Ненавижу мажоров

Макс покивал несколько раз, соглашаясь со мной, потом провел рукой по мокрым после душа волосам и произнес:

— Да, Ника, так будет лучше, просто сумма очень большая и не всем она по карману. — затем выразительно посмотрел мне в глаза, словно сомневаясь говорить или нет добавил, — тут такое дело… Вообще, наш арендатор очень даже не против, вернее ему даже выгодно, если мы будем проводить на его территории соревнования и батлы, приглашая участников из разных городов. Он хочет привлечь побольше молодежи. За это он готов делать нам очень хорошую скидку каждый месяц за аренду и еще платить процент от выручки в те дни, когда проходят выступления.

Выдал мне всю информацию и уставился на меня в ожидании моей реакции.

— Макс, а зачем ему это, ты не уточнил? Это как то странно…, - с сомнением протянула я.

— Спросил, конечно. Он говорит, что у него здесь недалеко есть бар и так будет больше клиентов, если есть возможность посмотреть еще крутое молодежное шоу.

— Макс, ты с ума сошел что ли, — возмутилась я громко, потом перешла почти на шепот, чтобы нас никто не слышал и продолжила, — Ты представь реакцию пьяных клиентов на такие танцы, они же будут пытаться снять девочек. Мы не стриптизерши.

— Ника, подожди, ты не поняла, — быстро перебил меня друг, — у него все там очень прилично, я даже сходил посмотреть, куча охраны, и у него свой круг гостей я так понял, так просто к нему в клуб не попасть. Да и мы в праве сами выбирать, с какой программой каждый выступит. Ты же знаешь, есть разные направления …. Мы же не будем включать в программу выступлений наши откровенные танцы, ну те, что только за закрытыми дверями нашего зала.

— Ну, допустим, это все так как ты говоришь, — немного успокоившись, говорю ему, — Но ты же знаешь, что я никогда не участвую в таких выступлениях, так что это не мне решать.

— Да, знаю, конечно. Хоть и очень жаль, потому что ты лучшая, впрочем, как и я, — тут же смеется этот гад.

В ответ, замахиваюсь полотенцем и смеюсь вместе с ним.

— Юморист, блин.

Постепенно мы расходимся по домам, завтра снова в универ вставать к первой паре, поэтому единственное мое желание поскорее лечь спать. Я даже про ужин забываю, хотя ела в последний раз в обед, а потом травила себя кофеином несколько раз.

Глава 3

Утро наступает слишком быстро, кажется, только легла и уже слышу бесячую мелодию моего будильника. Почему бесячую? Специально выбирала, чтобы не было соблазна дослушать песню и поваляться подольше. Соскакиваю с кровати и плетусь в душ.

Когда спускаюсь к завтраку, папа уже заканчивает трапезу, а мама ставит перед моим носом тарелку с кашей и чай. Конечно, у нас для этого есть домработница, но мама всегда делает это сама, словно контролирует, чтобы никто не ушел голодный. Вот не люблю утром чай, потому что для того, чтобы окончательно проснуться мне нужен кофе, но маме лучше об этом не говорить, поэтому кофе я куплю себе в универе, а сейчас со смиренным видом съедаю свой завтрак.

За мной, как всегда заезжает Юлька, чтобы нигде не засветиться, на своей машине я не езжу. Мы быстро доезжаем до места, благо ехать нам совсем не далеко, и первым делом покупаем по стаканчику кофе. После первой пары я вроде потихоньку начинаю просыпаться и это очень кстати, потому что следующая у нас экономика, нужно защищать презентацию. Юлька всю пару строила глазки своему любимому преподу, пока защищались улыбалась своей фирменной улыбочкой и после томно вздыхала, накручивая на пальцы локоны своих идеально уложенных волос.

Когда, после звонка, мы с Юлькой начинаем двигаться к выходу, нас окликает Владимир Евгеньевич:

— Девочки, я могу вас попросить отнести эти контрольные работы пятого курса на кафедру, в мой кабинет? Мне сейчас нужно идти на пару в другой корпус, боюсь опоздать.

— Конечно, можете, Владимир Евгеньевич, — с придыханием произносит Юлька и прикусывает нижнюю губу. На что препод растерянно хлопает глазами. Я еле сдерживаю себя, чтобы не заржать.

Неисправимая, блин!

