Между. Эпизод 3

Спустя несколько минут туман окончательно рассеивается из головы. Я внимательнее оглядываюсь вокруг. Обстановка не дает ни малейшего шанса предположить, что это за место. Просто пустая заброшенная комната, очевидно находящаяся в таком же забытом Богом доме… Да… Очередное фиаско, Мия. Так держать!

Когда я в сотый раз ощупываю глазами почерневшие от грибка стены, из-за двери раздается скрип половиц и звук поворачивающегося в замке ключа. Я инстинктивно напрягаюсь и забиваюсь в угол. От волнения снова подступает тошнота.

Дверь медленно открывается, и в темном коридоре я вижу высокую худощавую фигуру. Кто это такой? Что ему от меня надо? Но стоит только фигуре ожить и сделать шаг в ореол тусклого света, все встает на свои места. Худое, покрытое серыми пятнами лицо Шарлотты Вайз сияет улыбкой. Однако, мой взгляд привлекает нечто совсем неожиданное. На ее шее блестит и переливается драгоценными гранями колье, которое было украдено из моей квартиры в Москве. То самое, которое я сама выбрала, думая, что помогаю Йену сделать кому-то сюрприз. Что же, теперь передо мной встает вполне закономерный вопрос, а кто из них двоих был больше безумен? Она или брат Дэймона?

Улыбка сползает с губ Шарлотт, когда она хрипло бросает в мою сторону:

— Добрый вечер, принцесса. А мы уж думали, ты не очнешься… — Она окидывает меня хищным злым взглядом. — Конечно, тоже неплохой сценарий, но это было бы слишком просто.

Меня накрывает волна отвращения. Это ведь не может быть правдой. Снова… Неужели со смертью Йена ничего не закончилось? Первый шок проходит, способность говорить возвращается ко мне, принося вместе с этим виток нового омерзения. Зло выпаливаю:

— Могла бы сказать, что удивлена, но нет. От тебя стоило ожидать чего-то подобного, — я стискиваю зубы, — вот только как ты втянула во все это Маркуса?

— Она и не втягивала. Это мои личные счёты!

За спиной Шарлотт из темноты выступает еще одна фигура. В ней безошибочно узнаю Маркуса.

Он не спеша проходит в комнату, а Шарлотт провожает его благоговейным взглядом. Как мало все-таки нужно женщине. Просто кого-то любить. И, к сожалению, жребий этой женщины пал на очередного психа. Маркус садится на корточки прямо напротив меня и с интересом разглядывает, будто впервые видит.

— А ты ведь и в самом деле так на нее похожа…

— Похожа? — его слова сбивают меня с толку, правда, ненадолго.

— Да… — Маркус тянет руку к моему лицу и проводит тыльной стороной ладони по щеке. Дергаюсь в сторону, резко отворачиваясь от него.

— И характер такой же скверный, — он едва заметно улыбается, — я ведь почти не помню Клэр. В моей памяти она осталась маленькой рыжеволосой девочкой… — он сглатывает, оставаясь неподвижным, — которую я не смог уберечь от ужасов большого мира.

Мои глаза расширяются. Лихорадочно складываю факты. Откуда Маркус знает Клэр?

— Ооо, прости, — тут же говорит он, видя мое недоумение, и виновато качает головой, — невежливо с моей стороны. Ты ведь наверняка ничего не понимаешь. Клэр была моей сестрой.

Я отчаянно трясу головой. Этого не может быть. Не могут звезды сойтись так, что бы эта история из прошлого Дэймона возродилась снова, и теперь показывала оскал. Маркус опять тянется к моему лицу, на этот раз его движения грубее. Он стискивает мой подбородок, не позволяя мне пошевелиться.

— Вижу, вы не верите мне, миссис Рэй?

— Клэр была сиротой, — во всяком случае так рассказывал Дэймон.

Маркус сжимает пальцы, но я терплю, не показывая, что мне больно.

— Она не была сиротой. У нее был я! МЫ были друг у друга, пока нас не отдали в разные семьи. Тех ублюдков из соцслужбы не интересовало наше мнение, в них не было ничего святого. Нами торговали, словно мы игрушки на витрине магазина. Это ведь так просто, ткнуть пальцем и сказать — «хочу эту». Мало кого волновали чувства двух никому не нужных детей. У нас не было права выбора. Все эти псевдо родители с зеленой лужайкой у дома, по их мнению — любую проблему можно было решить грамотной работой психолога. Чертовы свиньи! А Клэр…

При очередном упоминании ее имени глаза Маркуса теплеют. Он отпускает меня и торопливо гладит по волосам.

