Диджей

Диджей убавила громкость и сосредоточила слух на упавшем. Пострадавщим оказался пухлый парень с избыточным весом. Он не ворочался и не пытался подняться. Он вообще не шевелился! Танцующие со смехом расступились, а Ноте показалось, что тело на полу не издает звуков.

Одна из девушек позвала охранников:

– Уберите пьяного!

Двое охранников ринулись сквозь толпу, продолжавшую танцевать. Нота вслушалась, но громкая музыка ей мешала, и она выключила диджейский пульт. Раздались возмущенные возгласы. Нота их игнорировала, ее слух сосредоточился на рухнувшем парне.

Должен быть пульс, дыхание, однако она слышала тишину. Его сердце остановилось.

– Вызовите скорую! Ему нужна срочная помощь, – громко сказала Нота.

Охранники проигнорировали возглас диджея, вцепились в руки парня и поволокли «пьяницу» прочь из зала.

Нота разозлилась и выкрикнула в микрофон:

– Стоп!

Резкое требование, усиленное динамиками, заставило охранников остановиться. Аня осознала, что «скорая помощь» не успеет. Если сердце не запустить в ближайшие минуты, парень умрет.

Решение пришло мгновенно. Идея была дикой, почти безумной, но рассуждать было некогда.

Нота потребовала:

– Несите его к колонке. Сюда! Живей! – Диджей указала на большую аудиоколонку перед сценой.

Охранники подчинились. Теперь бездыханный парень лежал у Ноту на виду.

– Поднимите колонку. Держите над ним вниз динамиками. Быстрее! – поторопила она замешкавшихся охранников.

Когда охрана выполнила приказ, Нота включила диджейский пульт. Она отбивала ритм, соответствующий обычным ударам сердца. Тук-тук, тук-тук, вторили динамики. Диджей стала учащать пульс и усиливать громкость – теперь темп совпадал с ритмом сердец азартных танцоров. Колонка сотней децибел бухала в грудь лежащего человека. Звуковые удары давили и отпускали, давили и отпускали, внутренние органы сжимались и расслаблялись.

Диджей участила ритм, удары слились в единое целое. Нота двинула ручку громкости на максимум – и решающий звуковой удар обрушился на тело.

Охранники покачнулись и чуть не выронили колонку. Парень вздрогнул и цапнул воздух открытым ртом. Его сердце запустилось. Нота помогла толкающими звуками биться сердцу ритмично.

Охранники вернули колонку на место. Парень сел. Он озирался непонимающим взглядом. Первые мгновения все молча смотрели на беднягу, потом заулыбались. Охранники помогла парню встать, усадили на диван, дали воду. Срочная медицинская помощь ему уже не требовалась.

Диджей Нота уняла волнение и включила следующий трек. Танцы продолжились.

В клуб приехала певица. В конце недели в ночных клубах выступали популярные исполнители, кочуя с одного адреса на другой. Певцы приезжали со своими аудиодорожками на дисках. Прилежные исполнители пели сами под минусовки, халявщики – лишь открывали рот при выключенном микрофоне.

Нота уступила сцену очередной Лике-Вике-Веронике, вытерла пот и отошла к бару. После пережитого стресса ей хотелось расслабиться. Когда она допивала второй коктейль перед ней появился оперативник Денис Ракитин.

Старший лейтенант показал жестами, что здесь слишком громко, и предложил выйти на воздух. Нота накинула куртку. Шумный клуб остался за закрытой дверью.

Ракитин отошел на несколько шагов и спросил:

– Я видел охранников с колонкой над парнем. Что это было?

– Сеанс музыкотерапии, – с кривой усмешкой ответила диджей.

– Мне показалось, ты спасла парня.

– Ерунда. Такая музыка мертвого разбудит.

Ракитин изучил новый облик девушки: яркие губы, черный топ, открытый живот – и не удержался от сарказма:

– Ну и вид. Ты теперь диджей Нота?

– Вы пришли полюбоваться моим пупком? – Аня застегнула куртку.

Оперативник смутился и перешел на серьезный тон:

– Я расследую убийство Софьи Легковой. На шнуре, которым задушена жертва, нет отпечатков пальцев Круглова-Ринга. Он утверждает, что после секса с ним Легкова покинула квартиру одна. Он сразу заснул и спал до середины дня. Константина Круглова действительно никто не видел утром во дворе.

