Я тебе не достанусь

Но, чтобы не смущать ее еще больше, я предпочла оставить эту тему и спросила о нарядах присутствовавших на балу дам. Потом – о музыке, что там играла, и об убранстве дворца. Но на какие бы вопросы ни отвечала Бекки, было видно, что мысли ее всё время обращаются к принцу Патрису, и как только появлялась возможность упомянуть его в разговоре, она делала это.

Мы проболтали почти до утра, и Бекки так и уснула на моей кровати.

Принц Патрис

Самой составить мнение о его высочестве у меня появилась возможность через неделю после бала в королевском дворце – принц нанес нам визит, вызвав немалый переполох в нашем особняке. Мы понимали, что рано или поздно это должно было случиться – познакомиться со мной в другом месте было затруднительно. Меня не приглашали на балы и приёмы, а в театре при большом скоплении народа наш с ним разговор вызвал бы ненужные пересуды.

Бекки, которая никогда прежде не заботилась о нарядах, замучила горничную, выбирая платье. И только после того, как и я, и мадемуазель Пикард, заверили ее, что она выглядит восхитительно, спустилась к гостю.

Вернее, мы спустились вместе, но в присутствии слуг его высочество беседовал лишь с ней. С первого взгляда гость не произвел на меня сильного впечатления. Да, он был старше, чем на портрете, но он по-прежнему был невысок и довольно щупл. Его светлые волнистые волосы доходили до плеч и, как мне показалось, были тщательно уложены и напомажены.

Как только лакеи, принеся блюдо с фруктами и кувшин с лимонадом, удалились, Патрис стал вести себя более свободно, и сразу понравился мне чуть больше.

Бекки поблагодарила его за превосходный прием во дворце и попросила передать эту благодарность их величествам. Он заверил ее, что непременно сделает это. Мы поговорили о природе, о музыке, о театре – было не так много тем, которые подходили для разговора между малознакомыми людьми. Я с удовольствием завела бы разговор о книгах, но побоялась, что его высочество не разделит наши с Бекки литературные вкусы.

Когда принц откланялся, кузина потребовала, чтобы я признала, что он очень мил, и я охотно сделала это. С ним было приятно общаться.

Этот бальный сезон я провела затворницей, зато достигла куда больших успехов в изучении шелларского языка, чем постоянно выезжавшая Бекки. Официально еще не было объявлено о помолвке короля Шеллара и принцессы Агаларской, и частые визиты к нам принца Патриса многие в свете связывали с его чувствами к принцессе. Мне показалось, такие слухи весьма нравились кузине.

Большинство вельмож на период межсезонья, когда в столице воцарялась скука, выезжали в свои поместья, но мы по вполне понятной причине не могли поехать в Агалар. И оттого особенно обрадовались, когда его величество пригласил нас в свою загородную резиденцию.

Там было так красиво, что захватывало дух, и я с удовольствием часами гуляла по ровным парковым аллеям, наслаждаясь пением птиц и свежим воздухом. Обычно компанию мне составляла Бекки, но часто – и сам принц Патрис. Весь мой опыт в общении с противоположным полом сводился к тому, что я почерпнула из книг, и потому я не взялась бы утверждать это уверенно, но мне казалось, что я нравлюсь его высочеству. Да, возможно, это объяснялось тем, что он уже считал себя связанным со мной определенными обещаниями, но данное его отцом слово отнюдь не обязывало его проявлять ко мне симпатию.

И его внимание заметила не только я. Матушка однажды сказала мне с улыбкой:

– Я рада, Элана, что между тобой и принцем Патрисом вспыхнули чувства – брак по любви куда приятней брака по расчету.

Не знаю, что дало ей основания говорить о каких-то чувствах с моей стороны. Да, мне льстило его внимание, и сердце наполнялось гордостью, когда я видела, каким восторгом вспыхивают его глаза при моем появлении. Возможно даже, что я немного была им увлечена, но я не была уверена, что это – именно то, что принято называть любовью.

И мне иногда бывало стыдно перед Бекки, которая как раз была влюблена по-настоящему.

