Страница 2 из 14
– Я просто хочу пройти! – разозлилась Анели и, наклонившись вперед, снова пошла на парня. Белобрысый солдат выхватил меч и ткнул девчонку в плечо. Острое лезвие огнем обожгло кожу, легко погрузившись в плоть. Анели отшатнулась – лицо парня вдруг показалось знакомым. Она узнала в нем того самого ублюдка, который убил отца.
– Вали отсюда, малявка! – высоким голосом прокричал парень.
Светло-голубые глаза Анели потемнели, голова закружилась и противная дрожь заколотилась в груди. Она упала на одно колено, рукой опираясь на ставшую ненадежной землю. Мир вокруг зашатался и окончательно потерял реальность, превратившись в зыбкое месиво из страхов и боли. Горячая кровь тонкой струйкой текла по плечу, вместе с ней из Анели вытекало все человеческое. Ненависть, жгучая ненависть, наполняла без остатка, разрывала легкие, лишала разума.
Анели в отчаянии подняла голову к небу, жадно вдохнула, пытаясь вынырнуть к свету, но лишь острая боль пронзила сердце. Настолько сильная и всепоглощающая, какой ей не приходилось испытывать никогда. Даже когда девочка нашла мертвую мать под завалами разрушенного рынка. Даже когда лежала там, обнимая мертвое тело. Даже когда мертвое тело дернулось и встало, обратившись монстров, а не матерью. Боль волнами распространилась по телу, заполнила каждую клеточку. Анели закричала, но не услышала этого. Зато окружающие услышали, вовсе не пронзительный женский крик, но низкий страшный и одновременно оглушающе-громкий вопль. Будто голос прошел сквозь огромную трубу и многократно усилился, изменился, потеряв по пути все человеческое.
Толпа вокруг мгновенно расступилась, образовав большой круг свободного пространства вокруг Анели. Девочку скрючило, пригнуло к земле судорогой. Руки неестественно вывернулись. Но больше всего всех пугал нечеловеческий крик. По коже Анели пробежала серая рябь. Перепуганные насмерть солдаты немного пожестикулировали и одновременно напали на Анели с трех сторон. Девочка не сопротивлялась. Как только их мечи опустились на плечи и спину Анели, крик прекратился. В воздухе повисла зыбкая тишина.
Девочка умерла, но на этом ее мучения не закончились. Как, впрочем, и жизнь.
Анели всегда боялась ночного неба. Знала, что это глупо, но когда всматривалась в звезды и в темноту между ними у нее возникало чувство… Будто она проваливается туда. Нет, не так… Словно ее туда затягивает. Начинала слегка кружиться голова, чудилось, что она отрывается от земли, и ее тянет в бесконечную бездну. Теперь, казавшийся глупым, детский страх сбылся. Анели очутилась посреди бескрайнего океана хаоса. Липкую тьму кругом слабо освещали лишь маленькие пузырьки света – живые миры. Самый близкий и потому самый крупный к девочке мир оказался родным Адалором. Ее к нему привязывала тонкая, едва видимая нить, и только эта связь не позволяла затеряться в бесконечной черноте.
Пространство кругом не было статичным. Оно бурлило, норовило пробраться внутрь и раздавить измученные остатки человеческой сути. Анели терзалась от страшной боли, не физической, но… Словно душу положили на наковальню и огромным молотом пытаются разбить, раздавить, растворить. Девочка потеряла счет времени и неведомо сколько дней, недель или месяцев провела в агонии. Тьма вокруг мучила не только ее. Анели видела, как сквозь небольшую Брешь она пробирается внутрь ее мира и уничтожает его. Меняет до неузнаваемости, стирая все, что было когда-то знакомым и родным. И когда ее еще живые друзья попытались закрыть Брешь, Анели вдруг поняла, что только она мешает этому. Пока не оборвет ниточку, связывающую с ее миром, дверь не захлопнется. И, содрогаясь от ужаса, девочка отпустила Адалор. Отпустила, чтобы он жил. Чтобы выжили люди, которых она любила. Ее закрутило, завертело и с огромной скоростью понесло в бездонные глубины первозданного хаоса.
