Страница 38 из 52
Саша с Полиной пришли самые последние. Их уже встречали Влад с симпатичной брюнеткой, кто она ему приходится так никто и не выяснил, Иван с женой Валей, про которых Полины слышала из рассказов Саши и одна рыжая красотка, которая так и льнула к имениннику — Альбина, так звали эту девушку.
— Друзья, за свои тридцать пять лет я понял, что нужно ценить то, что имеешь. Поэтому этот день рождения я решил отметить только с теми, кто мне дорог. И сначала хочу выпить за вас! И за то, что у вас есть такой замечательный друг, как я, — закончил Рома, как всегда вызвав улыбки на лицах.
— Вы давно друг друга знаете? — спросила рыжая Альбина.
— О, Альбиночка, с двумя вот этими, — Рома показал на Влада с Иваном, — я знаком с первого курса университете. А с Саней мы с первого класса школы друг друга обожаем. Правда Сань?
— Да, особенно классно мы друг друга обожали, когда морды друг другу били. Правда, Ромыч? — только в такой обстановке они могли называть друг друга, как и привыкли — “Ромыч” и “Саня”.
— Не без этого, — улыбнулся Рома, — только не очень приятно было получить от тебя, после того, как научился в своей Америке. До сих пор нос болит…
— Так заслужил! — заключил Саша
— И чем же можно заслужить сломанный нос? — спросила Альбина.
Сама того не подозревая, она вступила на скользкую дорожку, на которой не хотелось оказываться ни Саше, ни Роме. Ее вопрос так и остался без ответа: два друга просто его проигнорировали, сделав по глотку виски из своих роксов.
Саша взял в свою руку маленькую и нежную ладошку Полины и слегка ее сжал. Такая небольшая, но важная поддержка для него. И пусть Полина пока об этом не догадывается. Его Полина, которая стала неотъемлемой частью его жизни. Вот так ворвалась, проникла под кожу, в его мысли. Такая ранимая, доверчивая и наивная. Но в то же время сильная духом, упрямая и не по годам мудрая. То, от чего он бежал и упорно не хотел замечать, настигло его и застало врасплох. То, как он не позволял себе заново влюбляться обратно пропорционально тому, как сейчас он зависим от этой девушки.
— … а Саня как ему в ребра даст. Тот согнулся пополам. Смотрю на него и даже жалко стало. И себя заодно, ведь я могу быть следующим. Достанется мне от друга за то, что связался не с той дамочкой. Она, оказывается, замужняя… — рассказывает свою историю Рома.
— А почему ты учился драться? — тихо спросила Полина.
— Я учился не драться, а учился боксу, иногда боям без правил, это больше для себя.
— А есть разница?
— Да. Деруться мальчишки в подворотне, подростки, которые не поделили девушку, алкашня за бутылку, в конце концов. Бокс — это тактика. Ты учишься держать удар, вычисляешь слабые места противника, скрывать свои.
— И где ты этому учился?
— Когда уехал в Америку. Я там встретил одного русского парня, который как раз и преподавал.
— Я не знала, что ты был в Америке. Долго?
— Три года, после университета. Уехал учиться.
Когда Саша только вышел из самолета, первое, что он почувствовал, что воздух другой. Он пахнет свободой. Банально. Все, что говорят в американских фильмах про воздух Америки — это правда. Он пахнет свободой и новыми возможностями. Лекарство, которое ему было необходимо.
Первый месяц Саша мыслями еще был там, в своем родном городе и с той, которая открыла ему дорогу туда, откуда не многие возвращаются. Ему еще долго снились сны, где он качается на тех волнах, в том море. И та лава, которая текла по его венам с дикой болью, после которой он просыпался в холодном поту и с дикой головной болью. Воспоминания такая вещь, от которых не убежать. Их можно только заглушить, заполнить новыми воспоминаниями, да просто пережить, но не избавиться.
Его учеба сейчас была единственной отдушиной, которая спасала Сашу от тотального погружения в прошлое. Пока не познакомился с молодым парнем, чуть старше Саши. Его звали Костя. Занятия боксом, пять раз в неделю, в небольшом, немного запущенном клубе на Брайтон Бич, куда Саша добирался больше часа из своей небольшой квартирки на Манхеттене, стали его спасением.
— Сколько же еще в тебе секретов и тайн, Ярский? — хитро спросила Полина.
