Отдай мне сына

Ты ошиблась, Василиса, тебя уже нет, а я так ничего и не понял. Ни на грамм не разгадал тайн твоей души.

Я не смог тогда ей противостоять. Поддался чарам. Только сладость ушла, стало все больше горечи, мучительной и невыносимой. Ее свидания, они оставляли отпечаток черноты, чего-то неминуемого и жуткого. Словно мы чувствовали, что скоро нити оборвутся, и как утопающие хватались за них. Продлевали агонию.

Я до сих пор уверен, что были у нее ко мне чувства. Вопреки ее козням и играм, было то, что сыграть невозможно. Притяжение… сильное, невыносимое, оно ломало и сокрушало все на своем пути… и оно не могло быть односторонним.

Прошло два года, боли, ожидания, страданий, писем, встреч. Все вернулось… и нет, все изменилось. Она приходила чаще, писала постоянно, она стала ласковей, но так и не ответила ни на один мой вопрос.

— Знания убивают, Ворон. А я хочу, чтобы ты жил, — эту ее фразу, которую она неоднократно повторяла, я запомнил навсегда.

Это она меня убивала… дарила надежду и тут же отбирала… Заставляла жить на адском вулкане, без шанса на спасение. Выше моих сил, за гранью было отказаться даже от мучительных встреч. Пусть вечные пытки, но с ней, ради нее. Всегда.

Так не бывает!

Любовь уничтожала меня, мою личность. Хоть и делала сильнее, заставляла выгрызать свое место под солнцем.

А потом Василиса исчезла. Она перестала писать. Приходить. Полгода тишины…

Если я думал, что жил в аду, как же я ошибался… Мой настоящий ад начался без нее, без вестей, взглядов, весточек… Таяла надежда, тревога раздирала на части, я чувствовал как распадаюсь на атомы и молекулы чистейшей, ничем неразбавленной боли.

Неизвестность — худший палач. Она пытает изощренно и медленно. Приходит момент, когда ты готов все отдать лишь за одну крупицу информации.

Я получил, чего так отчаянно жаждал. Информация оказалась в руках у Славы. С ней мы не теряли связи, поддерживали общение. По странной прихоти судьбы Слава оказывалась всегда рядом и именно в тот момент, когда в ней больше всего нуждались. Только вместе с помощью она несла и проблемы. Славка тоже затягивала в свои сети интриг. Опутывала так, что без потерь не выбраться. Только наши сети были взаимовыгодные. У меня были рычаги давления на змеюку, я хранил очень много ее тайн. Потому как ни парадоксально это звучит, у меня были причины ей доверять.

— Тебя можно поздравить, — заявила, когда я переступил порог.

— Шутить изволишь? — уселся на стул, сцепил руки в замок.

— Нисколько, — цокает языком.

— Выкладывай, — душу уже сдавливает колючая проволока. Чую, что-то грядет.

— Скоро ты станешь папочкой…

Глава 25

— Я? Мой ребенок? Ты серьезно? — задаю вопросы, а в голове пустота.

Чувствую себя героем идиотских мультфильмов, которому по голове заехали чем-то тяжелым и у него перед глазами звездочки летают.

— Не ребенок. Девочка и мальчик, — Славка хитро щурится.

— Василиса беременна? — смотрю на нее и ничего перед собой не вижу.

— Ага… Восемь месяцев уже, — сообщает с довольной лыбой.

— И ты только сейчас мне это говоришь? — хочется схватить ее и как следует встряхнуть.

— Раньше не могла. Не сразу узнала… потом свои проблемы были… — пожимает плечами.

— Почему такая уверенность, — делаю тяжелый вздох, — Что они мои?

— В этом не сомневайся, — уверенность в ее глоссе.

Верю Славке, верю своим ощущениям. Есть нечто, что ты просто принимаешь как факт, что чувствуешь свыше. Хоть… признаюсь, позже я все же сделал сыну тест ДНК. Слишком у Василисы была бурная жизнь.

— Почему она пропала, мне ничего не сказала? Кто-то из них считает себя отцом? — в горле першит, меня колотит. Понимаю, что я не знаю и десятой доли того, что сейчас происходит на воле.

Кто знал, что наши свидания наполненные обидами, ненавистью и неизменной одержимостью принесут такие плоды. Василиса, что же ты натворила? Почему мне ничего не сказала? Я стану отцом! Эта мысль перекрывает все другие. Восторг, счастье, неописуемая радость, переплетенная с неизменной горечью. С голубкой ничего и никогда не может быть просто.

