Трое из кольца

Октябрь 2022 год

Израиль встретил привычной духотой. Несмотря на начало октября, днём жарко. По традиции съездили с женой в Эйлат. После завтрака полчаса отдых и на море. Мы не загораем, больно солнце злое. Здесь, загорелый человек – это значит работает на чёрной работе, не загорел – значит сидит в конторе. При СССР всё было наоборот, помните? Морской, шоколадный загар – значит есть деньги на поездку на курорт. Бронзовый – значит есть дача. А бледный – бедолага живёт на одну зарплату. Днём можно пошляться по магазинах, несмотря на позднюю осень, жарковато. А в торговых центрах хорошо. Я люблю взять бокал пива и ждать, когда жена находится по бутикам. В результате купит какую-нибудь тряпочку и гордо бросит мне, – идём, здесь больше нет ничего интересного.

Ближе к вечеру опять часовой заплыв в море. Наташка плескается с любимым подголовником, а я кружу вдоль ограничительных буёв, высматриваю красивых рыбок.

Вечером ужин и прогулка по набережной, обязательный стакан свежеотжатого сока и мороженное. После нескольких дней такого отдыха нервы становятся фиолетового цвета, мы заряжаемся на пару – тройку месяцев. Я часто думаю о той жизни, было бы замечательно, если бы зарядка кольца не превышала бы двух недель. Даже решился на эксперимент. А если поместить кольцо рядом с сильным источником энергии. Например, на нашем заводе приличная подстанция на 161 киловольт. Когда находишься внутри огороженной зоны даже воздух дрожит и слышен шелест. Это электромагнитное поле, создаваемое током, текущим по проводам.

Я хорошо знаком с нашим главным электриком. Ключи от входной двери на подстанцию у него и у дежурного электрика. Иногда я прошу запустить меня внутрь, придумываю что-нибудь для отмазки. Гуляю вдоль забора, вблизи от трансформаторов и опор электропередач.

В принципе такой же эффект и в пустыне рядом с линиями ЛЭП, только там провода высоко вверху. А здесь рядом. Несколько раз в неделю стараюсь проходить на подстанцию. Будем надеяться, что сработает.

А ещё я иногда рассматриваю кольцо и пытаюсь его снять. Есть одна идея, нужно проверить.

Зарядка кольца прошла за полтора месяца, быстрее на 30% от предыдущей. Ночью приготовился активировать его, но, когда поступил запрос на перенос, я попытался мысленно приказать освободить мой палец.

Это произошло незаметно, я уже так привык к ощущению кольца, как к обручалке, что не сразу понял, что оно соскользнуло с безымянного пальца. Сжал его, не дай бог потеряется. Пошёл на кухню и включил свет. Лежит передо мной, такое невзрачное. Убрал его в пакетик и засунул в портмоне.

На работе внимательно изучил внутреннюю поверхность. Надписи, даже при сильном увеличении в электронном микроскопе не вижу. Но есть сложная, неоднородная поверхность. Особых знаний изучение мне не принесло. В данный момент оно не активно, я торопливо одел его на палец левой руки и с удовлетворением убедился, что кольцо опять обхватило его. Индикация средней полоски присутствует, поэтому ближайшей ночью перенёсся в Караганду.

Декабрь 1993 год

Здесь ничего не изменилось, моя авантюра с огнетушителями вовремя прекратилась, мне забыли, что я влез на чужую делянку. Новой машиной я не светил, так и ездил на УАЗе. С Игоря удалось выбить ещё 4000. А потом произошло то, о чём я не раз слышал. Моего должника расстреляли из автомата среди белого дня. Вышел из бывшего Дома науки и техники и его изрешетили, вместе с водителем машины. Я ездил на место происшествия, пятна крови, присыпанные песком – вот и всё, что осталось от двух парней. Ужасное время, на улице не безопасно находится. Недавно я стоял на остановке по Бульвару Мира, ждал автобус. Недалеко стоит девушка, почти ребёнок, лет шестнадцати. В руках футляр для скрипки, наверное, едет на учёбу.

