Игорь Северянин

Скорее всего, Игорь Северянин и Любовь Столица встречались ещё в Москве на знаменитых вечерах «Золотой грозди». Вот что вспоминала о той поре Лидия Рындина:

«В Москве, вернее, под Москвой сохранялся ещё перед революцией пережиток старых лет — ямщицкое сословие. Было оно немногочисленно, но довольно строго держало свой особый уклад в жизни, уже сильно ушедшей от прошлого.

Меня познакомила с этим сословием Любовь Столица, урождённая Ершова. Сейчас о ней не вспоминают, а прежде её имя часто встречалось в журналах и газетах. Я не литературный критик и не берусь судить о художественной ценности её произведений, я просто любила и люблю её лёгкий, глубоко русский стих. Почему-то ни у кого я не чувствую такого яркого, сочного описания Москвы, как у Любови Столицы:

Помню вечера “Золотой грозди”, которые она устраивала: приглашения на них она посылала на белой карточке с золотой виноградной кистью сбоку. В уютной квартире выступали поэты, прозаики со своими произведениями, в числе их и хозяйка. В платье наподобие сарафана, на плечи накинут цветной платок, круглолицая, румяная, с широкой улыбкой на красивом лице. Говорила она свои стихи чуть нараспев, чудесным московским говорком. Под конец вечера обычно брат хозяйки пел ямщицкие песни, аккомпанируя себе на гитаре. И над всем этим царил дух широкого русского хлебосольства. Не богатства, не роскоши, а именно хлебосольства. Это были приятные вечера, давно канувшие в вечность, как и вся тогдашняя московская жизнь с её причудами и особенностями».

На литературных вечерах «Золотая гроздь» в 1913—1916 годах бывали Николай Клюев, Сергей Есенин и Николай Телешов, поэтессы Софья Парнок, Ада Чумаченко, актрисы Вера Юренева и Вера Холодная, член Государственной думы Михаил Новиков... Яркий облик Любови Столицы запечатлелся в памяти посетителей её квартиры. Художница и литератор Нина Серпинская вспоминала: «Хозяйка дома — хмельная и “дерзкая”, с вакхическим выражением крупного лица с орлиным властным носом, с серыми пристальными глазами, в круглом декольте с красной розой, с античной перевязью на голове с точки зрения комильфотной элегантности выглядела и держалась вульгарно, крикливо. <...> Вели себя все, начиная с хозяйки... весело, шумно, непринуждённо. Здесь все считали себя людьми одного круга, веселились и показывали таланты без задней мысли и конкуренции».

Основная тема творчества Любови Никитичны Столицы (урождённой Ершовой; 1884—1934), поэтессы и драматурга, автора нескольких сборников стихотворений, — воспевание языческой, деревенской Руси. Яркие и колоритные картины русского быта и природы («Вечер»), светлые ликом, буйные духом и пьяные силой герои её стихов («Пасхальная», С. Т. Коненкову); деревенская любовь могучего, загорелого, плотного мужика, вывозившего «серебристое, сухое сено» и «стомлённой, босой» бабы, собиравшей «огненные ягоды меж кочек», полюбившихся «друг дружке» в красный, летний день («Деревенская любовь») — таковы мотивы её «бушующей красками» поэзии.

Любовь Столица принимала участие в женском движении, сотрудничала в журналах «Женское дело», «Мир женщины», «Современная женщина». В последнем она опубликовала статью «Новая Ева», посвящённую различным типам раскрепощённой женщины, стремящейся к равноправию с мужчиной во всех сферах жизни[3].

У Игоря Северянина и Любови Столицы было много общего. Любовь Столица всего на три года старше Игоря Северянина. Их литературные дебюты случились почти одновременно с той лишь разницей, что своим первым выступлением в печати Северянин называл публикацию 1 февраля 1905 года в солдатском журнале «Досуг и дело» стихотворения «Гибель “Рюрика”» и именно от неё отсчитывал 30- и 35-летие своей литературной работы. Первые же стихи Любовь Столицы были опубликованы в роскошном московском журнале «Золотое руно» (1906).

Совпало и время известности Игоря Северянина и Любови Столицы. После выхода «Громокипящего кубка» в 1913 году об Игоре Северянине заговорили все. Имя Любови Столицы в это время тоже известно и отмечено вниманием многих известных писателей. Смелость, сила и законченность стихов её первой книги «Раиня» (1908) привлекли внимание Николая Гумилёва, а их «свежесть и подлинность» — Максимилиана Волошина.

Среди поклонников её таланта был Есенин. Юный поэт писал о ней и цитировал строки из её стихотворения «Казак» (1914) в своей первой рецензии «Ярославны плачут» (1915). В этом же году поэтесса подарила Есенину свою книгу «Русь» (1915), а тот, в свою очередь, посвятил ей экспромт:

С тех пор Сергей Есенин и Любовь Столица были в дружеских отношениях, состояли в переписке — известно три письма Есенина до отъезда её за рубеж и посвящённая ей частушка:

Игорь Северянин упоминал Любовь Столицу в «Поэзе о поэтессах» (1916) в раду таких известных имён, как Гиппиус, Щепкина-Куперник и Ахматова, правда, не очень лестно. Все они превращались для него в «стихотворок» при сопоставлении с дорогим образом Мирры Лохвицкой.

Любовь Столица и Игорь Северянин почти одновременно оказались в эмиграции. Северянин с больной матерью поселился в Эстонии и остался в ней после получения этой страной независимости в 1918-м. А Любовь Столица в конце 1918 года с мужем и сыном уехала на юг страны, а в 1920 году эмигрировала.

С годами к Игорю Северянину пришло восхищение этой женщиной. Он видел незаслуженную печать пошлости в отношении к ней и по достоинству оценил её «разгульный русский стих». Работая над сборником «Медальоны», который, по его замыслу, должен был стать своеобразной галереей русской поэзии, поэт опубликовал в кишинёвском журнале «Золотой петушок» (вышло всего три номера) два портретных сонета «Любовь Столица» и «Бальмонт», написанных в Кишинёве. Особый смысл приобретает соседство с медальоном «Бальмонт» о «коростеле владимирских полей», которого «жизнь обрядила пышностью павлиней...». Из сонета «Любовь Столица»:

3

Этой же теме посвящена и ее поэма «Елена Деева» (1915). Героиня поэмы, познав все соблазны большого города и разочаровавшись в жизни и в любви, подобно кавалерист-девице Дуровой переодевается в мужское платье и, оседлав коня, отправляется сражаться на германский фронт. Образ главной героини отмечен портретным сходством с автором: «...Горят / Виноградный рот пурпурный, / Водопадный яркий взгляд». Столице принадлежит также ряд пьес, ставившихся в Камерном театре и «Летучей мыши» Никиты Валиева, и критических статей о поэзии.