Страница 118 из 157
Каждый человек, будь он богатый или бедняк, накапливает некоторые вещи, которые по сути имеют небольшую ценность, но они очень важны его владельцу. Почему? Потому, что в этих вещах заложена история. То, чего человек забывать не хочет. Именно это и означает тот предмет — воспоминания какого-либо момента.
Но в этом здании… я не находила таких комнат. Всё было почти идеально. Чисто, светло, просторно, в некотором смысле даже уютно. Слишком искусственно. Но забавно и то, что именно такая обстановка давала мыслям немного расслабиться. Работая, погружалась в рутину и старалась больше ничего не замечать вокруг.
И всё бы было замечательно. Возможно, со временем я бы остыла и пришла в себя, если бы кое-кто огненный не решил подлить бензину в костёр.
— Эй, пупсик, — окликнул он меня, доставая новые камеры, чтобы установить их в углу комнаты. — Насколько серьёзны у вас отношения с Драгомировым?
— Не насколько, — холодно ответила я.
— Оу, да неужели? — усмехнулся. — А мне кажется, что вы очень близки. Во всяком случае, с твоей стороны. Но мой тебе совет, бросай этого мелкого, пока есть шанс. Ты для него просто пустышка. Поиграет, а после бросит. Потом если кое-что зачешется, снова прибежит, но о чём-то большем мечтать не следует.
Я стояла к Вите спиной, сжимая другую камеру. Но именно в эту секунду почувствовала, как собственные руки мёртвой хваткой стискивают аппаратуру. Да так сильно, что костяшки побелели, а суставы начали хрустеть. Пришлось зажмуриться и мысленно считать до десяти. На эмоциях я могу совершить много глупостей. Очень много. Осознаю это, поэтому стараюсь сдержать себя. Но…
— Чего молчишь? — переспрашивает он. — Не веришь мне? Раскрою тебе глаза, раз такая недогадливая, Драгомиров Дмитрий птица высокого полёта. Не твоего уровня. Если говорить простым языком, то он породистый, а ты дворняжка. Дворняжкам принято держаться подальше от породистых. Чистота крови, сил, способностей, интеллекта… Сама понимаешь. Если бы не это его дерьмовое проклятье, вряд ли бы он вообще на тебя глянул.
Хочу уйти…
Не могу больше это слушать.
Хочу уйти! Хочу уйти! Хочу уйти!
— Скажи уже что-нибудь! — воскликнул он, шагая в мою сторону, в то время, как у меня всё тело окаменело, сжавшись в тугой комок. — Или молчишь, потому что знаешь, что я прав? Хех, ну конечно. Достаточно одного взгляда на мою сестру, чтобы понять, что ты ей не ровня. Разумный подход. Лучше отступить сейчас, чем потом сожалеть об этом.
— Ах, вот как?.. — с улыбкой отозвалась я, мягко выдыхая, хотя чувствовала, как всю внутри трясёт. — Ты своей сестре то же самое говоришь, когда смотришь на её лицо? Смотрю ваша так называемая «порода» ни капельки ей не помогла. И в итоге, всего от одного прикосновения она оказалась похуже любой дворняги…
— Что ты сказала?.. — гневно прошептал Виктор, шумными шагами приближаясь ко мне, развернул к себе лицом и схватил рукой за горло. — А ну-ка, повтори! — злобно бросил парень, у которого в свободной руке засияли яростные языки пламени. Но что-то остановило его. Стоило Виктору только взглянуть в моё лицо, как огонь тут же потух, хватка на шее стала слабее, а на лице возникло удивлённое выражение: — Ты… плачешь?
Плачу? С чего бы это?
Но это так. Почувствовала не сразу, однако по щекам скатывались крупные капли слёз. Причём я осознавала, что меня сейчас как минимум ударят, но не сопротивлялась. Даже не предпринимала попытку помешать. Скорее наоборот. Хотела, чтобы это произошло. Хотела, чтобы физическая боль стала сильнее того, что я чувствовала душой.
Но Виктор замер. Женские слёзы сбили его с толку. Он замер, не зная, как быть, что говорить, и даже этот его бравый вид и наглый подход мгновенно куда-то испарились.
