Наследие белого дракона

Глава 23. Разрушение

– Полезная вещица, – толстушка наклонилась над нами с Вероникой, пока я прикладывала к голове той кулон нэс Грувии, зачарованный Рином.

– Да уж, – согласно кивнула я, следя, как кровь перестаёт течь буквально на глазах. Порез затягивался и больше не кровоточил, алые разводы остались лишь на моих пальцах и в коротких волосах Вероники. – Это подарок дорогого мне человека. Прощальный.

– Довольно искусного дракона, – заметила рыжая женщина, складывая руки на пышной груди и упираясь спиной в стену. – Я даже не почувствовала его магию, пока ты не достала и не использовала по назначению. Обычно от амулетов фонит на добрую версту.

– Этого мне было не узнать, – пожала я плечами и поудобнее уложила на своих коленях голову Вероники, – я бездарная, – ответила на молчаливый вопрос женщины, и та лишь кивнула, вновь отворачиваясь, как при первых минутах нашего знакомства.

– Если что… – женщина неожиданно прервала минутное молчание и посмотрела на меня в упор. Глаза её блеснули синевой во мраке камеры. – Я не разговариваю с тобой не из-за этого, ясно? Мне просто плевать и нет дела до знакомств в тюрьмах.

– Ты имеешь в виду…

– Бездарность, – отрывисто ответила она, пожимая плечами. – Не хочу, чтобы кто-то считал, что я как это тупое стадо. Хотя мне и плевать, кто что подумает… – она запнулась, окончательно запутавшись и запутывая меня, а потом выпалила на одном дыхании. – Мой дед был таким. Я знаю, каково вам. Вот, что я хотела сказать. Ты не виновата.

– Спасибо, – усмехнулась я. Весело было наблюдать, как взрослая женщина краснеет, не находя правильных слов. – Ты выглядишь хорошим человеком.

Она помолчала с минуту, а потом тихо проговорила, глядя в грязный пол камеры:

– Я любила смотреть, как лицо деда озаряет гордость, когда мы с братьями учились контролировать дар. Он говорил, что чувствует себя так, будто пробудил свой собственный. И моя бабушка всю жизнь любила только деда. Бездарного, подумать только, да! Даже несмотря на презрительные взгляды вокруг. Дед умер пятьдесят лет назад, а она всё ещё одна и готовит его любимое жаркое по выходным, – тут она усмехнулась, почесав курносый, чуть тронутый краской, нос. – Совсем не дар определяет дракона. И даже не его отсутствие.

Я согласно кивнула, подумав о Бэлморте. Конечно, было обидно быть обманутой, а с другой стороны… Что это меняло? Бэлморт все еще оставался Бэлмортом, ведь так? Быть может, он поздно пробудил свой дар и большую часть жизни страдал от таких драконов, как Гил. Жаль, что ему не попадались на пути такие люди, как эта женщина.

– А как вас зовут?

– Я Саша, – представилась она.

– Милашка-замарашка Мила разговорила тюремную буку? – откуда-то снизу раздался веселый голос, и Вероника пошевелилась на моих коленях. – Похвально!

– Ой! – я вскрикнула, когда драконица резво вскочила и поддела пальцем кулон Грувии.

– Но это будет ещё интереснее! – она прищурилась, изучая красный камень, и почесала голову в том месте, куда пришёлся удар об стену. – Дорогая?

– А… – я и слова не успела сказать, а женщина уже подняла кулон поближе к потолку и крутила, ловя отблески света от красного камня. Кажется, сила Рыжика и правда быстро вылечила её. – Я не знаю.

– Дорогая, – утвердительно ответила за меня Вероника. А потом подбросила вверх, посмеиваясь и следя, как я ловлю её непослушными руками. – Спасибо, замарашка. Без тебя я бы долго приходила в себя. А может, – она стала говорить тише и устрашающе, – тюремные крысы сожрали бы моё тело прямо с пола, пока я валялась в отключке! От этой гарпии помощи не дождёшься, – она фыркнула и сложила на груди руки, отворачиваясь от Саши.

– Ты преувеличиваешь, – нехотя ответила та, поморщившись.

