Единственный

— Дрянь, — процедил он над моим ухом. — Ты трахалась с ним? Отвечай!

— Нет, — глядя ему прямо в глаза, ответила я.

Хотелось огрызнуться и сказать, что пока еще нет, но это было глупо. О неадекватности Мэтта мне было хорошо известно и меньше всего в столь поздний час мне хотелось попадаться ему под горячую руку.

— За просто так, да? — злобно выдохнул он, и ударил по дверце шкафа. Я дернулась от неожиданности. — Тина, я убью тебя, если ты мне с ним изменишь.

— Пусти, — раздраженно прошептала я.

Тяжело дыша, Мэтт схватил меня одной рукой за шею и резко притянул к себе. Пытаясь вырваться из его объятий, я выставила руки перед собой, скрывая свое тело от грубых действий супруга.

Мэтт прижал меня к стене и прикоснулся губами к шее, руками пытаясь сдернуть с меня полотенце. Мужчина сжал мое бедро через полотенце, а затем его рука опустилась ниже, под ткань и он коснулся внутренней части моего бедра, сжимая кожу пальцами. Кожа, в местах, где меня коснулся Мэтт, стала неприятно зудеть, будто ее облили кислотой.

— Ты омерзителен! — гневно выпалила я. — Убери от меня свои руки! — вырвавшись, я влепила ему пощечину.

Раздраженный, Мэтт рывком схватил меня за талию и резким движением бросил на кровать.

— Молчи, — прошептал он, вдавливая меня в постель. — Своими воплями ты разбудишь Алекса, — добавил он, вынуждая меня немедленно замолчать.

Мэтт навис надо мной всем своим телом, а потом опустился ниже, начав медленно целовать шею. Его поцелуи были похожи на царапающие, ядовитые укусы. Мужчина намеренно прикусывал кожу, будто издевался надо мной. Его руки блуждали по моему телу, скользя под полотенце, и двигаясь дальше. Вылезти из его объятий было сложно, ведь несмотря на то, что его исключили из футбольного клуба, он все еще был достаточно крепким мужчиной.

Супруг наклонился, чтобы поцеловать меня, и коснувшись губами моих губ, на секунду оторвался от моих запястий, хватаясь за пуговицы на своей рубашке. Мэтт вторгся в мой рот своим языком, от неприязни я застонала и улучив момент, сильно прикусила его за нижнюю губу, вынуждая мужа зарычать от боли. Встав с кровати, я вихрем добежала до ванной комнаты и заперлась на ключ. Он унижения и обиды, наносимой мне двумя мужчинами одновременно я неосознанно всхлипнула, глядя в потолок. Вот только если Мэтт наносил мне физическую боль, от которой я чувствовала только брезгливость, то Брэндон… Душевная рана активно пульсировала, вынуждая меня задыхаться.

— Тина, открой дверь, — уже спокойным тоном просил Мэтт, дернув за ручку двери. — Детка, прошу, прости меня.

Я вышла спустя полчаса, когда полностью уняла дрожь в теле. Мэтт все так же сидел на кровати, понуро опустив голову.

— Малышка… — раскаянно прошептал он, вставая с постели.

— Выплатишь весь мой долг перед Брэндоном, — отчеканила я. — Точнее твой долг. В ближайшее время.

Его глаза округлились, Мэтт остановился в шаге от меня, глядя в неверии.

— Я не могу, — он покачал головой.

— Уговори своего отца, — манипулировала я. За годы брака с ним я научилась вести себя так же, как и он. — Это твоя вина!

— Я уже говорил, что…

— Я забуду о разводе, — резко прервала его. Мэтт непонимающе покачал головой. — Ты же этого хотел? Спать я с тобой не буду. Можешь завести себе кого угодно на стороне. Прикоснешься ко мне еще раз — я заберу сына и уеду в Саннивейл к родителям, — заглушая истерический порыв, четко проговорила я. — И в ближайшее время я не хочу видеть тебя в своем доме.

— А что потом? — он сузил глаза в прищуре. — Я тебе не очень-то и верю.

— Я не уйду от тебя, — грубо ответила я, скрестив руки на груди. — Можешь составить брачный контракт, по которому я буду тебе должна.