Быстро хватаю стопку контрольных работ и тяну ее за локоть к выходу, пока она еще что-нибудь не выкинула. Бегом спускаемся по лестнице на третий этаж и тут вдруг на полном ходу в меня врезается какой-то парень, а так как я абсолютно была не готова к такому столкновению, вся стопка бумаг, что была в моих руках разлетается в разные стороны и я с ужасом замечаю, что некоторые бумажки полетели через лестничный пролет на второй этаж и приземлились прямо на головы каких то парней.

— Ты, блин, смотришь вообще, куда прешь, придурок, — начинает орать Юлька на паренька, который чуть не сбил меня с ног. По ошарашенному виду и полной растерянности на его лице, прихожу к выводу, что это первокурсник. Он сбивчиво начинает извиняться.

— Давай, помогай собирать теперь, чо стоишь! — быстро прерывает Юлька поток его бессвязных «прости».

В то время, как мы ползаем на корячках, собирая эти несчастные контрольные, компания парней со второго этажа, которая судя по всему, словила на голову часть бумажек, поднимается по лестнице и оказывается стоять рядом с нами. Я задираю голову вверх и просто замираю в ужасе. Потому что передо мной, грозно сдвинув брови, стоит Кирилл Гордеев. Начинаю медленно подниматься во весь свой рост, как оказалось очень незначительный, по сравнению с этим амбалом, что сейчас пытается четвертовать меня взглядом. Смотрю в глаза главарю этой банды, вернее будет сказать главарю всего этого университета, задираю вверх подбородок, сжимаю кулаки так, что ногти врезаются в ладони и выпаливаю:

— Отойди, чо встал на дороге!

Брови этого красавчика взлетают вверх, на губах появляется противная, но безумно привлекательная усмешка. Видимо он не ожидал, что я проигнорирую его привлекательность и не потеряю дар речи, как другие девчонки.

— Так, так, так… и кто это у нас тут такой бесстрашный? — Вот черт, у него даже голос такой, что шансов не расплавиться и не стечь прямо под его модные ботинки, у меня с каждой минутой все меньше.

Аууу, Никуля, что за мысли у тебя в голове, может кофе был слишком сладким или карамель не стоило добавлять в напиток, совсем мозги засахарились. А этот брутальный красавчик тем временем продолжает гипнотизировать меня взглядом, а потом переворачивает лист в своей руке и его лицо просто звереет на глазах. Упс, это, наверно, контрольные работы этих болванов с пятого курса были. Твою мать, попала дак попала, и ведь не сбежишь, с одной стороны Юлька стоит, с другой застыл очкарик-первокурсник, а за спиной Гордеева его многочисленная свита.

— Ты хоть понимаешь, что натворила, мелочь лохматая? — рявкает на меня это огромное чудовище и брезгливо проходится взглядом по моей одежде.

И видимо, раз на мне нет брендовых шмоток, то я уже и не человек вовсе. А лохматой, судя по всему, он назвал меня из-за моих длинных распущенных волос, которые растрепались пока я ползала по полу и собирала эти несчастные листочки.

— Ты подставить что ли нас с ребятами решила, выкинув наши работы, будто их и не было. А не боишься, что ответка прилетит такая, что не осилишь. А если я сильно постараюсь, то и из универа вылетишь, как пробка, — продолжает угрожать эта детина, надвигаясь на меня, как скала.

Но это предположим вряд ли, я то тоже не так проста, как кажется на первый взгляд.

От этой мысли чуть не захихикала. И нет бы мне хоть какое-то подобие страха на лицо напустить, дак нет, даже в голову такое не пришло.

Тем временем, мажор этот схватил меня за рукав толстовки и притянул к себе так близко, что аж дыхание перехватило. Я в шоке уставилась на него, широко распахнув глаза.

— Сейчас ты аккуратно соберешь все листочки, отнесешь их на кафедру, под моим чутким руководством, а потом мы решим, что с тобой сделать, — говорит и начинает так мерзко улыбаться, что аж мурашки по спине ползут. От нехорошего предчувствия, скорее всего. Но это, блин, не точно. Может и голос его так на меня действует или взгляд.

— Слушай, Кирилл, — вдруг вмешивается бесстрашная Юлька, — это я несла ваши контрольные работы и случайно уронила, давай мы между собой этот вопрос решим, а подруга моя на пару опаздывает, пусть идет, — и начинает так улыбаться, что даже меня ослепила белизна ее зубов.