Единственный

Глава 23

Брэндон

— Малыш, пошли со мной, — ласково позвала миссис Кренстон, мягко опуская свою ладонь на плечо мальчика. — Твоим роди… твоей маме и дяде Брэндону нужно поговорить, — осекшись, добавила женщина, кивая мне.

Нехотя оторвавшись от ребенка, я согласно кивнул на немую просьбу мамы Тины. Алексу ничего не известно, а нам с Тиной действительно было о чем поговорить.

— Вы еще посидите все вместе, — заверила она, уводя за собой моего, пока еще ничего непонимающего, сына.

Алекс — мой сын. Тот забавный соседский паренек — это мой дорогой ребенок. С ума сойти.

Тина крепко сжала мою ладонь, стоило нам остаться наедине.

— Моя родная девочка, — выдохнув, я прижал ее себе, немного приподнимая с кровати. Послышалось тихое всхлипывание, а потом Тина нежно поцеловала меня в щеку. Мы целую вечность сидели в обнимку, слушая биение сердец друг друга. Все казалось таким нереальным, будто происходило не с нами.

— Прости, — прошептала она уже в тысячный раз, плача.

Боже, это мне нужно просить у нее прощения.

— Расскажи мне все, — взяв ее лицо в свои ладони, я прикоснулся губами к ее влажным щекам и осторожно протер пальцами слезы. — С самого начала.

Меня лихорадило, хоть я и старался держаться стойко. Ведь я совсем недавно узнал о том, что у меня есть девятилетний сын от любимой женщины. Кивнув, девушка опустила голову, смущаясь. Приблизившись к ней, я удобно разместился на стуле и прижал Тину к себе, опуская ее голову себе на грудь.

— Помнишь, тогда, — начала она дрожащим голосом. — Когда папа запер меня в своей комнате из-за того поста в глоббере про… — она замолчала.

Конечно, я очень хорошо помню события того времени.

— Ты обещал прийти ко мне, и поговорить с ним, — прошептала она. — Но не успел, — запнувшись, она снова тихо заплакала.

Я кивнул, и прижал ее к себе, успокаивая. Девочка осталась совсем одна, когда так сильно нуждалась во мне. У меня на сердце вновь стала пульсировать давно забытая рана.

— Я побежала к тебе в больницу, — объяснила Тина более равномерным тоном. Погладив дрожащую девушку по спине, я поцеловал ее в макушку. — В те дни мне не здоровилось, мое здоровье ухудшилось гораздо раньше, но я не придавала этому значения, — добавила она, выдыхая. Я внимательно слушал, все время кивая и прокручивая словно кассету со знакомым фильмом, один и тот же эпизод в своей памяти. — Я думала, что дело в экзаменах. Но в клинике мне стало плохо, и я потеряла сознание, — надрывно протянула она.

— Тогда ты узнала, что… беременна?

— Да, — ответила она. — Мои родители приехали за мной и сразу узнали обо всем.

Боже. Мне вспомнились налитые гневом глаза ее отца, когда его пригласили к директору. Даже легкая тень на репутации их семьи могла не на шутку вывести его из себя. Сложно представить, что Тине пришлось пережить в этот момент.

Я не переставая гладил свою любимую девушку, словно старался спасти его от всего мира. Отныне, так и будет.

— Дорогая… — я прижал Тину к себе.

— Брэндон, я так испугалась, — сказала она, привставая и глядя мне в глаза. На секунду мне показалось, будто на меня посмотрела та самая, семнадцатилетняя Тина. — Я совершенно не была готова к детям. Я думала, что со мной может произойти что угодно, но только не беременность, — иронично протянула она.

Мое тело покрылось мурашками от тона ее разговора.

— А как об этом узнала моя мама? — спросил я. Меня сильно беспокоило это, а Тина, услышав вопрос, немного растерялась. — Да, мне уже известно, что моя мама была в курсе.

— Я сказала ей, — сразу же ответила она, выдыхая. — Когда папа…

— Хотел избавить… — я запнулся, не в состоянии договорить фразу до конца. Тина, всхлипывая, кивнула. — Боже, милая, мне так жаль… — из моих глаз снова брызнули слезы.

— Я так хотела, чтобы ты был рядом, — обреченно протянула она, прижимаясь ко мне. — Мы бы все решили вместе. Брэндон, — она замолчала. — Ты был… ты самый лучший человек из всех, кого я знаю.

