Эльфийский мёд

– Так можно мне подойти? – нетерпеливо затопталась на месте девчушка, из-за чего даже острые кончики её длинных ушей принялись подрагивать. – Ты попросишь его мать не бросаться на меня?

Специально выдержав паузу, во время которой с наслаждением продолжала гладить мягкую шерстку моей сегодняшней жертвы обильных ласк, усыпанную на спине пятнышками, в итоге сдавшись, кивнула.

– Она друг, и не обидит твоё дитя, – сказала пасущейся неподалеку оленихе, что пристально следила за тем, чтобы её детеныша не обижали.

После этих слов олениха снова принялась щипать траву, отдавая своего ребёнка под мою ответственность.

Лирэ радостно пискнув, в два прыжка сократила разделяющее нас расстояние и не совсем благородно бухнулась коленями прямиком в мягкую траву возле меня. Оленёнок настороженно прижал плюшевые уши, когда изящная ладошка эльфийки погладила его по светлому боку. Не ощутив угрозы, детёныш так и остался лежать на моих коленях, поджав под себя длинные ноги, с трудом умостившись на предоставленном месте.

– Какой ты мягенький, какой миленький, – принялась ворковать Лирэ, тут же потеряв весь интерес ко мне. Да я уже к такому и привыкла, за четыре-то месяца.

Так уж сложилось, что хоть бывшая хозяйка моего тела и жила при эльфийском королевском дворце и её никто не обижал, но особым желанием общаться с ней тоже не горели. И это, несомненно, сыграло мне на руку. Ведь будь у неё хоть кто-то достаточно близкий, то меня раскусили бы на раз-два, пока в мои воспоминания вплетались потускневшие знания прежней хозяйки.

Прищурившись, я посмотрела на солнечные лучи, пробивающиеся через сочную листву королевского сада, и с грустью вспомнила то, что пережила.

Моя человеческая жизнь оборвалась очень внезапно и именно в тот момент, когда я вдохнула свободу полной грудью. Прожив почти десять лет со своим бывшим мужем в непрекращающихся скандалах, одним утром я проснулась с чёткой и трезвой мыслью – с меня хватит.

Конечно, просто так меня никто не отпустил, и потому потянулись долгие месяцы судебных тяжб. Когда нервы сдавали, хотелось самолично распилить напополам всё нажитое имущество и больше не спорить, кому что достанется. С квартирой и двумя машинами в итоге пришлось распрощаться, чтобы поделить деньги вырученные за них. По-другому компромисс найти было невозможно – я не хотела просто так отдавать то, во что так же вкладывала средства, а муж хотел от всей души мне насолить. Так что бодались мы очень долго.

И вот только настал тот чудесный день, когда морозное солнце разогнало свинцовые тучи и я, окрылённая тем, что все дрязги позади, спешила в ближайшую алкотеку за бутылочкой шампанского, всё пошло наперекосяк. Мой ангел-хранитель, именно в этот долгожданный момент взял отпуск, оставив меня не в то время и не в том месте.

Случайная потасовка между четвёркой прохожих обернулась для меня шальной пулей прямо на тротуаре нашего городка, утопающего в вечерних огнях. Всё произошло так стремительно, что даже последних мыслей у меня не было – вспыхнуло лишь удивление такому невиданному случаю, как оружие в руках неадеквата, да ещё и едва ли не на главной улице города.

А потом был свет, много света и новый день, но уже не в моём теле.

Что стало с настоящей хозяйкой, я так и не узнала. Да и выведать у остроухих снобов что-то, оказалось практически нереальной задачей. Всё что мне известно – настоящая Шаисалейсс (да, имечко у меня теперь, то ещё) просто уснула в своей комнате, а проснулась в ней уже я.

Пусть мои мысли вернулись к метаниям первого дня в этом мире, и страху после осознания произошедшего, мелодичный мужской голос быстро вернул меня в реальное время.

– Лирэ, кажется, твой преподаватель этикета не оправдывает вложенных в него средств. – Узнать говорившего мне не составило труда даже не глядя. Единокровный брат сидящей рядом эльфийки обладал не только запоминающейся внешностью, но и тембром голоса. Правда за притягательным фасадом Наилэвина пряталась хладнокровная змея.

