двери, ведущие в коридор за пределы лазарета, открылись, пропуская Спока и Колота. Лария увидела клингона первой, и ее глаза расширились от недоверия.

– Доктор…

Это было все что она смогла сказать, прежде чем ее подвел голос, поэтому она просто указала. Лишь на миг уставившись на вновь прибывших, Маккой вернул свое внимание Кирку.

– У меня нет времени, чтобы проводить экскурсию, – огрызнулся он.

Колот шагнул вперед, пока не оказался рядом с доктором. Он поднял руку, в которой сжимал маленький пузырек с темно-красной жидкостью.

– Дайте это Кирку, – сказал он.

– Черт возьми, и что это такое?

Клингон выглядел почти довольным собой.

– Антидот к яду, который я ему дал.

– Доктор, все в порядке, – сказал Спок. – Капитан Колот объяснил мне ситуацию.

– Хорошо, но прежде чем я введу ему некоторое количество этого чертового варева клингонской ведьмы, – рявкнул Маккой, – кое-кому лучше объясниться.

Колот гневно зарычал.

– Нет времени обсуждать это сейчас. Введите препарат, или Кирк умрет.

Маккой повернулся к Споку, который просто кивнул. Это было безумие! Колот отравил Кирка только для того, чтобы теперь стоять здесь и спорить о лекарстве, которое могло спасти ему жизнь?

– Я вижу вопрос в ваших глазах, доктор, – сказал Колот. – Будьте уверены, если бы я хотел убить Кирка, я не стал бы пользоваться таким трусливым средством. Истинный воин убивает своих врагов лицом к лицу. Этого требует честь. А теперь дайте ему противоядие.

Маккой обдумал его слова, а потом с отвращением покачал головой.

– Давайте, – сказал он, выхватывая пузырек из громадной руки клингона.

Зарядив препарат в гипоспрей, он прижал его к шее Кирка. Эффект препарата был удивительным. Почти тотчас же Маккой заметил, что сердцебиение капитана снизилось, также как и температура.

– Черт возьми, что в этой дряни? – спросил доктор, потянувшись к другому гипоспрею, содержащему обычный витаминный комплекс, чтобы возместить потерю жидкости, от которой страдал Кирк, когда у него так быстро поднялась температура. Колот не ответил. Его внимание было сосредоточено на глазах Кирка, которые, затрепетав, открылись. Капитан резко перекатился на бок и закашлялся.

– Полегче, Джим, – предостерег его Маккой. – Ты доставил нам там несколько неприятных минут. Как себя чувствуешь?

Проведя рукой по лицу, Кирк сумел прохрипеть в ответ.

– Горло пересохло, а в голове такое ощущение, словно кто-то взорвал в моем черепе фотонную гранату.

Маккой дал Ларии знак ввести обезболивающее и принести немного воды. Вернувшись к диагностическому столу, он направил на Колота уничтожающий вна колота ной боли и принести немного воды.пе фотонную гранату.адал Кирк когда аи Колота.стущим замешательством Маккой изучал данные, авили на борт, доктор. згляд.

– За это вам нужно благодарить вашего друга.

Увидев замешательство в глазах Кирка, Колот произнес:

– Извините меня за столь радикальный метод, капитан, но это было необходимо. Я должен был найти способ встретиться с вами, и это был один из немногих вариантов, которым можно было бы избежать подозрений.

– Вы могли бы назначить встречу через его старшину, – саркастичеси предложил Маккой.

Проигнорировав комментарий доктора, Колот начал ходить по комнате.

– Из-за деликатного характера мирной конференции, я уверен что нахожусь под наблюдением. Встреча с Кирком при обстоятельствах, напоминающих нормальные, могла привлечь внимание, которое мы не можем себе позволить.