Ведьмочка-Травница

Сомневаюсь в наличии на планете хотя бы одного маленького цветка, который не был бы известен ведьме. Но самое удивительное заключалось в том, что помимо своего предмета, она в совершенстве владела и многими другими темами, и, если ученик задавал вопрос, то он всегда мог рассчитывать на интересный, развернутый и полный неизвестных деталей ответ.

Кэтти на первом занятии признала возможным наличие у профессора Эрсу нескольких дополнительных голов, в которых та хранила информацию, но прямых доказательств своего предположения у нее не нашлось, а затем через несколько занятий подругу перевели к другой преподавательнице, и теперь на лекциях по Основам Трав я сидела в гордом одиночестве, размышляя не убрали ли Кэтти за верность догадок….

Правда, надо признать, мне ни минуты не приходилось скучать…

Кабинет Эрсу находился прямо в оранжерее Ле Визардри, которая в свою очередь могла похвастаться наличием редчайших видов растений и цветов. Парты учащихся располагались в середине огромного помещения, окруженные деревьями, волшебными лианами и красочными цветами.

Во время урока Эрсу могла попросить всех подняться со своих мест и подойти к тому или иному растению, наглядно демонстрируя его ученикам и рассказывая про волшебные свойства. И это было несомненным плюсом, если бы в такие минуты некоторые представители мира флоры не проявляли бы ко мне вдруг вспыхнувший интерес, проснувшийся немедленным желанием пообщаться со мной прямо посередине занятия или же не находили забавным дать мне возможность вдоволь послушать их хихиканья при обсуждении кого-нибудь из учеников. Ромашки, например, странным образом чуяли вонючие носки и если таковые имелись у кого-то в группе, то все занятие цветы возмущались и негодовали, всячески отправляя виновника к освежающим ручьям.

И, конечно, некоторых всерьез обижало мое молчаливое поведение и «невежливый игнор», как выразилась на прошлом занятии выскочка (зефирантес), которой ну очень хотелось похвастаться своими цветочными стрелками именно во время речи Эрсу посвященной зигокактусу. «Декабрист» в свою очередь пылко обозвал выскочку «выскочкой», мешающей познавать травнице стоящие виды растений! В конечном итоге мне пришлось оставаться после занятия и мирить этих двоих между собой…

Дилан так внезапно возник около моего стола, словно только что телепортировал из серой дымки. Облаченный в темные штаны и угольного цвета рубашку, юноша широко улыбнулся и спросил:

— Место рядом с тобой ведь никем не занято?

— Нет. — согласно качнула головой.

— Тогда с сегодняшнего дня я буду сидеть с тобой Мэл. — уверенно изрек студент, приземляясь на соседний стул. — Ты, надеюсь, не против?

— Не против… — удивленно подняв брови, обернулась на Сэма. — Но, мне казалось, ты сидел с Сэмом.

— Сидел. — с самым серьезным выражением лица кивнул мне Дилан. — Но недавно я кое-что осознал… — он придвинулся ближе ко мне и заговорщически хитро посмотрел в глаза.

— Что? — тихо поинтересовалась у интригана.

— У тебя красивые ноги и к тому же захреневшие сапоги, — зашептал Дилан. — У Сэма, только ему не говори, ноги не такие красивые и к тому же волосатые настолько, будто у него в предках часто попадались представители йети… Поэтому, — важно и торжественно продолжил маг, — Ты победила в этой неравной борьбе.

— Как ужасно, Дилан, ты тогда все слышал… — я засмеялась и прикрыла рот ладонями, вспомнив случайную встречу с профессором Малкейн.

— Ужасно, что ты сегодня не в тех захреневших сапогах! — ухмыляясь, он перевел многозначительный взгляд на мои коротенькие ботфорты. — Это чуть не подорвало мое решение пересесть к тебе.

В эту минуту синекрылки взлетели и начали петь, сообщая о начале занятия.

Урок проходил на редкость спокойно. Мы тщательно записывали в волшебные тетради конспект про драконову кровь, чье название вначале чересчур волнительно и возбуждающе сказалось на студентах, но все разом поутихли, поняв, что с настоящими драконами древесные смолы, а именно о них шла речь, никак не связаны.

