Страница 20 из 45
Трещали кости, текла кровь, доносились крики, хрипы, затем мычание. Воины молча глядели на то, как их же товарищи убивают своих же братьев по оружию. Я думал, в глазах моих людей, крестьян ополченцев и последних уцелевших гвардейцев что сейчас в основном выступали в ролях сотников, встречу осуждение. Ведь данного рода экзекуция даже в древнем Риме считалась финальной точкой и крайней мерой наказания.
Но, как оказалось я слишком много думал.
— Отличная идея ваша сиятельство. Я даже не думал, что из труса так быстро можно сделать зверя… — В пол голоса, проговорил Гвиний. — Вот только как вы собираетесь размещать их в рядах нашей армии? Теперь к ним не будет обсолютно никакого доверия, никто не станет с ними рядом.
— Это и не требуется, в следующем бою выставим их отдельной группой в авангарде. Смогут выжить, наверняка отмоют свою репутацию в глазах других, умрут — плакать о них не будут. — Со скрипом и болью в сердце, всё так же глядя как завершается кровавая расправа, проговорил я.
— Хм, сначала вы настраиваете зорфов убивать себе подобных, после, заставляете имперцев убивать своих же, при этом, каким-то образом умудряясь поднять мораль целого войска. Господин — когда это вы успели из обычного избалованного мальчишки превратиться в злого гения?
— Гвиний… — Шикнул я, переведя взгляд на мага. Данного вида обращение в кругу моей свиты недопустимо!
— Что? — Глядя на меня глумливым взглядом, с закрытым ртом спросил маг. — Это телепатия ваша светлость, успокойтесь. О, и кстати, кажется, представление окончено…
Последний из "белых", достойно выполнив свою роботу стал в ряд с остальными. Четыре искорёженных тела, с торчащими наружу белыми кусками костей, перемешавшихся с мясом и одеждой, как и положено мертвецам, не подавали каких либо признаков жизни.
— В следующем бою, у вас будет возможность искупить кровью свои грехи, а так же грехи тех кого вы убили. Ну, а пока, стража, разместите их возле лагеря с нашими новыми друзьями Зорфами. — Приказ был выполнен в полной тишине. Отряд медленно перекочевал в сторонку, где даже зорфские мятежники встретили трусов с презрением и некой ненавистью. Первая часть представления закончилась, я хорошо дал прочувствовать своим подопечным болезненный кнут, настало время пряника.
Обратившись к сотникам, потребовал что бы каждый, во всеуслышание рассказал о подвиге своего солдата, героя коего тот представил Гвинию. Один здоровяк из ополчения, своей мощной секирой в один удар расчленил наездника Острокогтя вместе со своим питомцем, а после, размашистыми ударами спешил и убил ещё двоих. Другой, оставшись единственным живым из своего десятка, получив четыре стрелы, в ногу, плечо и две в живот, один в поле защищал оставшихся позади себя лучников, в числе коих была и его жена. Третий, уже десятник, видя как бегут с поля его товарищи из другого десятка, вовремя отправил посыльного за подкреплением, а после, всего с двумя из своих подопечных и парой молодых лучников, выдернутых из арьергарда, умудрился закрыть брешь в непролазном лесном массиве, тем самым защитив оставшихся позади с луками крестьянок и крестьян.
Как все эти люди умудрились выжить, со своими ранами, проблемами и провалами я вообще не понимал. Единственное, что знал наверняка, своё звание "Героев", эти воины заслужили с полна, и награда за их подвиги требовалось дать подобающую. Когда все ребята выговорились, а я пообещав воинам не только дополнительную плату но и награду в виде земельных наделов, уселся обратно за стол, внезапно ожила отдыхавшая за моей спиною знать.
Видя как я одобрительно расхваливаю подвиги обычных солдат, попутно щедро награждая тех обещаниями. Не упуская возможности во всеуслышание заявить о собственных победах, мелкие аристократы стали сами тянуться к нашим "героям", предлагая тем по той или иной причине примкнуть к ним на службу. "Ну кто же знал что и среди крестьян найдутся достойные аристократии слуги".
