Фармацистка

Эшенрих вышел из-за стола, обогнул замершую журналистку, заметив небрежно:

- К сожалению, принципиальное отличие прямого ментального воздействия от нашей сыворотки в том, что его не скроешь - Хелла все будет помнить… Ну, да так ей и надо! - и остановился напротив настороженно наблюдающей за ним Марлены. - По-хорошему у нас с тобой не получилось, - спокойно констатировал он. – Но ведь в любом случае бы не получилось, не так ли, Хелена-премудрая? Я, знаешь ли, очень высоко ценю твои умственные способности и не сомневаюсь, что о роли лерры Тер Вилде в этом деле ты уже давно догадалась.

- О том, что она была послана вами следить за мной и Диланом в Гастенхазе? – стараясь не паниковать и говорить ровно и медленно, уточнила Марлена. – Да, я догадалась. После того, как сообразила, кто подарил ей экстренный портал с министерским уровнем допуска.

- А я, представь себе, догадался, что именно Хелла на этот раз должна была ввести мне сыворотку, - усмехнулся лерр Эшенрих. – Боюсь, тут ты недооценила мои умственные способности.

- На этот раз… - повторила Марлена задумчиво. – Значит, вы помните первый? Получается, сыворотка не подействовала, и воспоминания все-таки остаются?

- Подействовала, - буркнул министр. – И помню я не все. Но в том, что ты сумела мне ее ввести, не сомневаюсь. А когда вы успели обработать Хеллу?

- Этой ночью, - призналась Марлена неохотно. – Я надеялась, что поцелуи при встрече у вас в обычае. А того суматошного мага-целителя, обронившего в Рюмеле приглашение в Гастенхазе, тоже послали вы?

- Только не утверждай, что и тут сразу сообразила! – воскликнул лерр Эшенрих весело. – Он отличный актер и наверняка справился с ролью превосходно.

- Заподозрила сразу, но уверена не была. Зачем вы помогли нам попасть в Гастенхазе?

- Ну пока вы там сидели, я хоть точно знал, где вы находитесь, - пожал плечами Эшенрих. – Собирался сам нанести туда визит, но вы сбежали раньше.

- А еще утверждали, что в игре в догонялки водящего не было! – припомнила Марлена.

- Я был водящим в игре в прятки! – запротестовал министр. – И в этой игре я выиграл, даже не выходя из кабинета. Ты пришла сюда сама и, как вижу, без своего кольца с ядом. Очень вовремя ты его жениху вернула! А вот почему у тебя в сумочке портрет родителей?

- Боялась, что проиграю, а это – единственный предмет, который я хочу иметь при себе, где бы ни оказалась. А как вы узнали, что портрет со мной?

- Не догадываешься? – удовлетворенно отметил министр. – На нем мой маячок, так что я мог кое-что знать о том, что у вас происходит.

- Ну вот вы выиграли, - сказала Марлена тускло. - И что теперь со мной будет?

- Ты, как и предполагалось, станешь делать мне сыворотку, - заверил Эшенрих и с усмешкой уточнил: - Конечно, уже не в таких комфортных условиях, как я обещал раньше. А объектов для твоей мотивации у меня теперь даже более чем достаточно – беглый осужденный солдат, организовавший его побег молодой офицер да еще этот старый травник.

- Значит, лерр Траубе у вас? - прошептала Марлена безнадежно.

- Конечно, - кивнул министр. - Он слишком много знает о составе сыворотки, его нельзя оставлять на свободе.

- Зачем вам эта сыворотка, лерр Эшенрих?

- А вот это уже тебя не касается!

- Если мне придется ее делать, то еще как касается, - не согласилась Марлена. - Почему никто не должен о ней знать? Как вы планировали ее использовать?

- Это не твое дело! – повторил министр. - Я не скажу!

- Скажете, лерр Аксель, и прямо сейчас, - заверила Марлена и, повысив голос, громко и требовательно произнесла: - Для чего вам эта сыворотка? Отвечайте!

- Не может быть! – министр вздрогнул, непроизвольно попятился, тряхнув головой, пробормотал: – Ты же не могла… Меня никто не касался…

- Стойте, где стоите! – приказала Марлена. – Смотрите мне в глаза и отвечайте, зачем вам сыворотка!

Но Эшенрих все еще сопротивлялся.

- Ты… Неужели… - часто моргая, через силу выговорил он. - Ты тоже…

- Да абраксас! – выкрикнула Марлена, концентрируясь уже на пределе своих возможностей. – Это приказ, Аксель! Говорите, кому вы собирались ее давать!

