Строительный университет

На лекциях я почти не слушала. Все мои мысли были заняты событиями последних двух дней. Это был полный и форменный пипец. Сначала меня дважды унизили, потом дважды признались в любви, причём те, кто и унижал, да к тому же выяснилось, что всё обстоит совсем не так, как мне казалось, а с точностью до наоборот. И как я должна теперь на это реагировать?

Больше всех, конечно, удивил Гарн, если только это не очередной жестокий развод. Ну не верилось мне в его резкую перемену, хоть тресни! Не может быть такого, чтобы человек, который так рьяно тебя ненавидит, вдруг резко воспылал любовью, ну не может! Или может? Или не резко?

В общем, вместо того, чтобы вникать в объяснения по теме материала, я просто автоматически записывала всё, что говорил лектор, вплоть до лирических отступлений. Это я обнаружила уже потом, когда готовилась к зачёту. Ржала над собой долго. После лекций всё так же на автомате решила лабораторную, провела какой-то невероятный опыт в рамках программы обучения, поразила преподавателей своим невероятным умением на практическом занятии по… уже точно не помню, что за предмет был, и всё так же на автопилоте отправилась на обед.

В столовой ко мне подсела Лисси.

– Ты подала заявку? – спросила она с ходу.

– Нет, – ответила я машинально, а потом спохватилась. – Стоп, что? Какую заявку?

– На конкурс, – удивлённо ответила Лисси.

– На какой конкурс?

Лисси взглянула на меня с изумлением и со снисхождением.

– Конкурс красоты, – напомнила она. – Анжи, очнись! Ты чего?

– Ах, это, – я вспомнила, как вчера вечером гудела столовая и как Лисс с сиффийками восторженно рассказывали мне о предстоящем мероприятии. – Нет, не подала.

– Ты что?! – Лисси отстранилась и уставилась на меня так, словно увидела впервые.

– Что? – не поняла я.

– Это же такие перспективы, если выиграешь! – восторженно заявила она.

Я пожала плечами, мол, и что тут такого. Лисси мой жест либо не заметила, либо просто проигнорировала.

– Вот, я взяла несколько, на всякий случай, – безапелляционно заявила она, протягивая листок, ловко извлечённый из сумки. – Заполни.

– Что это? – спросила я, бегло взглянув на листок.

– Твоё заявление на участие.

– Я не хочу.

После такого ответа я стала выглядеть в глазах Лисси полной кретинкой. Её глаза округлились настолько, что, казалось, ещё чуть-чуть, и из глазниц повылазят. Онемение длилось минуты две, не меньше, при этом девушка только и могла, что просто сидеть и хлопать ресницами.

– Не хочешь? – её изумлению и возмущению не было предела. – Как это не хочешь? Почему не хочешь? Ты сама не знаешь, чего хочешь, – заключила она в конце.

– Но я правда не хочу, – ответила я. – Мне это не нужно.

Рука Лисси с листком бланка заявления об участии в конкурсе опустилась.

– Лисси, пойми, – начала я объяснять со вздохом, – я не создана для таких конкурсов, – я сделала жест рукой. – Ну не люблю я все эти блёстки.

– Блёстки? – не поняла Лисси. – Причём тут блёстки? Анжи, это конкурс красоты владения Светом. Победитель получит предложение работать в Главной Лаборатории Научно-Исследовательского Института Континуумов.

– Тем более не для меня, – выдохнула я.

– Почему нет? – девушка откровенно недоумевала. – Разве на Земле такие конкурсы не проводят?

– Нет, – я усмехнулась. – На наших конкурсах оценивают внешность.

«Вернее, твои женские… достоинства,» – хотела добавить я, но не стала, опасаясь шокировать подругу.

– У нас мы ценим красоту душевную, – серьёзно сказала Лисси, и слова прозвучали так просто, так естественно. – Хотя… в последнее время всё чаще идёт подмена красоты внутренней красотой внешней.

Я повернулась и удивлённо воззрилась на девушку.

– Да ты и сама можешь видеть это на примере Гарна, – добавила она хмуро.

При имени Гарна я вздрогнула и напряглась.

– А что с Гарном? – спросила я как можно более спокойно.

– Раньше он таким не был, – в голосе девушки скользнули нотки грусти. – Раньше он был другим, а сейчас… как бы это сказать… он фальшивый, искусственный.