***

Проснулась с удушающей болью в горле. Закружилась голова, стоило встать с постели. Посмотрев на себя в зеркало после душа, я едва подавила крик, увидев свое отражение. На моей шее, чуть выше яремной впадины красовалось пятно. Подонок Мэтт. Парадоксально, но сетовать на домашнее насилие было сложно: засос располагался в таком месте, в котором его невозможно было спутать с обычным синяком. И еще один чуть выше груди, так что все было понятно. Надев блузку, я застегнула ее на все пуговицы, а шею скрыла под шелковым шейным платком. У двери я вздрогнула, будто остановленная невидимой силой. На телефон поступило сообщение с неизвестного номера.

«Жду тебя вечером».

«Он все-таки написал мне с личного номера», — с сарказмом улыбнулась я про себя.

Весь рабочий день я провела на нервах, поглядывая на часы. Я будто молила стрелку на циферблате идти медленнее и оттянуть до последнего момент встречи с Брэндоном.

К концу рабочего дня я заперлась в туалете, глядя на себя в зеркало. Мимолетная мысль о моей привлекательности для него была послана куда подальше. Я не собиралась становиться желанной для него. След на шее не стал меньше, а тональный крем, который я нанесла пять минут назад на кожу, привлекал еще больше внимания. Если снять платок, то пятно сразу бросится в глаза. Боже. А может он не заметит? Брэндон бы сильно разозлился, если бы увидел чужие засосы на моем теле. Стоп. Какой несусветный бред. Я рассердилась на саму себя, когда поняла, что сильно тревожилась по поводу своего внешнего вида лишь потому что считала, что изменила Брэндону с Мэттом. Брэндон мне никто, чтобы я была ему верной.

Уже было слишком поздно, чтобы прятаться в офисе. Спустившись вниз, я села в свой автомобиль и поехала по знакомому адресу. Охранник, показавшийся мне угрюмым и грубым в первый раз, теперь же, при виде меня, лучезарно улыбался, провожая до лифта.

Прозрачная кабина несла меня вверх, на девятый этаж, а я все думала. Думала о том, что происходящее — неправильно. У меня случилось дежавю: так же, как и сейчас, я чувствовала себя перед первой брачной ночью с Мэттом. Только в ту ночь я устроила похороны своей любви к Брэндону, отдавшись супругу. А что сейчас? Что происходило сейчас?

Я замялась, прежде чем нажать на кнопку звонка. Дверь отворилась не сразу: Брэндон, увидев меня, застыл, а затем отодвинулся, приглашая внутрь. Мужчина встал в привычную отчужденную позу у окна в гостиной. Я осмотрелась по сторонам: прежде, я не сильно зацикливалась на интерьере квартиры. Справа от меня располагаясь черная дверь, ведущая, вероятнее всего, в спальню.

— Мне… раздеваться? — тихо спросила. Брэндон не шевельнулся и ничего ответил.

— Не нужно, — сдавленно ответил он спустя пару секунд, поворачивая голову набок.

Брэндон развернулся, и посмотрел на меня как на экспонат в музее, разглядывая с ног до головы, однако, в его взгляде не было ничего похотливого. Как и днем ранее, его белоснежная рубашка была расстёгнута на несколько верхних пуговиц, а рукава закатаны так, что сегодня я заметила на его руке, выше запястья, ближе к локтю, надпись — татуировку. Он выдохнул, приблизившись ко мне практически вплотную. Так близко ко мне он не был уже очень давно и мое тело невольно пропустило удар. Брэндон смотрел мне в глаза несколько секунд, а затем вытащил руку из кармана и медленно прикоснулся к моим волосам, заправляя прядь за ухо. Я дернулась, будто меня коснулся оголенный провод. Такой простой, до боли знакомый и интимный жест заставлял по-девичьи трепетать мое сердце, как и в далеком прошлом. Я чуть не рухнула на пол от нахлынувших чувств. Брэндон коснулся ладонью моей щеки, приподнял пальцами мое лицо за подбородок и наклонился. Аромат его одеколона ударил в мой нос, поражая нервные рецепторы и отправляя импульсы всему телу. Меня трясло в ожидании, часто дыша я прикрыла глаза, желая ощутить на своих губах его поцелуй. Мое тело предательски реагировало на этого мужчину, как и прежде, только с той разницей, что это влечение было куда сильнее чем в юности. Зарывшись ладонью в мои волосы, Брэндон почти коснулся моих губ, как вдруг его взгляд остановился на шарфе вокруг моей шеи.

— Что это? — одноклассник замер, глядя на ткань.

— Шейный платок, — пропищала я. Брэндон убрал руку с моего лица.