- Канцлеру! - распахнув глаза, отчеканил министр и снова заморгал, шепча неразборчиво: - Офицеры… Франс… Откуда… здесь…

- Зачем вы намеревались давать сыворотку канцлеру? – еще расслышала Марлена следующий вопрос, заданный уже не ею, но ответ Эшенриха ускользнул от нее, поглощенный навалившейся в это мгновение плотной и черной тишиной.

Почему-то сначала из темноты показалась алая метелка плюмажа с черного кивера огневика, а только потом встревоженные глаза цвета вишен в шоколаде под трагически сведенными бровями, которые ей сразу захотелось разгладить.

- Дилан! – выдохнула Марлена счастливо и потянулась к его лицу.

Дилан поймал ее руку, поцеловал ладонь и тихо спросил:

- Как ты?

- Я с тобой, - шепнула она в ответ, подразумевая “прекрасно”.

Он, кажется, понял, потому что обхватил и прижал ее к себе еще сильнее, так что она почувствовала сквозь тонкую ткань платья, наверное, все пуговицы и нашивки его мундира, а также где-то под боком и что-то острое и холодное, должно быть эфес шпаги. Они почему-то сидели на диванчике в углу кабинета Эшенриха, то есть на диване сидел Дилан, а Марлена почти лежала на нем, а вокруг сновали какие-то люди в темно-синей форме, перебирали папки и документы в шкафах и ящиках, складывали их в стопки и куда-то уносили.

- Что произошло? – выговорила Марлена еле слышно.

- Эшенрих арестован, - ответил Дилан. – А ты потеряла сознание.

Лежать вот так при посторонних на руках Дилана было как-то неловко и Марлена, шепнув:

- Я хочу встать, - опустила ноги на пол.

Дилан помог ей подняться.

- Уже лучше? – осведомился, подходя, еще один огневик в черном мундире.

Присмотревшись, Марлена узнала капитана Кестлина.

- Да, спасибо, - отозвалась она. – Значит, все получилось?

- Все получилось отлично, - подтвердил капитан. – Вы, Марлена, прекрасно справились со своей ролью.

- Вы слишком поздно пришли ей на помощь, Кестлин! – обвиняюще воскликнул Дилан. – Этот крокодил Эшенрих чуть ее не сломал по вашей вине!

- Дилан, я же сказала кодовое слово, когда почувствовала, что нужна помощь, - запротестовала Марлена, - раньше вмешиваться было нельзя, - и вспомнила: - А лерра Траубе освободят? Вы выяснили, где Эшенрих его держит?

- За ним уже поехали, - успокоил капитан.

- А Хелла? Лерра Тер Вилде?

- Лерру Тер Вилде отправили домой. Правда, с большим трудом, - признался капитан. – Очень настойчивая и любознательная дама. Пришлось даже кое-что подправить в ее воспоминаниях.

- Можем мы с Марленой тоже уже уйти отсюда? – раздраженно вмешался в разговор Дилан.

- Конечно, Ван Ланге, - согласился капитан. – Ступайте найдите извозчика, я провожу вашу невесту вниз.

Дилан глянул недовольно, но все-таки послушался и быстрым шагом отправился выполнять порученное.

- Пойдемте, - Кестлин непринужденно подхватил все еще слабую Марлену под руку и медленно повел из кабинета.

А на безлюдной площадке лестницы второго этажа остановился и вынул из внутреннего кармана паспорт.

- Это для вашего стихийного бедствия.

Марлена с недоумением взяла, раскрыла и, увидев фотографию Эмила со всеми печатями, не сдержала изумленного возгласа:

- Спасибо! Но где вы его взяли?

- Нашел по тому адресу в Эльдерене, - объяснил капитан. – Дилан успел сунуть обе фальшивки за отошедшую от стены панель в прихожей, а эти халтурщики, что до сих пор сидят там в засаде, ничего не заметили. Не волнуйтесь, они меня не вспомнят.

- А печати?

- Я же говорил, у меня сохранились старые связи среди безопасников, - усмехнулся капитан. – Этот паспорт уже можно считать настоящим. А второй я уничтожил. Молодому Ван Ланге он больше не нужен. Вы с ним теперь герои, раскрывшие заговор против канцлера, и можете рассчитывать на любую награду, а не искать пути бегства заграницу. И давайте сюда портрет родителей, сниму с него следящее заклинание Эшенриха. Свою задачу оно сегодня выполнило – как мы и надеялись, не позволило ему почувствовать более слабое подслушивающее мое.