— Не больше, чем в тебе…
Саша убрал с лица Полины постоянно выбивающуюся прядь волос и аккуратно заправил за ушко. Ее взгляд сейчас сконцентрирован не на нем: Рома рассказывает очередную историю и привлекает сейчас к себе все внимание. Но даже сейчас Саша с уверенностью может сказать, что ее глаза, как настоящее лазурное море. Тихое, такое манящие и пленяющее. Но Саша знает, что любой штиль может обернуться сильным штормом, который лазурный цвет моря делает тяжелым и глубоким синим, тянущий на дно. Море, которое так не любил Саша, теперь смотрит на него каждый день и отражается в ставшими такими родными глазах Полины. Если на душе у Полины все спокойно — то на ее море штиль, а если она чем-то недовольна или, не дай бог, чем-то расстроена и обижена, то ее глаза становятся поистине устрашающим ураганом, с которым Саша учиться справляться.
— Сань, а помнишь, как мы с тобой в полицейский участок угодили? — спросил Рома.
— Ты уверен, что стоит это рассказывать? — засмеялся Саша.
— Конечно! Что за вечер без пикантных историй?
— Это уже интересно. Рома, расскажи! — попросила Полина.
— Я когда первый раз приехал к Сане, мы практически сразу из аэропорта рванули к океану. Я никогда не видел не то что Атлантику, моря то никогда в глаза не видел. Ну вот встретились и на метро поехали. Как сейчас помню: “The next stop is Brighton beach”. Время — поздний вечер. Вагоны едут полупустые. Только какие-то американские бомжи, негры, ой, прошу прощения, афроамериканцы, и мы с Саньком. Потому что его другу приспичило первым дело искупаться в водах Атлантического океана. Романтик, блять! Так… Дамы! Предлагаю для начала выпить за романтику, — поднял в руках очередную порцию виски и выпил до дна даже не поморщившись.
— Рома, интрига затянулась! — в нетерпении попросили девушки.
— Ну так вот… Приехали мы к океану. Тишина. Только шум прибоя. Такой манящий. Ммм… Ну я скинул все вещи и пошел. В Воду.
— Один? И не было страшно?
— Ну, конечно, не один. Санек следом пошел. Два дебила. — Засмеялся Рома, — а пока мы там на берегу плескались, бомжи подсуетились и стащили наши вещи. Хорошо, что чемодан отправили к Саньке на квартиру. А то бы вообще без всего остался. Пришлось бы мне трусы у друга одалживать…
— Так вы что, голые купались?
— Ой, Альбиночка, ну кто ночью купается одетым. Конечно голыми. Я же говорю — дебилы, — опять засмеялся Рома, уже вместе с Сашей.
— И? Причем здесь полицейский участок?
— А как мы по-твоему добирались до Санькиной хаты? Мы пытались остановить такси. И попался один добрый дядечка. Привез не по нужному адресу, а в полицейский участок. И сдал нас. А знаешь почему? Потому что мы не оплатили проезд. А как мы оплатим? На нас трусов то не было. Обещали, что когда отвезет, то вынесем деньги и оплатим. Но, видно, в Нью-Йорке не принято верить словам. Вот так с голой задницей я проехал первый раз на нью-йоркском такси через весь Бруклин и пол Манхеттена.
— И как Вас отпустили? Где были ваши документы?
— Ну, хорошо, что все у них есть в базах. Достаточно было просто рассказать все как есть и сдать пальчики. Ну и оплатить проезд на такси, чтоб его. Даже цента сверху не накинули, да Сань?
— А все твое “Поехали океан смотреть!” — заключил Саша — Посмотрел? Теперь всю жизнь будешь помнить. И я заодно…
Рома опустил историю, что тогда на берегу океана состоялся их первый откровенный разговор после Сашиного прилета в Америку. Им было все равно, что они сидели вдвоем ночью полностью голые без документов и без единой мысли как добираться до дома. Но им было важно, точнее Роме было важно знать, что происходило с Сашей последние два года. Он рассказывал про Инну, про его зависимость. От нее и от наркотиков. Как переживал расставание с ней, как безумно тянуло просто написать ей, просто узнать, как у нее дела. А Рома рассказывал, как безумно злился на друга, что тот скатился в такую дыру, что не понимал, как можно впасть в зависимость от такой дешевой и пустой Инны, за что чуть ли не получил по морде. Разговор, который был им нужен. Обоим. Чего будет стоить дружба, если вовремя не подать руку тому, кто падает?