— Моя малышка, одному Богу известно, что она вытерпела в новой семьей.

— Так почему же ты не помог ей, если был таким безутешным? — я не хочу, чтобы он олицетворял меня со своей покойной сестрой. Ее призрак и так преследует меня в зеркале. Маркус фыркает и встает.

— Думаешь, я не пытался? Все данные о ребенке хранятся в секрете. Для Клэр создали новую жизнь, лишив ее права на воспоминания о старой! Как бы я не пытался, все нити ускользали!

Шарлотт, все это время тихо стоявшая позади, кладет руку ему на плечо. Я замечаю, как Маркус морщится. По его лицу незаметной тенью проходит недовольство. Ему неприятно общество своей спутницы? С чего бы это?

Я делаю слабую попытку достучаться до здравого смысла моего похитителя.

— Маркус, при чем здесь я? Зачем все это? — обвожу взглядом грязную комнату.

— Ты? — он не смотрит на меня, приоткрывая ткань на окне, и выглядывает на улицу, — собственно… Ты мне и не нужна. У меня были планы на твоего мужа, благодаря которому Клэр мертва…

— Тогда отпусти меня…

— Ты не дослушала! — рявкает Маркус так громко, что и я и Шарлотт одновременно вздрагиваем.

— БЫЛА не нужна, пока я не познакомился с Шарлотт. Она открыла мне глаза. Все сразу встало на свои места. Виновные будут наказаны. Этот сукин сын так просто не отделается, не в этот раз. Он заплатит мне за смерть сестры, ну а ты… за твой выкуп мы сможем оплатить себе свободу. Будем жить в раю, в то время как вы сгорите в преисподней! — Маркус бросает на меня выразительный взгляд и протягивает руку Шарлотт.

Он снова выглядывает в окно. Не могу поверить. Эти двое пронесли свою обиду сквозь года. Их жестокость не знает границ. Такие люди ни перед чем не остановятся. Выходит, я приманка? Поэтому Маркус так пристально следит за происходящим на улице? Он ждёт, что меня спасут…

— Дэймон не придет, — вкладываю в свой голос всю решительность, которая еще теплится внутри. Я молю Бога, чтобы именно так и было. Это ловушка, и нельзя допустить, чтобы Дэймон попался в неё. Как хорошо, что я избавилась от телефона. Теперь он не приведёт ко мне. Маркус с удивлением оборачивается на меня.

— Не придет? Уверена? Ты ведь не думаешь, что я не оставил подсказок?

— Значит ты достаточно умен, чтобы понимать, он ведь будет не один.

Маркус усмехается.

— Полиции я не боюсь. У меня есть козыри в рукаве. А если твой муж достаточно умён, то выполнит мои требования!

Его рука скользит к поясу, извлекая на свет пистолет.

Шарлотт довольно мурлычет, прижимаясь к нему. Маркус выдавливает фальшивую улыбку в ответ, но тут же деликатно отстраняется. Она ему неприятна, я хорошо это вижу. Он наверняка просто использует ее так же, как и меня.

— Ладно, девочки. Оставлю вас наедине. Развлекайтесь, — с насмешкой говорит он, но перед тем, как уйти, склоняется к уху Шарлотт. Его нарочито громкий шепот заставляет все внутри меня сжаться от страха и злости.

— Не переусердствуй. Она должна быть живой… во всяком случае пока.

Маркус уходит, оставляя меня во власти Шарлотт. Мне страшно подумать, что та намерена со мной сделать. Ее бурые, слипшиеся от грязи и пота волосы падают на лицо, когда она извлекает из-за пояса нож. Острое лезвие сверкает в тусклом свете.

— Мы ведь никуда не спешим? В прошлый раз ты так быстро убежала… — обиженно хмыкает она.

Если я должна сегодня умереть, то хочу, чтобы это произошло быстро. Мне невыносима мысль, что эта больная сука будет торжествовать и получать удовольствие, мучая меня. Не успеваю подумать об этом, как Вайз подскакивает ко мне и хватает за волосы, заставляя запрокинуть голову назад. Холодное острие опасно впивается в шею. Я зажмуриваю глаза, стараясь не смотреть на нее. Все что угодно, но свою слабость я не покажу. Я умею принимать сильные решения, и тогда, в машине с Йеном, я именно это и сделала.