От отчаяния и захлестнувшего ужаса Анели ухватилась взглядом-волей за первый попавшийся светлый мир на пути. Потянулась к нему, что было сил. И, к собственному удивлению, получилось – она стала приближаться к светящемуся шарику. Приходилось отчаянно концентрироваться и, чем ближе к миру, тем сложнее давалось продвижение. Последний отрезок Анели преодолевала бесконечно долго, по крупице, по капельке, но уж чего-чего, а времени у нее было предостаточно.
Наконец, Анели приблизилась к светлому шару мира вплотную и нырнула в него. Ее придавило со всех сторон чем-то плотным и бесконечно тяжелым. Ослепительные вспышки закружились в глазах, а от невыносимого металлического грохота девочка потеряла сознание.
Глава 2
Сейчас…
От ледяных порывов ветра моя кожа посинела, но это полбеды – действительно плохо то, что она онемела. Меня трясло, но, несмотря на это, я умудрялась внимательно смотреть по сторонам, в отчаянной надежде найти одежду. Надежда, одежда… Сейчас для меня эти два слова слились в одно, по смыслу и по важности. Но вокруг кроме полуголой земли ничего не наблюдалось. Поэтому у меня не осталось выбора, хоть и жутко боялась идти в сторону огромных многоглазых монстров, но идти туда пришлось. Когда подошла ближе, то поняла, что они точно не живые, и это немножко порадовало. Насколько вообще можно радоваться в такой ситуации. Не очень-то, я вам скажу. Это были какие-то причудливые строения, они стояли рядами и часто уносились в небо выше деревьев. Ничего подобного в своем мире я никогда не видела. Прямо перед прямоугольными штуковинами расположились более знакомые огороды. Я поняла это по изгородям из веточек и по аккуратным грядкам внутри.
Какое-то время я пряталась и наблюдала из-за огородов. Деревья и сараи давали прекрасную возможность укрыться. Возле странных зданий изредка ходили люди, и бегали те странные животные на круглых лапах, которых я уже видела неподалеку от Бреши.
Я околела до такой степени, что едва не падала в обморок. Прижалась к стене одного из сараев, он немного защищал меня от ветра. Я безостановочно растирала себя руками, но это не помогало. От холода хотелось зареветь в голос, но страх все еще был сильнее. Быстро темнело. Именно этого я и дожидалась. Под покровом опустившейся ночи пробралась сквозь изгородь на огород. Обошла сарай, за которым пряталась, намереваясь укрыться в нем. Озираясь, прошмыгнула к двери и толкнула шершавое дерево плечом. Дверь не поддалась.
Наклонившись и присмотревшись, я увидела, что внутрь меня не пускает большой замок. Я так расстроилась, что застонала в голос и тут же прикусила губу. Заледеневшими пальцами потрясла замок, но он был крепким. Справиться с ним можно даже и не пытаться. Дверь ходила ходуном. Я несколько раз подряд ударила в нее плечом, но она отклонялась внутрь слишком мало, в такой зазор не пролезть. Оставалось окно. Маленькое, но зато не слишком высоко расположенное. Я нашла камень и оглянулась по сторонам – никого. Подошла к окну и один раз сильно и резко ударила. С печальным звоном, который показался мне слишком громким, стекло рассыпалось. Я осторожно убрала оставшиеся кусочки. Обдирая кожу до крови, с трудом пробралась внутрь сарая. Там, в безветренной темноте я впервые вздохнула свободнее. Мне хотелось сейчас превратиться в мышь. Иметь теплую шерстку и возможность надежно спрятаться среди хлама вокруг, а еще лучше – поглубже закопаться в нору.
Мечтая о более простой мышиной судьбе, я на ощупь исследовала содержимое сарая. Мне срочно нужна какая-нибудь одежда – здесь тоже холодно. Это только сначала показалось, что тепло – отсутствие ветра создало такую иллюзию, но спустя несколько минут я вновь ощутила нестерпимый холод. Сквозь окно почти не проникал свет. Я шарила кругом, как слепая, и в руки попадались только какие-то деревяшки и железки. Но не оставляла попыток, упорно обыскивая все полки, углы и закутки, и, наконец, мне повезло. Сразу возле двери, на крючке, я нашла куртку. Тут же схватила ее и натянула на себя. Почти упала на деревянный пол и подтянула к себе заледеневшие ноги, укрывая их полностью. А потом потеряла счет времени и долго сидела так, просто наслаждаясь тем, как согревается тело, как кровь начинается бежать по жилам. Какое же это удовольствие быть в тепле.