Страница 36 из 157
— Знаешь, я обычно могу яблоко с семечками скушать… — как бы невзначай бросила я, понимая, что этот пример чушь полная, но лучше хоть что-то, чем ничего.
— Я тоже, — пожала плечами Яна. — Но этого мало, чтобы семечко зацвело. Во-первых, оно просто переварится в желудочном соке. Во-вторых, даже если и допустить, что оно уцелело и сохранило свои основные функции, ты представляешь, сколько необходимо одному растению времени, чтобы то начало хотя бы прорастать из семечки? За это время человеческий организм уже давно избавится от него естественным путём и забудет.
— Значит, это не цветочная болезнь, — с обречением понимала я.
— Да, — кивнула Яна. — Это не Ханахаки. Лечить тут нечего. И мы с тобой прекрасно понимаем, что это может быть.
— Прошу, не надо… — молила.
— Порча, — безжалостно произнесла Ли Су Ян, после чего я протяжно вздохнула и закрыла глаза.
— Я боялась, что ты это скажешь…
Порча…
Ну, конечно…
Самое мерзкое и грязное, что может быть в мире экстрасенсорики. Для начала из-за того, что порчу накладывают с целью причинить вред. И чем удачнее порча, тем большую цену приходится платить тому, кто её накладывает. Это словно игра, хотя и с самым мрачным окрасом. Допустим, некий человек обозлился на другого человека и желает навредить тому, кто стал виновником его злости. Для этого он выбирает порчу, но это тёмный вид заговоров. Чтобы слова и мысли приняли материальную форму, приходится платить той же монетой. Кто-то калечит себя, а кто-то… приносит жертву.
Равноценный обмен — таковы правила.
Но и тут не всё так просто. Чтобы порча заработала, необходим определённый алгоритм. Действие, после которого будет проклят не кто-то там левый, а определённый человек. А ещё это может быть абсолютно что угодно, из-за чего всё только усложняется… Более того, и снять порчу не так-то просто. Если ты просто её разрушишь, то можешь сам пострадать, так как энергия чёрного заговора хлынет на тебя. Именно поэтому нужно знать, как именно был проведён ритуал, чтобы отключить его. Словно потянуть спасительный рычаг… Но кто этим будет заниматься? Жертв так много, а догадок нет совершенно!
— Осмотри его, — посоветовала Яна, кивнув на парня. — Мои глаза уже подобное не увидят, а вот твои…
— Знаю-знаю, — вздохнула я, приблизившись к подростку, который теперь смотрел на нас с нескрываемым беспокойством. Он-то всё слышал.
— Вы… точно врачи? — спросил парень, сразу ожидая ложь.
— А это важно? — вздохнула Су Ян. — Тебе помогают, так что просто молчи и не дёргайся.
Странно, но это помогло. Парнишка замолк и не шевелился лишний раз. Я же тем временем подошла к нему и прислонила ладонь к перебинтованной груди, заранее закрыв глаза. Хм… Остатки скверны имеются, но если оставить парня таким, какой он сейчас, они развеются сами собой. Не смертельно. Но порчи я больше не чувствую. Совсем. Возможно ли это из-за отсутствия лепестков цветов?
— Ничего нет, — произнесла я, отходя от койки и поворачиваясь к Су Ян. — Он не проклят.
— Хм… — задумалась девушка. — Что ж… Значит у нас есть хорошая новость и плохая новость.
— Ч… Ч… Что за новости?.. — дрожащим голосом произнёс парень, нервничая, из-за чего аппаратура, что измеряла его сердцебиение, ускорила свой ритм, сигнализируя шумным писком.
— Начнём с хорошей, — отозвалась кореянка. — Ты больше не проклят и не болен Ханахаки, поэтому если будешь исполнять указания врачей, быстро поправишься.
— Вот… как?.. — это его успокоило, но не до конца. — А плохая тогда, что?
— Если проклятия сейчас нет, это не значит, что оно не вернётся, — ответила я, смотря подростку в глаза. — Для этого ты должен вспомнить и рассказать нам, что произошло в тот день, когда ты впервые закашлял цветами. Всё. От начала до конца.