Наши частые прогулки с принцем не остались незамеченными и мадемуазель Пикард и вызвали ее недовольство. Она даже осмелилась поговорить об этом с моим отцом, но, к вящему своему сожалению, не нашла у него поддержки.

Когда пришла зима, из Шеллара прибыл подарок – кованый сундук, наполненный мехами. В Алькании это стоило целое состояние, но Бекки ничуть не была обрадована. Этот подарок в очередной раз напомнил ей, в какую холодную страну ей предстояло отправиться после замужества.

О помолвке объявили в начале очередного бального сезона. Теперь в свете кузина вызывала еще больше интереса. Об этом браке не говорил только ленивый. Кто-то, помня о суровом нраве Венсана Пятого, жалел принцессу, кто-то, думая не о женихе, а том богатстве, которое к нему прилагалось, завидовал ей.

Мы занялись приготовлениями к свадьбе, которая должна была состояться следующей зимой – гардероб замужней дамы сильно отличался от гардероба молодой девушки, и портнихи приступили к пошиву нарядов более спокойных тонов с меньшим количеством кружев и вышивки.

Теперь Бекки всё чаще и чаще выходила к завтраку с покрасневшими от слёз глазами. Я пыталась вызвать ее на откровенность, но она кротко отвечала, что помнит о своем долге и ничего не намерена менять.

Нас заранее известили, что его величество Венсан Пятый не приедет в Тьерсен на собственную свадьбу, и роль жениха на церемонии исполнит его доверенное лицо. Этот же господин сопроводит невесту в Шеллар.

Мне показалось, что эта новость чуть приободрила Ребекку – словно она боялась, что Венсан поведет себя дурно прямо во время обряда.

– Бекки, ты всё еще можешь отказаться, – сказала я ей за две недели до свадьбы.

Конечно, это создало бы нам кучу проблем, но я наивно верила, что папенька как-нибудь сумел бы их решить.

– Лана, ты с ума сошла? – Бекки вздрогнула. – Я дала слово, и я его сдержу.

10. Еще один подслушанный разговор

После окончания очередного бального сезона его величество неожиданно снова пригласил нас в свой загородный дворец. На сей раз он хотел получить возможность провести нравоучительные беседы с Бекки. Алькания не враждовала с Шелларом, но и дружбы между нашими странами не было. Теперь же, когда королевой Шеллара станет принцесса Агаларская, появилась возможность это изменить.

– Надеюсь, вы понимаете, моя дорогая мадемуазель, что в ваших силах будет убедить короля Венсана возобновить с Альканией дипломатические и торговые связи?

Мы с папенькой присутствовали при этом разговоре короля Астора с Ребеккой, и я видела, насколько тяжело было кузине мыслить столь высокими категориями. Она до сих пор еще не вполне поверила в то, что скоро станет королевой, и ее слово приобретет вес. Конечно, трудно было рассчитывать на то, что Венсан станет прислушиваться к мнению молодой супруги, но, как известно, капля камень точит.

– Если вы сумеете поставить себя должным образом, то обретете уважение и мужа, и своих подданых, – внушал ей его величество.

Бекки рассеянно кивала и обещала никогда не забывать об интересах родной страны.

Но когда мы с ней остались одни, она расплакалась.

– Ах, Лана, ты же понимаешь, что я не смогу настоять на своём? Кто я такая, чтобы давать советы королю Венсану? Да он и слушать меня не станет.

Но в этом я была с ней не согласна:

– Ты должна хотя бы попробовать! Разумеется, ты не должна спорить с ним – это может быть даже не безопасно. Но вы же будете общаться каждый день – обедать вместе, разговаривать, – чтобы не расстраивать кузину еще больше, я умолчала о том, что иногда вместе они будут проводить еще и ночи. – Ты же не станешь всё время молчать. И думаю, твой будущий муж понимает, как много значит для тебя твоя родина, и станет учитывать это, принимая решения.

Она шмыгала носом и, вроде бы, соглашалась, но я понимала – чем больше ответственности возлагает на нее Астор, тем больше пугает ее. Он же, совсем не зная характера Бекки, этого не понимал. И я посчитала нужным обсудить это с отцом.