– Шесть сиротинушек на твоей совести остались бы, рыжая! – скорбным тоном продолжила Вероника.

– Захлопнись!

– Я бы пришла к ним во сне, ко всем шестерым, и показала, где ты живешь! Готовила когда-нибудь на шесть драконьих голодных ртов?

Я громко засмеялась, и две пары глаз обратились в мою сторону. А потом дверь камеры неожиданно скрипнула, и я отошла к стене, ловя на себе ещё один взгляд. Гила. Только теперь он не был доброжелательным, как пару часов назад. Что-то изменилось.

– Ты! – он ткнул пальцем в Веронику и махнул головой в сторону. – На выход.

– Ва! – женщина счастливо взвизгнула и повернулась ко мне, подмигивая. – Быть может, шесть голодных ртов уже обивают порог этого гадюшника и уже достали всех дозорных своим нытьем. Так бы мне ещё с неделю тут чахнуть. Ну, бывайте!

– Прощай, Вероника, – улыбнулась я. Хотела бы сказать заученные слова, что нэс Грувия вдалбливала в мою голову, но вовремя прикусила язык.

Драконица шагнула в проем открытой двери, и подняла руку, больше не оглядываясь.

С уходом Вероники из камеры, она будто опустела. Стало так тихо, даже грустно… Я помотала головой, не понимая, как можно было привязаться к кому-то за несколько часов. Наверное, так бывает, когда в жизнь резко врываются громкие эмоциональные люди, заполняющие собой всё пространство, и внутри, и снаружи, а потом так же быстро из неё, жизни, выходят.

– Что это там у тебя? – Саша указала рукой на валявшийся у моих ног серый цветок, и я ахнула, быстро подняв его с пола. Наверное, выпал, когда я в спешке доставала из кармана кулон нэс Грувии.

– Ещё один подарок, – улыбнулась я, расправляя серые лепестки. – От того же дракона.

– Второй раз он решил тебя не баловать, – усмехнулась Саша, приподнимая бровь.

– Нет уж, – поджала я губы, прижимая цветочек к груди. – Этот подарок намного дороже.

– Твоему сердцу? – Саша подошла ближе и протянула мне руку ладонью вверх. – Тогда давай сделаем так.

Она подула на цветок, избавляя его от пыли, и аккуратно продела стебелёк в мои запутавшиеся волосы. А потом вопросительное выражение на её лице сменилось сначала удивлением, а потом и искренним весельем, когда я поспешила достать из того же кармана голубой цветочек. Это всё, что осталось от последнего венка Лоры. Остальное поглотил сначала Молочный туман, а потом и огонь императорской стражи.

– Чудачка, – снисходительно вздохнула Саша, вплетая голубой цветок к серому. – Ухажёр подарил тебе украшение и цветы, а ты разобрала букет на части и расфасовала по карманам? Что там у тебя ещё завалялось? Доставай уж всё.

– Больше ничего, – смутилась я, опуская глаза. – Это всё.

– А вот это, – Саша тронула кулон нэс Грувии, который я успела повесить на шею, и покачала головой. – Вот это лучше отправь обратно в карман, девочка. Он напитан даром, такие побрякушки запрещено иметь за решёткой. Удача, что Гил не заметил его. Прячь.

– А… Хорошо!

Я торопливо убрала вещицу обратно.

Лучше отсидеться тихо и без нарушений, пока дозорные пишут отчёт, а потом уйти по-хорошему. Интересно, как там дела у Бэлморта…

Я села на краешек лавочки, поджимая под себя ноги. Некуда было деть руки, поэтому я просто стучала пальцами по коленкам, то и дело посматривая в сторону коридора. Хотелось поскорее покинуть это холодное и сырое место.

– Ты боишься крови? – неожиданно спросила Саша, заставив меня вздрогнуть.

– А? С чего бы?

Женщина пожала плечами, присаживаясь рядом:

– Ты действовала быстро, когда Вероника потеряла сознание. Но не когда увидела кровь. Серьезно, я думала, ты так и будешь таращиться на неё и свои руки, – Саша кинула на меня жалостливый взгляд и принялась ковырять землю носком ботинка.