Она так по-особенному произнесла эту фразу, отчего по моему телу прошелся разряд электрического тока.

— Малышка, что ты такое говоришь… — хрипло прошептал я, целуя ее в висок.

Почему они столько лет молчали?

— Неужели тебе действительно собирались сделать…

— Да, — выдохнула она, кивая. — Я лежала на медицинской кушетке и мне даже успели ввести анестезию.

Мои руки затряслись, а по позвоночнику пронеслись покалывающие импульсы от шока. Сколько всего ей пришлось пережить… Я сильнее прижал девушку к себе.

Это было слишком больно.

— А потом?

— А потом ты вышел из больницы… и меня заставили бросить тебя, — с холодным спокойствием закончила она. — Иначе папа… — она запнулась. — Не позволил бы тебе спокойно учиться в Беркли.

— Тина, если бы я узнал, — уверенно изрек я. — Я бы все бросил и сразу бы забрал тебя, — продолжил я и Тина отрицательно покачала головой. — Для меня нет ничего важнее на этом свете, чем ты.

— Ты должен был учиться и стать тем, кем ты сейчас являешься, — перебила меня девушка. — Брэндон, я была слишком слаба и напугана, чтобы идти против воли отца. У него было столько планов на меня, а я посмела забеременеть, будучи школьницей, понимаешь?

Я нехотя кивнул.

— Моя жертва не была напрасной, я знаю. Если бы мне снова пришлось выбирать при похожих обстоятельствах — я бы снова поступила так же. Я очень хотела, чтобы ты был счастлив.

— Родная, — обняв ее, я прижал ее к груди. — А как твой отец передумал?

— Моя мама его обманула, — ответила Тина. — Я сама узнала об этом… — она резко замолчала и сглотнула. — Только спустя несколько дней.

— До того, как хотела покончить с собой? — глядя ей прямо в глаза, спросил я. Девушка вздрогнула и отстранилась от меня.

— Мэтт и это тебе рассказал… — Тина обреченно выдохнула. Я кивнул, прикрывая глаза. — Нет, после…

Моя бедная девочка. Мое сердце кровоточило, словно по нему полоснули ножом.

— Я не собиралась покончить с собой, — Тина разревелась у меня на груди. — Точнее, я передумала… Я не хотела подставлять Джудит, которая продала мне те таблетки.

В юности, до того, как мы стали парой, я считал ее избалованной, взбалмошной и немного эгоистичной девчонкой. Когда я полюбил ее, я даже не представлял себе, насколько она прекрасна. Она совсем не права насчет меня. Это она — самый прекрасный человек на свете.

— Когда мама увидела меня на полу рядом с разбросанными таблетками, — Тина хихикнула. Меня напугало то, с какой легкостью она рассказывала об этом, дрожа и прижимаясь ко мне. — Тогда она и сказала мне, что мой малыш жив, — она искренне улыбнулась и засияла. — Что мне нужно беречь себя и свою кровиночку. Брэндон, — она схватила меня за руку. — Именно в этот момент я полюбила Алекса и почувствовала, что во мне чудо. Во мне твой ребенок. Я бы никогда не смогла забыть или предать тебя, ведь рядом со мной всю жизнь была твоя частичка. И я всегда знала, что хочу детей только от тебя.

— Моя родная, — тихо протянул я, притягивая ее к себе. Мои глаза снова наполнились слезами. — Как же я счастлив, что у меня есть ты.

— Мама говорила мне, что мне нужно питаться, — продолжила она. — И еще мы скрывали это от папы. Было очень сложно, я готовилась к переезду в Бостон, но меня тогда это волновало меньше всего. Правда, когда папа вернулся из командировки, ему сразу же все стало известно. Это не могло продолжаться долго, ведь я испытывала огромный стресс и однажды ночью мне стало плохо.

— Что с тобой случилось? — надрывно спросил я, прибывая в ужасе.

— Я потеряла сознание, — спокойно ответила она, грустным тоном. — Папа отвез меня в больницу. Я была очень худой и слабой и даже на третьем месяце у меня еще не был заметен живот. Брэндон, моя беременность протекала очень тяжело…

Ей было сложно говорить об этом, поэтому я остановил ее. Тина задумчиво посмотрела на меня.

— Мой папа раскаялся, — Тина схватила меня за руки. — Он был рад, когда узнал, что мы спасли малыша и очень полюбил Алекса. — Не вини его, пожалуйста…