Книжник

— Госпожа Самания, очень нужно было, — улыбнулся я женщине, оказавшейся на голову ниже.

— А судно в палате для кого? — покачала она головой. — Магический кристалл сработал, что больной не подает признаков жизни! Что могла подумать? — начиная злиться, сказала целительница. — Хвала богам, что догадалась проследить по остаточной ауре! Кто разрешал выходить?!

— Так я уже здоров, — улыбнулся ей и развел руками.

— Да? — скептически спросила та. — Голова не кружится, ноги не дрожат? А как насчет пятка приседаний?

— Передвигаюсь же и за стены не держусь, — не стал признаваться, что слабость накатывает волнами. — А оплата за мое пребывание в вашем заведении, насколько понимаю, заканчивается.

— Красиво изъясняешься, — нахмурилась женщина, как-то подозрительно на меня взглянув. — Ваш дядя убеждал, что слова лишнего не произнесете и намекал, будто бы только с книгами беседуете.

— Так от текстов и набрался, — попытался выкрутиться я. — Чем больше познаешь, тем шире кругозор и когда-то он накапливается в критическую массу и начинает выплескиваться, что и не остановить. К тому же, очень вам благодарен и почел бы за честь, если согласитесь со мной отужинать при свечах.

— Максимилиан! Да ты еще и ловеласом заделался?! Понимаю, после процедур, связанных с вливанием силы, ты сам не ведаешь, что творишь. Тобой движут инстинкты в паху, — сдерживая улыбку, покачала она головой.

Согласен, стоило целительнице появиться, как в штанах стало тесно. Хорошо хоть ткани не пожалели, да камзол эту область прикрывает, правда, его пола стала топорщиться.

— Пара суток продлится сильное влечение, если не выдержишь, то загляни в дом удовольствий. Никому никаких предложений не делай, потом пожалеешь! — со смешком погрозила пальчиком Самания.

Интересно еще сколько тут стоят жрицы древнейшей профессии. В карманах-то ни шиша! А если бы и имелось золотишко, то сейчас не до развлечений. Еще предстоит решить, как жить дальше. Впрочем, если правильно понял, то оказался в этаком средневековом мире с магией. Судя по чужой памяти, то тут имеются определенные удобства, но, разумеется, нет многого к чему привык. Очень сложно представить, как обходиться без постоянной связи и не решать вопросы при помощи интернета. А вот про увеселения нельзя говорить однозначно.

— Нет, к жрицам любви не пойду, — покачал головой. — Перетерплю, а с тобой, надеюсь, все же встретимся, но после того, как откат пройдет и ты перестанешь бояться, — прищурившись, посмотрел на целительницу.

— Странный ты какой-то, — неопределенно пожала плечами. — Ладно, пойдем в мой кабинет, отдам твои вещи, которые в карманах нашли. Сам понимаешь, одежду отдавали чистить, а прачки редко возвращают найденные ценности.

Кошель, в котором одна золотая и десяток серебряных монет, плетеная закладка, амулет в виде золотой книги — это то, что обнаружили дежурные целители. Поговорить с Самалией не удалось, сработал артефакт вызова, и целительница указала мне на дверь. Уходил медленно, прислушивался, как женщина отдает распоряжения насчет приема помощника капитана какого-то судна. Бедолага свалился в трюм, когда корабль находился под погрузкой. Несчастного чем-то придавило, чуть дышит, а кости ног раздроблены. «А ведь мог на его месте оказаться», — мысленно сказал сам себе и передернул плечами. Ну, тут медицина не чета нашей, но вопрос в деньгах и положении. За меня отвечает дядя, клан не то чтобы богат, но если, так называемый опекун не озаботился бы моим здоровьем, то с него спросили. Кто? Стража? Император? Это вряд ли, до моего существования никому нет дела! Скорее всего он испугался слухов и потери репутации. Книжный клан приходит в упадок, занимается несвойственным ему делом. Если правильно понимаю, то все достижения клана распродаются, а основной доход уплывает мимо и идет через сомнительную торговлю. Черт, не хватает фактов.