— Э? Что? — растерялся он, делая шаг назад. Посмотрел на свои руки, потом мне на шею, выискивая следы ран или ожогов, но не нашёл их и растерялся ещё сильнее.
— Думаешь, я не знаю, что выгляжу, как полная идиотка? — бросила в сторону парня, совершая небольшой шаг. — Думаешь, не осознаю, как это всё выглядит? Я прекрасно знаю, кто я такая. Прекрасно знаю, что не ровня вам — элите. И не стремлюсь доказать обратное. Но… это… это просто нечестно. — Слёзы усилились, пришлось тереть глаза руками, но это не помогало. — Мне всё равно, что я не такая, как вы. Всё равно, что обо мне говорят или думают, но… Сейчас я отчётливо чувствую себя мусором. Одно дело, когда тебя выбирают из тысячи, делая особенной, и совсем другое, когда на тебя падает выбор, так, как и выбора никакого нет. Просто… что есть, то есть. И если бы на моём месте была другая, кто угодно, то выбор бы пал именно на неё. Потому что… — Всплеснула руками.
Мой поток слов невозможно было остановить. Это напоминало, как если бы я была воздушным шариком. Вот он надувается, надувается, надувается, и… Ты хочешь сдуть лишний воздух. По идее, правильнее будет развязать конец и выпустить, контролируя процесс, но нет. Кто-то достаёт иглу и делает небольшую дырочку в боку. Крохотную. Заверяя, что это не причинит вреда. Наоборот, поможет. Однако именно эта крохотная дырочка и становится причиной того, что весь воздушный шарик лопается и разрывается на части, выпуская воздух.
Именно это произошло и со мной, а Виктор стал той самой иглой, нанося колкие замечания, которые я и так знала, но… Бум!
Было так обидно… Так сильно обидно и больно…
Я говорила что-то ещё. Правда, мои слова были зажеваны, неразборчивы, напоминавшие уже одни хлюпанье и рыдание, нежели членораздельные слова, но я всё равно говорила. Пыталась, во всяком случае.
Думала, что Виктор меня высмеет. Засмеётся в голос, добавив пару очередных колких замечаний, оскорблений или угроз, а после вернётся к работе. Однако произошло то, чего я совершенно не ожидала. Почувствовала, как меня кто-то резко обнял, прижимая к груди. Обняли одной рукой за плечи, а второй обхватили затылок.
Я была как минимум озадачена таким поступком со стороны Виктора. И, кажется, не меньше самого Виктора. Но это помогло. Слёзы прекратились, как дрожь в плечах. И как только я почти полностью успокоилась, сменив плач на лёгкий шок и ступор, объятия исчезли, а сам парень отошел от меня на пару шагов назад, избегая прямого взгляда.
— Просто терпеть не могу, когда бабы ревут, — бросил он, как бы поясняя своё поведение. Причём кончики ушей парня сливались с его красными волосами. — Раздражает. Вечно сырость разводят. В общем… — кивнул в сторону нетронутых камер. — Давай-ка продолжим работать.
Ничего не поняла. Что это было? Он же намеренно меня выводил. Разве не этого добивался? Нет? Тогда чего именно? Виктор вернулся в исходное положение, возвращаясь к установке камер. Как и я. Злости больше не было. Была обида, но без злости. Странный метод Виктора помог.
Но разве он не должен наслаждаться тем, что я получаю полное поражение? Разве он не на стороне сестры? Что ж… Это не важно. Важно то, что я заметила, как что-то промелькнуло в дверях, выходящих в коридор. Там кто-то стоял. Но в последнюю секунду исчез. Я успела заметить только часть ноги и руку, с надетой чёрной кожаной перчаткой.
***
Всё… Абсолютно всё вышло из-под контроля.
Господи, что же мы всё-таки тут делаем?
Была глубокая ночь и все договорились дежурить по двое, пока остальные спят. Вот только… никто не спал. Ну, кроме старика Джуюна, который отметил, что нехватка сна сказывается на его ранимом здоровье. Теперь храпел так, что тут в любом случае при огромном желании не уснёшь.