— А теперь за победу! — Подняв кубок, рыкнул Магнус, коего так же как и других аристократов внезапно привлёк один из оборванцев, тот самый, что в один удар перерубил Осрокогтя и его наездника.
Глава 18 — Город у гор
Пламенные речи вчерашней ночи, ещё долгое время отзывались утренним похмельем и лёгкой усталостью, вызванной старшей Бегской. Матильда, как и положено верной слуге не отходила от моего шатра, её "всё что угодно" и "я помогу вам расслабиться" вымотали меня окончательно и закончились на рассвете. Слишком любвеобильная для своего возраста, шлишком страстная и да ещё в добавок красивая, настоящая демон похоти дорвавшийся до свободы…
Уставший за ночь, конец пути до обозначенной на карте крепости проделал не в седле, а в обычной, перевозившей мой личный шатёр телеге. Аргументировать такое странное желания пришлось "волей пообщаться с народом", ну а сам же, в состоянии полу дрёма, кивая головой, слушал минорные истории знати, обычных слуг, бывших гвардейцев. Каждому из них было что сказать своему господину, каждый личность, с мечтами, амбициями и обычными как для человека потребностями. Отголоски их слов, в моём дремлющем сознании доносились подобно отстающим от композиции струнам. Вроде слушаешь одного, кивнул носом и вот, рядом уже во всю щебечет кто-то другой. Странное ощущение…
Так, не спеша мы добрались до безымянного города с крайне хреново обрисованным на карте ландшафтом.
Город Угорье, второй по величине и первый по высоте стен. Город шахтёров, кузнецов, приключенцев, и бывших имперских воинов, что отказавшись уходить на покой предпочитали возвращаться туда где провели всю свою жизнь. Раньше, это место служило опорной точкой для перенаправления логистических путей, то есть, если армия империи шла воевать на восток, то всё её добро складировалось именно в здоровенных амбарах Угорья. Первой причиной тому являлась безопасность, ведь прежде чем враг доберется до этого хорошо укрепленного города, тому предстояло уничтожить как минимум три крепости (ныне мятежные) юго-восточней Угорья, или город-крепость (ныне захваченная зорфами) северо-восточнее. В первом варианте, из-за горной местности обороняющиеся легко могли атаковать осаждающих и их обозы используя секретные пещеры и отработанные жилы, выходя вражеской группировке в тыл. Благодаря шахтёрам, местные горы испещрены ходами и заброшенными лазами, от знания которых напрямую зависила безопасность города-крепости Угорья. Во втором варианте, даже если враг брал один из городов крепостей, его армия так же оставалась уязвимой к ударом со всё той же стороны, но уже из других пограничных городов. Тот же Колд, используя кавалерию мог с лёгкостью вести манёвренную войну, постоянно атаковать как войско врага, так и захваченные их города-крепости, вынуждая оттягивать в тыл всё большие и большие ресурсы. И именно из-за важности данной сухапутнйо артерии, служившей империи пропуском как в земли эльфов так и Зорфов, город обладал отличным оборонительным потенциалом.
Всю эту информацию я долго и кропотливо выуживал из местной аристократии, Дункана, Гвиния и всех других кто обладал хоть какими-то сведениями об этом регионе. Именно знание местности гор, являлось ключевой точкой в ещё не успевшем разгореться военном конфликте с эльфами. Вне зависимости от того будет успешным ли подрывная действия Хивары или нет, ослабленные мятежные крепости, даже после перехода под моё управление не сдержат на долго эльфов, а значит, придётся останавливать их у полностью готового к долгой осаде Угорья. Драться с длинноухими "Рэйнджерами" в лесу я не собирался, а значит, узнав о их численности предстояло остановить их либо здесь, либо у речной переправы. Врага требовалось именно остановить, выиграть время дождавшись хоть какой-то помощи из центральной империи. Ибо даже недалёким братишкам, что уже наверняка принялись бороться за место Августа, должно быть понятно, падёт граница — пиздец империи и их беззаботным жизням… Но в общем, я надеялся именно на наёмников и своих ополченцев, набор которых в Нивграде, по моему же приказу не прекращался ни на секунду.