Расписанная красками (ЛП)

Брук опустила руку. Кончики ее пальцев зарылись в волосы на его груди. Она закусила губу. Его жена тоже нашла опухоль. Как она могла рассказать ему о своей ситуации? От одной мысли об этом ей захотелось убежать от него подальше. Она не хотела иметь дело с его реакцией. От мысли, что может причинить ему эмоциональную боль, ей стало плохо.

— Эй… — сказал Дрейк, приподняв ее подбородок пальцем. — Почему грустный взгляд? Эта часть моей жизни закончилась. Тебе не нужно грустить обо мне или Брэндоне. Теперь мы в порядке.

Брук позволила ему наклонить свое лицо к своему.

— Я знаю… но я как одна из тех, кто готовится к зомби-апокалипсису. Может быть, это потому, что я философ, но планирование на случай непредвиденных обстоятельств для меня так же необходимо, как и дыхание. Я должна обдумать все возможности, которые вырисовываются в моей голове. Меня волнует, что происходит с тобой и Брэндоном. Что, если бы мы полюбили друг друга и со мной случилось что-то плохое? Возможно твой сын не будет рядом, чтобы снова тебя вытащить.

Дрейк фыркнул.

— Брук, почему ты преувеличиваешь негативное? Ты говоришь о вещах, которые, вероятно, никогда не произойдут.

— Преувеличиваю?

Дрейк перекатился на спину и потянул ее на себя, пока голова не оказалась у него на груди. Он заключил ее в свои объятия, когда она уткнулась туда лицом.

— Перестань думать о худшем. Ты молода… здорова… я уверен, у тебя впереди долгая жизнь.

— Дрейк… когда мы на днях пошли на завтрак к моей семье … все, о чем я могла думать, это то, что я хочу то же, что и у них. Майкл и Шейн иногда сводят меня с ума, но я также завидую их супругам и семьям. Я хочу для себя такой же жизни и не могу не надеяться, что так и будет. Тебе не кажется это разумным?

Дрейк вздохнул под ее щекой.

— Конечно. Вполне естественно, что ты хочешь детей, тем более, что у тебя их еще нет. Из-за того, что мы спим вместе, я спрашивал себя, смогу ли я снова стать отцом. Ответ: я не знаю. Я просто знаю, что хочу, чтобы у тебя было то, что ты хочешь от жизни, так что, думаю, мы с этим разберемся. Впрочем, я бы хотел жениться до того, как ты забеременеешь. Назови меня старомодным, но мне нравится делать это легально.

Брук улыбнулась ему в грудь.

— Ты не старомодный. Ты благородный. Этот термин гораздо лучше подходит к моему описанию тебя поэтичным и страстным.

— Благородный… очень средневековый термин. И звучит так, будто я рыцарь.

— Что ж, у вас с сыном действительно есть склонность к героизму. Я думаю, что это слово подходит.

Дрейк вздохнул и усилил хватку.

— Брук… я тоже в тебя влюбляюсь.

Брук вздохнула у него на груди.

— Если это правда, то я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал.

— Это связано с Ларсонами?

Брук рассмеялась.

— Не заставляй меня отказываться от моей аналогии с героем. Нет… это не касается Ларсонов.

— Ладно… какое обещание ты хочешь?

Брук подняла голову и встретилась с ним взглядом.

— Если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы ты помнил только хорошие времена, которые у нас были. И я хочу, чтобы ты позволил себе снова влюбиться… как сейчас в меня. Ты один из хороших парней, Дрейк. Такие мужчины, как ты, никогда не должны оставаться без женщины, согревающей их постель… я серьезно.

Дрейк рассмеялся, но наморщил лоб.

— Что, черт возьми, это вызвало? Ты та женщина, которую я хочу согреть в своей постели. Потребовалась вечность, чтобы тебя сюда затащить. Я не способен думать о другой женщине. Ты забираешь всю мою энергию… а мы еще даже не добрались до хороших вещей.

Брук пожала плечами, не в силах разрушить их растущую близость своей медицинской правдой.

— Ты делаешь меня лучше, Дрейк. Я не хочу быть эгоистичной в отношении тебя. Я не хочу быть причиной, по которой ты меняешься.

— Женщина устрашающе красивая… но также невероятно странная.

Брук фыркнула.