— Лев вернул ее себе… увез. Вадим бесится, найти не может, — Слава обходит меня, кладет руки мне на плечи. — Ник, остынь. Мне нужна твоя холодная бошка. Будешь психовать, пороть горячку, уйду.

Она не шутит. Змеюка не пришла успокаивать и сочувствовать. Она пришла, преследуя свои интересы. Бескорыстная помощь — это не про Славу.

— Нормуль. Выкладывай, — киваю.

— Есть возможность ее выкрасть. Мне наконец-то стало известно место их пребывания. Но действовать надо немедленно, пока дети не родились, потом будет гораздо сложнее, — лицо ее становится сосредоточенным, смотрит на меня неотрывно, сканирует.

— Выкрасть? Сидя тут? — смотрю на нее также неотрывно. — У тебя есть вариант, как я могу отсюда выбраться? План, как ее выкрасть? — в глазах вижу утвердительный ответ.

Славка не приходит для пустых разговоров.

— Конечно, — цокает языком. — Ник, пора уже перестать во мне сомневаться.

— Цена? — знаю, что ничего и никогда она не делает бесплатно.

— Дорого…ммм… очень…

— Говори, что ты хочешь.

Слава не про деньги. Никогда про них. Расплата за ее услуги всегда гораздо дороже. Но она знает, что я заплачу, сделаю невозможное, лишь бы вернуть предательницу Василису. Потому что вопреки всему, я продолжаю ее любить. Да, не простил, да ненавижу, но любовь сильнее. Моя одержимость еще больше расцветает… Под сердцем Василисы наши дети! Плоды безумной любви! Я стану отцом! Да, я готов сделать все, что скажет Славка. Не задумываясь мир вверх дном перевернуть. Славка не просчиталась, когда пришла ко мне. Она это знает, я знаю. Мы всегда понимаем друг друга по взгляду, ценим взаимовыгодное сотрудничество.

— Как ты понимаешь, я не одна запускаю механизм. Задействованы люди… ммм… много людей, и каждого надо отблагодарить.

— Прописные истины, Славка. К сути переходи. Кому? Что?

— Я знала, ты меня не разочаруешь, — губы разъезжаются в змеиной триумфальной улыбке.

Она озвучила то, от чего у меня волосы встали дыбом на затылке. Я мог отказаться, послать ее. Нет, не мог.

Василиса и мои дети, они стоили любых жертв.

Глава 26

На этот раз процесс моего освобождения занял два дня. Слава действовала напористей и решительней, чем мой брат.

Это был не побег. Я был чист по закону. Бумажки еще готовились, а двери клетки для меня открылись. Хоть для всех я оставался за решеткой, в целях безопасности и чтобы ничего не помешало осуществить наши планы.

«Случайным» образом нашлись доказательства моей невиновности. Меня оправдали. Вот так просто можно играть чужими судьбами, имеючи рычаги давления, посадили, щелкнули пальцами, выпустили. Но не до этого мне было. Я тотчас помчал на вокзал, купил билет на поезд в самый дальний уголок страны. Там по информации Славки мой отец прятал Василису.

У меня был четкий план, я знал, что где и когда. Не должно было быть никаких сбоев. Но игры судьбы никто не отменял.

Я еще был в поезде… дорога дальняя, как мне позвонила Славка и сообщила, что Василиса сбежала.

Голубка улетела… она вновь ускользала из моих рук. Вот она свобода, ничто не мешает полету ворона, а все равно она недосягаема.

Как ее словить? Где искать?

— Жди информацию, — строгим голосом сказала Славка. — Продолжай движение.

— А ты думаешь, я с поезда выпрыгну? — зло иронизирую.

— Ты можешь, влюбленный безумец.

Она права… могу…

Но нет смысла. Я чуял, что все же еду в правильном направлении. Но дорога была слишком длинной… а события развивались стремительно…

Я метался по поезду, птица снова в клетке. Душу разрывало болезненное предчувствие. Не выпускал из рук телефона, ждал весточку от Славки.

Голубка, почему ты меня не дождалась?

А откуда она знала, что я еду к ней?

Все были уверены, что я заперт.

Она решила действовать самостоятельно. С огромным животом и маленьким рюкзачком она сбежала в лес. Там блуждала несколько дней. Пока ее истощенную не нашли добрые люди и не вызвали скорую.