– Вы Костю отпустите? – заинтересовалась Аня.

– Круглова не видели. Зато около дома, где произошло убийство, заметили странную девушку в наушниках. – Оперативник сделал многозначительную паузу. – По описанию составлен портрет. Хочешь взглянуть?

– Зачем мне?

– А ты посмотри. Никого не напоминает?

Ракитин показал рисунок, в котором Аня узнала себя.

– И что это значит? – спросила она.

– Ты мне объясни, Самородова. Что ты там делала?

– Не помню, – ответила Аня и спохватилась. – Я вообще не про это. Может была там, может нет. Шла к метро и прошла мимо.

– Гуляла с наушниками?

– Ну да.

– Без плейера, без музыки.

– Берегла уши. В тишине хотела побыть после клуба.

Ракитин с сомнением посмотрел на девушку, выждал паузу и сообщил:

– Пальчики Круглова на шнуре эксперты не обнаружили. Зато нашли другие. По предварительной оценке – женские.

– Поздравляю, – выдавила Нота.

– Подпиши бумагу. – Ракитин раскрыл паку и подал авторучку.

– Что это? – вглядывалась в текст Нота.

– Повестка. Утром в понедельник придешь в отделение милиции, сдашь отпечатки пальцев. Их сверят с пальчиками на орудии убийства.

Аня испугалась. Она плохо контролировала себя в ту ночь, когда следила за Рингом и Софьей. Шнур был воткнут в наушники. Он болтался и мешал. Она трогала шнур и могла оставить отпечатки.

– А если я не подпишу? – девушка с вызовом взглянула на оперативника.

– Тогда я буду вынужден тебя задержать. Прямо сейчас.

– Это законно?

– Задушить девушку – беззаконие, а привлекать к ответственности закон не только позволяет, но и обязывает.

Казенные слова прозвучали жестко. Аня прикусила губу, потупилась и расписалась. Ракитин оставил ей копию повестки.

Уходя, старший лейтенант позвонил капитану Смирнову. Милиционеры говорили о ней. Знать бы о чем. Свою фамилию и слово «повестка» Аня услышала, а вот дальше оказалась беспомощной. Алкоголь притупил ее слух.

Глава 8

Анна Самородова подошла к отделению милиции и остановилась в нерешительности. Получив повестку, девушка мучилась в сомнениях.

А вдруг это путь в один конец? Ее отпечатки остались на проводе, которым задушена Софья Легкова. Такой улики будет достаточно, ее арестуют и посадят за убийство. Не лучше ли сбежать из Москвы и затеряться на просторах Кубани?

Но что это будет за жизнь? Нет прежней Ани Самородовой. Она теперь диджей Нота, которую обожают поклонники. Ее выступлений ждут, ей подражают, ее новое имя выкрикивают в угаре танцев. «Но-та, та-та-та! Но-та, та-та-та!»

С тем же учащенным ритмом колотилось ее сердце, когда девушка переступила порог отделения милиции.

Нужный кабинет Нота нашла по слуху: Денис Ракитин разговаривал по телефону.

– Подозреваемая Самородова явилась, – доложил оперативник в трубку со сдержанным удивлением.

Он встал, обошел гостью, словно выискивая подвох, и спросил:

– А что такая бледная?

– Работаю по ночам.

– Самородова, если мучит совесть, лучше признаться, – по-свойски предложил старший лейтенант.

– Живу в столице без регистрации, – покаялась девушка.

Ракитин шутку не оценил.

– Ну что ж, приступим к дактилоскопированию.

Милиционер подошел к процессу обстоятельно. Действовал неспешно и важно. Достал материалы, раскатал валиком черную краску на стекле, положил на край стола дактилоскопическую карту с пустыми квадратами для каждого пальца.

– Подозреваемая, объясняю процедуру.

– Я думала, я свидетель, – расстроилась Нота.

Ракитин не отвлекался:

– Вытяни правую руку, прокатай большой палец в краске слева направо, а теперь так.

Он сжал большой палец девушки тремя своими, прижал левой стороной в пустом квадрате и провернул. На листке остался широкий отпечаток с капиллярными узорами.