К источникам драконовой крови относятся различные виды растений из родов Драцена,

семейства Спаржевые,

семейства Молочайные,

семейства Пальмовые,

Кротон и Ятрофа,

Демоноропс и каламус,

Птерокарпус, семейства Бобовые.

«Ш-ш-ш, — недовольно прошуршал кто-то из растений на середине занятия. — Убери от меня немедленно свои сальные ручонки жалкий студентишка, иначе поплатишься!»

Чаще всего я игнорировала голоса растений, но сейчас угроза звучала слишком осязаемо, отчего пришлось начать аккуратно осматриваться, пытаясь понять, кто это говорит и, кроме того, к кому обращается.

Несколько маргариток находящихся слева от меня протяжно зевнули и, заметив мой интерес, с радостью подсказали кого касаются мои поиски:

— Ведьмочка-Травница, на задней парте какой-то карапуз пытается дотронуться до колючек молочая.

— Его студенточка старших курсов забыла убрать на место. — добавила вторая сестра.

— А ведь профессор Эрсу строго велела и не раз повторяла убрать эту колючку. — зевнула первая.

«Давай же, — зло шипело растение. — Попробуй мой сок…»

— Тим, не трогай молочай! — повернувшись к задним партам, громче, чем мне бы хотелось, предостерегающе произнесла я.

Мой чрезмерно любопытный одногруппник так и застыл с протянутым пальцем, но вместе с этим все остальные головы находившихся в классе учеников повернулись на меня. И, к сожалению, обожаемая мною голова профессорши Эрсу тоже входила в их число…

— Грэшнек! — стальной голос ведьмы прорезал повисшее в воздухе молчание. — Немедленно отойдите от молочая. Его сок ядовит! — она щелкнула пальцами и горшок с растением взлетел и направился вглубь оранжереи. Затем она медленно подошла к моему столу, остановилась и несколько долгих секунд изучающе смотрела на меня. Мой пульс стремился к бесконечности, и я всячески корила себя за глупое поведение, пока Эрсу не произнесла:

— Спасибо Ходж за зоркие глаза. — и как ни в чем не бывало продолжила занятие.

Глава 21. Подходить к Гривену, когда он не в духе… сродни «припадочному самоубийству"

Факелы в одном из коридоров левого корпуса зажигались один за другим, свидетельствуя о наступлении сумерек. На длинном пути до нашей с Кайли комнаты мне попадались исключительно редкие студенты. Занятия давно закончились, и, скорее всего, учащиеся разбрелись по своим корпусам. Все, чего мне хотелось — побыстрее дойти до своей кровати и сладко упасть на неё лицом вниз.

Единственная радость дня заключалась в том, что это была пятница… В остальном же все преподаватели сегодня сорвались с цепей альтруизма и следовали принципу «нагрузи до самого облака студента домашними магическими заданиями и радуйся, наблюдая как пухнет от параграфов его голова».

На ватных уставших ногах, уговаривая тело не пасть прямо в коридоре, я в режиме автопилота брела по уже вполне изученной дороге, как вдруг одна из дверей сзади меня резко хлопнула. Вздрогнув, я обернулась и от открывшейся перед глазами картины часть усталости стремительно отлетела в неизвестном направлении.

Йен Гривен шёл прямо на меня. Его стеклянный и сосредоточенный взгляд абсолютно ничего не выражал, разве что желание убивать или крушить близлежащие окрестности. При этом он словно смотрел сквозь тебя, заставляя ощущать себя невидимой, а от того защищенной от гнева самого прекрасного юного колдуна, которого мне когда-либо приходилось видеть. За последние мысли хотелось ожесточенно прикусить себе язык, но не признать, как сильно шла его лицу суровость, я не могла. Честность с самим собой очень важна.

В руках он держал целую кучу переливающейся радужной бумаги.

⠀

— Гривен! — профессор Фьори вышел вслед за ним. Темная мантия ниспадала с худых плеч, взлохмаченные редкие волосы странно перекошены на голове, а на жилистом лице сверкают хитрые глаза и широко протянута улыбка, от которой хотелось пятиться назад, бежать сломя голову или, на худой конец, начать креститься…