И тут до меня дошло.

– Ты всё ещё любишь его? – спросила я.

– С ума сошла! – вскинулась Лисси, заливаясь румянцем. – Его любить, да ни в жизнь!

– Почему? – спросила я с улыбкой.

– Да потому! – Лисси гневно сверкнула глазами. – Потому что он дурак, вот почему. Тупой, безмозглый, самолюбивый болван! – выпалила она и, надув губы, отвернулась.

Какие интересные, однако, подробности вскрываются. Лисси давненько влюблена в Гарна.

– Так, всё, – рассерженная Лисси подхватилась с места. – Вот, заявление, заполнишь и принесёшь в деканат, – с этими словами она сунула мне в руки листок, потом схватила свой поднос и быстро ушла.

Я посмотрела ей вслед, потом на листок. Это был обычный стандартный бланк заявления, только распечатан на какой-то шелковистой бумаге золотыми чернилами. Сунув бланк в сумку, я встала из-за стола.

К вечеру поймала себя на мысли, что начинаю потихоньку волноваться перед встречей с Гарном. Интересно, с чего бы это? Наверное, это было продиктовано тем, что я заранее ожидаю от него какую-нибудь гадость, несмотря на всё сказанное им утром. После обеда, сидя в библиотеке, я думала о нашем разговоре. Как ни странно, но в тот момент Гарн не выглядел фальшивкой, наоборот, он был настоящий. Настолько настоящий, что я поверила в то, что он сказал. Нет, разумом-то я понимала, что скорее всего это развод, прямая номинация на премию «Оскар» в категории «Болван непробиваемый», но сердце упрямо желало верить в лучшее. И мне оччччень не хотелось разочаровываться.

Что ж, надо успокоиться, очистить голову от посторонних мыслей, угомонить сердце. Встреча должна расставить всё по местам.

Как я ни старалась сохранять хладнокровие, к моменту икс адреналин у меня просто зашкаливал, а поджилки тряслись. Мандраж, блин, как перед свиданием. Ну просто блеск! Из-за этого ненормального мандража аппетит сделал ручкой, так что я сидела и нехотя ковырялась в тарелке с салатом. Кусок в горло не лез. Единственное, на что у меня хватило сил, это напиток из каких-то незнакомых ароматных ягод. Пока сидела, оглядывалась вокруг в поисках Гарна, но того нигде не было видно. Отметив факт его отсутствия, я вдруг почувствовала, как во мне закипает новая волна нервозности. А что, если его нет потому, что он готовит мне очередную гадость? А что, если он вообще не придет? А что…

Так, стоп, надо остановиться. Если буду сидеть здесь и дальше себя накручивать, то попросту с ума сойду.

Избавившись от грязной посуды, я торопливо вышла из столовой и на выходе нежданно-негаданно столкнулась с Сареем. Он резко затормозил, чуть в меня не врезавшись, на мгновенье замер, а потом растерянно проронил:

– Привет, Анж.

– Привет, Сарей, – ответила я.

Дальше немая сцена, стоим в дверях и тупо смотрим друг на друга. Потом Сарей вдруг опомнился и отступил, пропуская меня. Я благодарно кивнула и пошла восвояси.

Ноги сами собой принесли меня в сад. Продвигаясь в глубь, к тому месту, где мы столкнулись с Гарном, я старалась идти как можно тише, внимательно всматриваясь в сумеречное пространство перед собой и прислушиваясь к звукам. Так, незаметно для себя, добралась до места, и… Я замерла от неожиданности, увидев, что Гарн уже ждёт меня, причём не просто ждёт, а дико волнуется. Он расхаживал взад-вперёд, нервно заламывая руки, и бормотал себе под нос. Притаившись за деревом, я навострила уши. По обрывочным звукам и интонации я поняла, что он репетировал пламенное признание, но, по фырканью и страдальческим вздохам было ясно, что у него ничего не получалось. В конце концов он остановился, сделал глубокий вдох и сам себе сказал:

– Молодец, Гарн, ты просто «красавец». И после всего ты ещё надеешься, что она простит тебя? Она не придёт.

И потом после недолгой паузы со злостью:

– Всё равно прощения добьюсь. Если надо, всю жизнь умолять буду.

Ого! Да он настроен серьёзно.