Вдруг резко останавливается на остановке иномарка, выходят три кавказских парня (у нас много чечен), что-то покупают в киоске. А, идя обратно, подходят к девушке. Я автоматически слежу за ними, просто стало интересно– что может быть общего у неё и этих генацвале. Девушка отрицательно мотает головой, тогда парни подхватывают её под руки и так пытаются втолкнуть в машину. Всё это происходит днём, много народа. Девчонка пытается крикнуть, люди отворачиваются. Никто не хочет вмешиваться. Наконец я прихожу в себя и делаю несколько шагов к машине:

– Алё, орлы, в чём проблема?

Стараюсь говорить громко и уверенно, хотя внутри всё дрожит. Я не спецназовец, против троих не потяну. У них – стопудово есть ножи, а возможно и огнестрел. Какой же чечен не носит с собой нож?

Спасает девушку то, что футляр со скрипкой не даёт втолкнуть её в машину, он застрял поперёк. А тут ещё я, в своём камуфляже и армейских полевых погонах. Со стороны похож на десантника. Девушку отталкивают, парни спокойно рассаживаются в машину, оглядывают меня безразличным взглядом и уезжают.

Только сейчас народ зашевелился, девчушку усаживают на лавку, бабули успокаивают. Ну а мне пора, автобус подошёл. Внутри ещё нервишки телепаются. Это не в первый раз у меня такие приключения. То пьяные дерутся, то подростки к девчонкам пристают. А тут я такой красивый из себя и в форме. Ну, люди и орут, – Товарищ военный, помогите, там человека убивают.

Форма обязывает, ну не могу я уйти, приходится вмешиваться, светить красную корочку. Грозиться вызвать патрульную машину и так далее, по ситуации.

А на днях опять зашёл к нам Вадик, попросил подъехать с ним на пару объектов, решить – стоит им браться за эту работу или не получиться пробить разрешение на ёмкость.

В первом случае – это один из корпусов Больницы Скорой Медицинской Помощи, где работает моя мама. Главврач решил обеспечить здание своим теплом и электричеством.

А в центре города новый банк выкупил двухэтажное здание и планирует тоже установить автономную систему.

После этого Вадик завёз меня к себе. Они с напарником снимают офис – две комнаты на площади Гагарина. В предбаннике сидит девушка – секретарь и шустро стучит на клавиатуре. Основная комната забита мебелью и коробками. Вадим знакомит меня со своим партнёром. Олег, невысокий, крепкий парень. Сильно жмёт мнет руку и предлагает сесть. Мне интересно посмотреть на эти агрегаты. В комнате несколько представителей импортных маломощных систем. Я почитал книжку по установке и эксплуатации. За годы работы на американскую компанию здорово подтянул английский. Меня даже направляли на курсы языка, потому что приходилось частенько ездить в Штаты, Японию и Китай в командировки.

Ну, вполне неплохие середнячки. За эти деньги вполне приемлемо. Мне стала интересна кухня этого бизнеса. Но ребята зажались, опасаются раскрывать свои секреты.

– Ребята, а я не просто так спрашиваю. А как вы посмотрите, если я войду в вашу компанию?

Картина маслом, не ожидали. Вадик прихлёбывал кофе и чуть не подавился. Олег оказался порешительнее моего одноклассника.

– Саша, а в каком качестве? Например, мы с Вадимом вместе мутили на продажах автомашин, заработали и вложились в это дело. У нас есть выкупленный участок, бывший ЖЭК. Там наша база, две бригады слесарей. Грузовик, офис и много вложено в эти агрегаты.

Дальше повисла неловкая пауза. Пришлось раскрывать карты.

– А кто сказал, что я с пустыми руками к вам пришёл. Я давно присматриваюсь к вашей идее. Но у вас без меня вряд ли что получиться. Насколько я знаю, наиболее вкусные заказы проходят мимо вас, потому что солидные здания находятся в центре города, и никто не согласует вам установку ёмкостей, даже подземных. А в жилом секторе не так выгодно работать. Я прав?

Олег многозначительно посмотрел на Вадика. Надо спасать одноклассника.

– Я же беру на себя проталкивание этих решений. Не всех, конечно, но многое сделаем.

– Теперь, учитывая вышесказанное, во сколько вы оцените моё вход в вашу компания в равных долях.

Мне показалось, что мне откажут. Компаньоны попросили посидеть с секретаршей и выпить ещё кофейку. Минут пятнадцать они решали, наконец позвали меня. Жалко будет, если не получится.