— Отлично. Продолжай шутить. Через несколько минут ты будешь называть меня волшебницей с острым язычком, — заявила она, двигаясь по стонущему телу любовника.

Доставляя ему удовольствие, она могла не думать о том, насколько эмоциональной трусихой она была.

***

На следующее утро Дрейк ушел рано, чтобы заскочить к себе домой перед тем, как отправиться на собрание отдела. После того, как он ушел, Брук вытащила свой мобильный телефон и позвонила матери.

— Резиденция Ларсонов.

— Мам? Скажи Уиллу, чтобы он пока не говорил Майклу и Шейну. Прошлой ночью я ничего не смогла сказать Дрейку. Я просто… я не смогла сказать. Я попробую позже.

— Милая…

— Мама… пожалуйста. Никаких лекций сегодня утром. Пока я не выпила кофе, я не могу обсуждать свою трусость. Просто скажи Уиллу, чтобы он еще немного ничего не говорил.

— Конечно, скажу… но Брук… не откладывай это слишком долго. Дрейку будет сложнее услышать это от других людей. Помимо всего прочего, он будет чувствовать себя преданным.

Брук кивнула, но потом поняла, что мать ее не видит. Ее разум был затуманен.

— Я знаю, мам. Скажу ему сегодня. Я просто… я не смогла сделать это прошлой ночью.

Она повесила трубку и опустилась на жесткий, неудобный диван. В ее уме прокручивались бесконечные возможные сценарии того, что она могла ему сказать. Ни с одним из возможных исходов она не могла справиться, не расстроившись сама.

Уставшая от всего этого страха, она уронила голову на руки.

— Должно быть это любовь. Это единственная известная мне эмоция, которая делает людей такими несчастными. Будь ты проклят, Дрейк. Прежде чем ты появился, мне было все равно, что думал мужчина.

Зная, что ей придется пойти к нему на работу, она с тяжелым сердцем направилась в душ. В любом случае, наверное, лучше было бы сделать это в каком-то нейтральном месте. Потому, что если все пойдет не так, им придется разойтись по своим домам.

***

Брук заглянула в кабинет Дрейка и улыбнулась тому, как он выглядел, сидя за столом. Он был в очках для чтения, волосы были причесаны. Ее сердцебиение участилось, и улыбка осветила лицо в предвкушении того момента, когда он ее увидит.

Вместо того, чтобы увидеться с ним в классе, ей нужно было прийти сюда и посмотреть, как он работает здесь. Они были бы любовниками задолго до того, как она узнала о голой модели и начала ревновать… не то чтобы она когда-либо собиралась признаться Дрейку в том, что наконец-то примирилась сама с собой.

Затем она вспомнила, почему она на самом деле здесь была, и ее улыбка исчезла. Она должна была признаться, но, к счастью, не в том конкретно грехе.

Вздохнув, Брук подняла руку и шагнула вперед, чтобы постучать в приоткрытую дверь Дрейка.

Улыбка, которую он ей подарил, когда увидел, кто это, заставила ее затрепетать. Его влияние на ее либидо было столь же мощным, как и прежде. Более того, ей очень нравился мужчина, который мог возбудить ее одним лишь взглядом.

Она определенно влюбилась в Дрейка, если только один его вид делал ее такой счастливой. Скорее всего, дальше все пойдет так же быстро, как у ее матери с Уиллом. Впрочем, все зависело от того, как пройдут следующие несколько минут.

— Здравствуйте, доктор Берримор. Есть несколько минут для встречи?

— Да, конечно. Входите, доктор Дэниелс. Закройте за собой дверь, чтобы мы могли поговорить наедине.

Посмеиваясь над тем, что, как обещал его взгляд, могло произойти в такой уединенной обстановке, она сделала, как было приказано. Больше всего ей хотелось отложить их обсуждение. Но она не могла… не в этот раз. Он должен был узнать, прежде чем узнают все остальные.

— Дрейк, вообще-то я пришла, потому что нам нужно кое о чем поговорить. Я… я хотела поговорить с тобой об этом прошлой ночью, но не смогла заставить себя прервать наш вечер.

— Не нужно извиняться. У волшебницы с острым язычком должна быть свобода использовать этот язык так, как она хочет, — поддразнил Дрейк, мгновенно вспомнив, как она использовала его на нем. Он улыбался ей, думая о своих нечестивых мыслях, пока она не продолжила.