Бросив на него украдкой взгляд, только мечтательно вздохнула. Закрутить бы роман с этим высоким и изящным остроухим (но тут стоит всё же напомнить себе, что Иса ведь приходится ему, пусть не кровной, но двоюродной сестрой), да и он в мою сторону смотрит только замораживающим душу взглядом. Хоть я теперь и стала эльфийкой, но мои рыжие волосы и тёмно-карие глаза делали меня белой вороной среди платиновых блондинов и блондинок с изумрудными глазами. А всему виной кровь лесных отшельников.

Мне удалось совсем недавно подслушать в воспоминаниях прежней хозяйки этого тонкокостного тела, что происхождение Исы является, мягко говоря, позором на королевскую голову – сводная сестра короля эльфов из-за озабоченности своего мужа только магией, а не ей, нашла утешение в объятьях представителя очень таинственной расы живущей в чаще эльфийского леса. Вот и получилась в итоге вроде бы чистокровная эльфийка Шаисалейсс, но с примечательными чертами отца.

Принцессу, опозорившую королевскую семью, изгнали, а вот ребенка оставили, но не по доброте душевной – отцовский дар помог Исе заполучить тёплое местечко во дворце. Однако роль отщепенца надёжно закрепилась за ней, несмотря на все привилегии. Те немногие кто с ней общался всю её недолгую, по меркам эльфов, жизнь были лишь учителя, да вот эти принц с принцессой – первый, только передавая указания своего отца, а вторая просто от скуки.

– Эвин, – встрепенулась Лирэ, едва услышала брата, но вскакивать с травы и тем более оставлять в покое шёрстку оленёнка она не спешила, – а ты разве не должен сейчас заниматься с мистрэ Аэлаин?

Память подкинула, что так звали магистра в сфере тонких плетений из нитей жизни, преподававшего это нелегкое искусство Наилэвину.

– Пришлось прервать урок, – недовольство этим фактом пробралось сквозь ледяную маску эльфийского принца, и он позволил себе свести тёмно-русые брови к точёной переносице, – отец желает видеть нас…

И тут живые изумруды глаз Наилэвина вонзились в меня, пока он, поджав губы уточнял:

– Всех нас. Ису также пригласили в тронный зал.

А вот от этих слов я опешила. Рыжую эльфийку ещё НИКОГДА не приглашали в святая святых, и это заставило меня напрячься.

– Да? – удивилась Лирэ не меньше моего, и по-птичьи склонив голову, внимательно посмотрела на меня. В этот момент она стала очень похожа на лесную нимфу со светлыми прядями, художественно вьющимися по траве вокруг её нежной юбки. – Раз отец зовет нас всех, значит: тому есть причина.

– Довольно игр. Поднимайтесь, времени мало, – резко бросил эльф, и брезгливо осмотрев меня с ног до головы, заколотил очередной гвоздь в крышку гроба моего самолюбия, – и не забудьте облачиться в более подобающие платья.

Стыдливый румянец упрямо расползся по щекам, опаляя жаром бледную кожу. Замечание сделано однозначно для меня, потому что в отличие от Лирэ на мне было простенькое льняное платье бледно-мятного цвета, которое мало походило на богатый наряд принцессы. Но и я же не на аудиенцию собиралась, а просто шла провести время в саду. Конечно, практичность победила, но я забыла главное правило: если ты направляешься даже в самое уединенное место не при полном параде, то обязательно встретишь всех.

Хотя того же Эвина мне не доводилось видеть в чём-то более простом – только шелковый сюртук застегнутый под горло и только шелковые же штаны заправленные в мягкие сапоги в тон нижней части наряда. Даже сейчас он выглядел так, будто готов хоть сию минуту приветствовать любых правителей заглянувших на эльфийский огонёк. Тёмно-зеленый сюртук таинственно мерцал серебристой вышивкой, что складывалась в причудливый орнамент и перекликалась с венцом, плотно обхватывающим горделиво вскинутую голову. А штаны и сапоги цвета слоновой кости выгодно дополняли комплект. Если бы не острые уши и непривычно длинные волосы, достигающие узких бёдер, то можно было бы принять его за модель на экстравагантном показе мод.

– Тогда поспешим, иначе настроение отца испортится и тогда всем будет несдобровать, – беззаботно хихикнула Лирэ, и с сожалением оставив оленёнка, удалилась в сторону выхода из сада, больше похожего на ухоженный лес.