Страница 32 из 42
Черт возьми, до сих пор крышу сносит, от одной мысли о том, как она вчера на меня смотрела.
— