Страница 31 из 63
Его брови сошлись от моего безмолвия.
— Это сложно, но, э… я скоро тебе объясню, — пообещал Марко. — Когда придет время.
Желудок неприятно сжался, и я всеми силами проигнорировала это чувство.
— Как таинственно.
— Это долгая история. Я расскажу тебе, как и сказал, когда будет подходящий момент.
Меня не устраивало, что Марко скрывал что-то от меня, даже несмотря на то, что делала то же самое. Чтобы не показывать чувство собственничества, которое бесило меня несколько часов назад, я пожала плечами, как ни в чем не бывало.
— Не то, чтобы мы… Ты мне ничего не должен.
— Нет, черт подери, должен, — выпалил он резко. — Что бы то ни было, — Марко указал на нас, — это важно. И я скажу тебе, когда придет время.
Как мне было ответить на это? Пульс разогнался, и я попыталась снова ответить честно.
— Мне не хочется, чтобы ты думал, что я динамлю тебя, Марко. Я пытаюсь подружиться с тобой, но не знаю, будет ли что-то большее. Мне нужно, чтобы ты подтвердил, что понимаешь это.
— Понимаю. Будет что-то большее или нет… я никуда не денусь.
От сказанного боль вернулась, но в этот раз ожог был почти сладок. После минуты напряженного молчания, я взяла на себя смелость завести непринужденный разговор, спрашивая про дядю, тетю и их ресторан.
— Хорошо. — Марко пожал плечами, показывая, что не против смены темы. — Как я упомянул ранее, Гэбби немного смягчила Джио. В течение времени он решил, что я все-таки не зря занимал пространство.
Вспоминая ту ночь в саду, разбухший синяк у него под глазом, я все еще чувствовала глубокую злость внутри по отношению к Джио.
— Этим он возмещает дерьмовое отношение к тебе?
Он прочувствовал меня, и черты лица стали мягче.
— Нет, Ханна. Но он больше не тот человек. У Джио с Нонно тоже не ладилось, их отношения не были легкими, вот все и вылилось в наши. Дядя извинился за то, как относился ко мне. — Марко усмехнулся. — Он был пьян, когда просил прощения, но все равно я рад.
Я догадывалась, что Марко был готов простить, впрочем, мне тоже стоило бы.
— Я рада.
Мы пообедали без всякого напряженного состояния. Шутили, болтали, а затем побрели обратно в толпу за покупками. Этим вечером он обманом пробрался в мою квартиру. Я уснула, смотря телевизор, и проснулась оттого, что Марко нес меня к кровати. Он нежно уложил меня, и я провалилась в сон с прикосновением губ у себя на лбу.
На следующее утро я встала, обнаружив его на диване, и когда спросила его, почему он остался вместо того, чтобы пойти домой, Марко сказал, что ему проще было засыпать, зная, что я в безопасности. Утром приготовила ему завтрак, который сделала с крошечной долей непоколебимости, которая была намного слабее, чем за день до этого. Я думала, что когда он уйдет, то не вернется, но не тут-то было: Марко вернулся с материалами, которые заказал ранее для меня. Я пропустила воскресный обед у мамы, чтобы посмотреть, как Марко делал полки у меня в гостиной. Непоколебимость по отношению к нему ослабла еще больше.
Последующую неделю мы оба были крайне заняты, но Марко находил время звонить мне каждый вечер. Как и было сказано, я не увиделась с ним в выходные, так как у него уже были намечены планы.
И пока его не было, я осознала кое-что немного пугающее.
Я скучала по нему.
Скучала так, что аж до костей пробирало.
Было облегчением видеть его в дверях в понедельник вечером после отсутствия. Марко нарушил молчаливую клятву дать мне как можно больше личного пространства сразу, как подошел и обнял меня так, что я почувствовала его каждым сантиметром своего тела. Он поцеловал меня в щеку и неохотно отодвинулся. Я была рада толстому свитеру, что был на мне, потому что смесь его одеколона, пылкости, сильных рук вокруг меня и сильной груди, прижимающейся к моей, вызывало головокружение, заставляя тело физически реагировать на объятия.
Пытаясь отвлечься от сексуального влечения, я сделала для нас ужин, будто между нами было все идеально нормально.
Три раза на неделе Марко появлялся у меня, чтобы поужинать вместе.
Я спросила, почему мы не проводили время у него дома, не потому, что меня это беспокоило, а из-за любопытства. Марко ответил, что у меня было уютнее. Хотя он и жил однажды в этой дыре на Индия Плейс, мне сложно было представить, что он остановился сейчас в чем-то подобном, поэтому предполагала, что квартира была презентабельна для приема гостей, несмотря на то, что Марко это отрицал.
Тем не менее, я избавилась от интересующих меня вопросов, любопытства, сомнений и наслаждалась его присутствием.
Решив хоть раз покинуть квартиру, мы пошли в кино в пятницу вечером. Совместного препровождения, естественно, было недостаточно, и Марко настоял на том, чтобы не дать мне нормально понянчиться с детьми в следующий вечер. Мы пришли к Джосс с Брэденом, чтобы присмотреть за Бет и Люком, пока те будут на свидании. Это означало, что Джосс встретилась с Марко. Он уже виделся с Брэденом, работая над постройками некоторых его зданий. К моему полнейшему шоку, Марко оказался ему приятен. В поле зрения не появлялся вид запугивающего старшего брата. Брэден, казался, не переживал насчет присутствия Марко в моей жизни. Вероятно, мачо-альфа в нем распознал такого же и в Марко и зауважал в некотором странном мужском понятии, которое мне было никогда не познать. Что же Джосс, она ясно дала понять, когда к нам повернулись спины мужчин, что Марко кажется ей классным.
Самое удивительное в этот вечер, несмотря на непринужденное отношение Брэдена, было то, как Марко вел себя с детьми. Бет и Люк полюбили его, и у него, казалось, был нескончаемый колодец терпения. Хоть эти посиделки и были полны небольших сюрпризов, мне понравилось, как мы провели вечер… пока все не вышло из-под контроля. Джосс с Брэденом вернулись поздно, когда дети уже спали, и эта женщина сделала невероятное — она пригласила Марко на воскресный обед на следующий день.
Выражение моего лица, должно быть, было ужасно, потому что и Марко, и Брэден залились в смехе.
Конечно же, он сказал да.
К моему возрастающему испугу, вся семья приняла его. Даже не знала, радоваться ли мне или чувствовать опустошенность. Я уже поняла, что мама с девчонками думали, каким Марко был фантастическим, — они затолкали меня на кухню, рассказывая о том, какое у него чувство юмора, как спокойно ведет себя с детьми, то, как слушал все, что я говорила, будто то было самое важное, что только можно было услышать… и, конечно же, нещадно дразнили меня о том, как он прекрасно выглядел.
Будто я этого и так не знала!
Реакция парней на Марко была хуже, потому что им всегда было сложно угодить, когда дело доходило до парней их родственниц. Казалось, что им понравилась мягкая уверенность Марко, уважали его обдуманные ответы и наслаждались его сдержанным юмором.
Короче, я была в заднице.
Он даже Коулу понравился, правда, Марко был более сдержанным с ним, чем с кем-либо еще.
Единственный человек, который находился в стороне, это отец. Он был гораздо более спокойным и непринужденным, чем другие мужчины в моей жизни, и его реакция омрачила бы меня, если бы не тот факт, что только папа знал всю правду. Я наблюдала, как он изучал Марко, и знала его достаточно хорошо, чтобы догадаться, что папа пытался понять, достоин ли Марко того второго шанса, который сам же мне и посоветовал дать. Если еще кто-то заметил необычное поведение папы, то я уверена, они списали это на чрезмерную заботу.
Единственный действительно неловкий момент был после обеда, когда Бет подошла к креслу Марко. Она наклонила голову на бок, осматривая с любопытством, пока он радостно не улыбнулся ей. И затем каждый услышал, как громко Бет спросила:
— Ты парень Ханны?
Ханна хотела, чтобы здесь появилась черная дыра, прямо в центре гостиной, и засосала ее внутрь.
Хуже вопроса был ответ Марко:
— Не-а. Она не позволяет мне.
Бет сразу же повернулась ко мне с очаровательным изумленным личиком.