Вышел из больницы и вдохнул полной грудью. Красота! Воздух свеж и чист, пахнет персиками и солью. Странно, но пока нет радости, от того, что ритуал удался и у меня новое тело. Конечно, переход сложился удачно. Жаль, что я не сын императора или какого-нибудь высшего чина. Да и умения спорные, но, почему-то думаю, очень перспективные. Странно, что Книжный клан не на ведущих ролях. Мудрость веков, знания — все давно переложили в текст, но пользоваться этим сложно.

Медленно бреду по тротуару и чувствую себя туристом. Мозг не принял того, что я здесь оказался всерьез и надолго. Мимо спешат горожане, цокают копытами лошади. Есть верховые в армейской форме, проезжают груженые телеги, в открытых экипажах спешат по своим делам чопорные дамы и господа. Барышни с зонтиками весело смеются и строят глазки кавалерам.

— Вкусно! — не смог удержаться от возгласа, когда проходил мимо булочной.

Ароматная выпечка пахнет одуряюще, не справился с соблазном и зашел в лавку. Дородная и румяная продавщица мне приветливо улыбнулась:

— Здравствуй господин, есть свежие пирожки с капустой и персиками, булочки с сахаром и маком. Что изволишь?

— Каждой по штуке, — сглотнул слюну и вытащил из кармана худой кошель.

— Двадцать пять медных монет, — ловко упаковывая пирожки в большой бумажный кулек, заявила женщина.

Память услужливо подсказала: один золотой равен ста серебряным монетам, а сто медных — серебряному. Каждый кругляш имеет свой вес и на нем, с одной стороны, отчеканен номинал, а с другой профиль императора, Барта 3-го. Правитель немолод, ему по Земным меркам сто два года, но выглядит на сорок, а средний возраст жизни мага разнится несколькими веками. Вроде бы есть долгожители, что разменяли третий век.

— Спасибо, — положил монеты на прилавок и взял кулек.

Продавщица каждую монетку взвесила в своей руке, а потом положила их в железный ящик под стойкой. Задерживаться не стал, колокольчик над дверью звякнул и в лавку зашла пожилая дама, при виде меня сделав недовольное лицо.

— И чего ты, Мирта, оборванцев в шею не гонишь? Небось на паперти стоял, а мог бы работать! — выговорила покупательница продавщице, не обращая на меня внимания.

Хотел ей ответить, даже развернулся, но не стал, не время и не место, чтобы показывать собственный характер. Кстати, посетительница булочной мне знакома, но ее имя в памяти не всплыло, точнее, вряд ли ее зовут «старой каргой и ведьмой».

Город, на удивление, чист, не похож на представление о жизни средневекового из моего мира. На голову никто не льет помои, горы мусора не валяются по улицам, воздух чист и свеж. Кстати, чумазых и грязных почти не видно. Ну, работяги не в счет, а они тут есть, как и канализация. Явный сантехник склонился над открытым люком и что-то объясняет своему напарнику. Используется понятный жаргон, состоящий в основном из предлогов и нескольких нормальных слов, а остальное из нецензурной лексики. Но, надо отдать должное, очень красочно объясняет работяга, как и каким способом поменять вентиль и куда его засунуть своему криворукому подмастерью.

Зашел в сквер и подошел к фонтану, сел на поребрик и стал уминать пирожки. Очень вкусно и желудок начинает успокаиваться. Мамаши или няни выгуливают детвору. Кто-то идет чинно и важно, если такое возможно в пятилетнем или около того возрасте. Другие с криками носятся, а вот девочку-подростка сопровождает не только чопорная дама, но и два телохранителя. Дочь какого-то богатого купца, не иначе, слишком много на ней драгоценностей. Разношерстный народ, у каждого свои интересы, радости и горести. Вот молодая женщина вся в слезах смотрит вслед молодому парню, а тот удаляется и тросточкой помахивает. Впрочем, если людей переодеть, дать им в руки телефоны и планшеты, поставить перед парком тачки, то они мало чем будут отличаться из граждан моего мира. Даже компания подростков, оккупировавших две лавочки и распивающих вино и те впишутся в картину мира.

— А почему никто не применяет магию? — потер подбородок.

По тротуару пробежал пацаненок с выкриками:

— Свежая газета! Мы на грани войны! Великий князь-император приблизил к себе балерину! Герцогиню Роставскую поймали на горячем!