***
Во многих детективных фильмах часто показывают такую забавную сцену, где у свидетеля происшествия спрашивают, помнит ли он, что произошло в определённый день, и тот, словно вызубренный стих, рассказывают всё, что делал, думал, чувствовал, видел и вообще становится ключевой фигурой в расследовании. Так в кино, но в реальности всё совсем иначе. Начнём с того, что многие даже не помнят, что ели на завтрак, не говоря уже о более поздних событиях. К тому же большая часть людей не хотят что-либо говорить в целях собственной безопасности. Они боятся, и их можно понять.
Так и этот случай стал не исключением.
Парнишка ничего не сказал путного. Только то, что он как обычно пришёл в школу, пообщался с друзьями, посетил несколько уроков и вот на одном из них, когда выходил к доске, у него возник приступ кашля. Всё то, что и так все знают. Вот только парень сказал ещё кое-что: он ни в кого не влюблён. Наоборот, в него в основном влюблялись и ему это нравилось.
Нравилось нравиться, но не взаимная любовь… Это точно не про него.
Мы хотели ещё что-нибудь спросить у парня, однако в палату вошла медсестра с заявлением, что парню пора принимать лекарства. Конечно, она поспешила уточнить, кто мы такие, но мы, чтобы избежать лишних вопросов, поспешили на выход.
— С этого подростка порча снята, — задумчиво отметила Яна. — Интересно, почему?
— Возможно, потому, что он перестал исполнять правила порчи, — предположила я. — Вышел из круга, который задумал заговаривающий.
— Либо ему просто повезло, — отметила Су Ян. — Ты говорила, что есть первый смертельный случай…
— Да, — кивнула. — Учительница. Вернее студентка, проходящая практику в школе.
— Необходимо добраться до её тела и провести хотя бы первичный осмотр, — предложила девушка. — Сомневаюсь, что у нас осталось много времени, а второй раз мы точно сюда так просто не попадём.
— Конечно, я бы хотела опросить ещё кого-нибудь из учеников, но возможно, больше ничего нового не услышим, — признала, после чего согласно кивнула. — Пошли.
***
Чёрт знает, как мы прошли к местному моргу. Наверное, если ты передвигаешься спокойно, не нервничаешь, всем своим видом показываешь, что весь мир у твоих ног, то в это начинают верить и другие. Ах, да! А так же на шее Су Ян имелся пропуск. Бонус.
Но мы достигли назначенной цели, вот только не ожидали, что эта зона будет буквально опечатана замками и цепями. Что за?..
Пришлось вспомнить нашу с Яной бурную подростковую молодость и взламывать замки. Причём и электронные, которые давались Су Ян легче, чем мне. Ведь в этой зоне пропуск Яны не работал.
— Ох, брат это не одобрит, — вздохнула девушка, справляясь с очередным замком. — Готовься к очередной лекции и промывке мозгов.
— А мы ему не скажем, — отметила я, открывая наконец-то последнюю дверь. — И вообще, всё это ради правого дела.
Яна улыбнулась, после чего прошла в закрытое помещение. Тут, как и в коридоре, даже охранников не было. Боялись заражения. И это сыграло нам на руку, но то, что мы увидели в морге, когда включили свет, превзошло все наши фантазии.
— Господи… — ахнула я, теряясь в мыслях.
— Это… определённо не нормально… — также прошептала Су Ян.
Перед нами, в прохладном помещении, на прямоугольном металлическом передвижном столе лежало мёртвое тело молодой светловолосой девушки, приблизительно нашего возраста. При жизни наверняка она было безумно очаровательна. Но сейчас из её обнажённого тела, которое не прикрывала даже простыня, росли сотни, а возможно и тысячи белоснежных цветов с алой сердцевиной. Цветы имели длинный прямой стебель приблизительно тридцати сантиметров, а своей формой напоминали помесь лилии, нарцисса и сакуры. Таких цветов не существует в природе, а если и есть, я не знаю их названия.