Страница 49 из 58
Оборотень не спешил. Мощный, грозный… Стоял и смотрел. И такой злобой от него веяло, что аж скулы сводило. Реально хотелось поскорее броситься в бой, лишь бы не меряться со зверем взглядами. Видимо, такие же чувства испытывал каждый, потому что мы, все четверо, не сговариваясь, шагнули вперед. А Сашка заскрипела луком, натягивая тетиву.
Серая Смерть тоже шагнул навстречу, поднял голову и протяжно завыл. А потом развернулся и прыгнул в кусты. Был — и нет его. Даже хруста валежника не слышно. Исчез, будто призрак. И, если бы не валявшиеся на опушке мертвые туши других волков, можно было бы решить, что все это нам только почудилось.
— И как это понимать? — опять высказалась за всех Сашка. — Он что? Удрал?
— Получается так… — пожал плечами сэр Такс. — И знаете, что я вам скажу, миледи? Меня это совершенно не печалит… Нет, мы, конечно же, справились бы. Но, раз уж так, я совсем не против, уступить эту честь кому-то другому. А нам, как мне кажется, приключений еще хватит. Да, сэр Леонид? Вы со мной согласны?
— Абсолютно… — я снял шлем и вытер лоб. — Во всех смыслах. Чего, чего, а приключений на наш век точно хватит. Лишь бы век подлиннее был.
«Победа! Награда: 2000 очков опыта! 50 золотых монет. Поздравляем! Вы получили новый уровень. Ваш спутник получил новый уровень. Для распределения свободных очков, зайдите в раздел «Характеристики персонажа»
Мулы размеренно цокали копытами по булыжной мостовой, а я покачивался в седле и занимался самокопанием.
Не знаю, можно считать нападение стаи оборотня за происки врагов, или это тоже случайность, но в том, чтобы и дальше ныкаться по бездорожью, смысла уже не видел. Какая, собственно, разница — планомерно на нас неприятности сыплются или рандомно? Если уж пошла такая тенденция, значит, надо не пережидать ее в позе страуса, а как можно скорее выходить из условной зоны поражения.
Конечно же, королевский тракт сам по себе тоже не гарантировал безопасности, но какую-то часть неприятностей исключал. Взять хотя бы засады. В лесу ее организовать куда проще, чем на людном тракте. Идущем не по нехоженым тропам, а между лугами и полями, от одного населенного пункта к другому. Да и скорость передвижения, опять-таки, заметно возросла.
Если по бездорожью мы за день, в лучшем случае, преодолевали километров пятнадцать, то сейчас легко могли пройти все двадцать пять. Их, в смысле версты, даже считать нужды не было. Кто-то грамотно расположил вдоль дороги заезжие дворы так, что если не спешить и не плестись, они, как из-под земли, вырастали у обочины ровно в полдень и перед сумерками.
Что называется, все для путешественника. Королевский сервис. Только плати…
К большой, просторной, старательно выбеленной известью мазанке, глядевшей на тракт аж полудюжиной окон, мы вышли, когда солнце уже коснулось горизонта. Можно было, конечно, еще пару верст протопать, но смысла я в этом не видел. Это ж не последний рывок, на который не жаль усилий. Да и дневку мы сегодня пропустили. Как-то даже не сговариваясь. Настолько сильным было общее желание поскорее выбраться из глухомани.
Множество фруктовых деревьев, высаженных вокруг корчмы, придавали этому месту приюта усталого путника необходимого уюта. Так и хотелось растянуться на мягкой траве, под сенью доспевающих вишен и яблок.
Общую благостную картину портил только вид дверей, распахнутых черным беззубым ртом. Непроизвольно вызывая в воображении сравнение то ли с гигантским голодным монстром, то ли вообще — с преисподней.
Не продуманно что-то… Надо было хоть наличники какие-то веселенькие, в цветочек прибить. Или цветами, как на Ивана Купалы украсить. А то у меня аж аппетит пропал… и какое-то неприятное предчувствие в душе зашевелилось. И, почему-то, захотелось перекреститься… Тьфу!
Помотал головой, прогоняя наваждение. Померещится же…
Еще раз тряхнул головой и огляделся по новой.
У коновязи полдюжины лошадей хрустит ячменем, засунув головы в торбы. Из корчмы доносится жизнерадостный гул — явно, кому-то там хорошо, сытно и весело. В общем, обычный заезжий двор. Коих сотни по всем дорогам. И не надо выдумывать ничего сверхъестественного.
— Распрягайте… — бросил обозникам. — Ночуем здесь.
— Вот это дело, — потер обрадованно ладони Карл. — Наконец-то поедим по-человечески.
— А чем тебе хуторяне не угодили? — удивился Берт.
— У них пива не было.
— Зато была Оринка.
— Это да… — наемник покосился на Сашку и добавил, понизив голос. — С этим не поспоришь…
— Хорош языки чесать, — проворчал сэр Такс. — Вот сколько не повидал наемников в жизни, все разговоры только о выпивке и девках.
— Так в этом же весь смысл жизни, — пожал плечами Карл. — А о чем еще думать? На собственный замок мечом не заработать. Так что мечтами о будущем заморачиваться не стоит. Радуемся тому, что есть. Пока можем… Пока живы.
— Радуйтесь, — согласился я. — Но, если завтра поутру увижу, что кто-то едва в седле держится — сразу распрощаемся. И напоминать не буду.
— Не беспокойтесь, милорд, — Берт сунул товарищу под нос кулак. — Я прослежу.
— Вот и хорошо… Тогда, не вижу причин, чтобы не заглянуть в эту харчевню и насладиться ее дарами.
— За звонкую монету… — проворчал рыцарь. — И платить вам, милорд.
— Как водится…
Внутри корчма была даже вместительнее, чем казалась снаружи. Широкий прилавок, отделявший проход на кухню от общей залы. Рядом — большой камин, в котором на вертеле над углями шкворчала жиром целая туша какого-то животного. Размером с небольшую свинью или крупного барашка. За прилавком, как и полагается, хозяин… Вот только, вопреки сложившимся стандартам, не толстопузый здоровяк, с руками биндюжника или лесоруба, а — совершенно невзрачный мужичонка. Настолько невысокого роста, что я его даже не сразу и разглядел за рядом, выставленных на прилавок, глиняных кружек.
— Эй, хозяин! — рыкнул Карл, падая за ближайший стол. Видимо, тоже не заметив корчмаря. — Пива! Много! И пожрать от пуза!
— Уже несу… милостивые судари! — ответил тот неожиданно густым и гулким басом.
Корчмарь выскользнул из-за прилавка и оказался не просто коротышкой, а горбуном.
— Гы… — озвучил увиденное наемник. — М-да…
Хотел еще что-то добавить, но, наверно, вспомнил что потешаться над убогим грех, и промолчал.
Вопреки неказистости, двигался корчмарь ловко и быстро. Мы еще и рассесться не успели толком, как он уже выставил на стол четыре громадные кружки с обильными белыми шапками пены.
Потом метнулся к прилавку и вернулся с небольшим кувшинчиком и серебряным кубком.
— Для госпожи… — громыхнул на всю корчму карлик. — Угощайтесь, миледи.