Страница 87 из 98
– Да плевать я хотела на ваших богов! – закричала я, пнув стоящие рядом бокалы и продолжив под звон разбитого стекла. – Если ради них нужно сжечь мою деревню, моих родных и друзей, тысячи и тысячи других мирных людей, которые прогневали вас лишь тем, что существуют, ни о чем не подозревая, то мне не нужна память о них!
Я отдышалась, а потом набрала в грудь побольше воздуха, чтобы продолжить с удвоенной силой:
- К драхху Праматерь и Праотца, пусть их никогда больше не будет, пусть не возвращаются! Пусть покоятся с миром и дадут жить нам всем спокойно! К драхху и вас всех, кто затеял это безумие второй раз! К драхху Очищение, очистите лучше свои грязные головы от уродливых мыслей, высокородные вы болваны!
Я кричала, пока нэрры и нэс засуетились внизу, и чувствовала, как внутри меня разгорается сила. Казалось, сейчас я могу всё. И переубедить кучку высокородных тоже. А потом спины моей коснулось что-то твёрдое. Глухой стук, удар – и воздух вылетел из моей груди, тогда как я летела вниз, прямо в осколки ранее мною же и разбитых бокалов.
Я захрипела от боли, почувствовав одновременно боль в пульсирующей ноге, ударившейся о землю, и резкую боль в ладонях. Маленькие осколки стекла впились в них и разрезали кожу, пуская кровь.
Я оглянулась, когда услышала знакомый звон золота, и дыхание перехватило вновь: на помосте стояла Графия. Нога её в высоком сапоге медленно опускалась после того, как она пнула меня без малейшего усилия. Лоскуты красной ткани открывали бёдра, марионетка на груди колыхалась от частого дыхания, а браслеты на запястьях и предплечьях издавали победный звон. Лицо её было так же красиво и высокомерно, как мне и запомнилось. Она посмотрела сверху вниз на мою скрюченную от боли фигуру в сером балахоне и щелкнула пальцами, посмотрев в сторону балкона. По спине моей поползли колючие мурашки.
– Убрать отсюда мусор. Дорогу императрице!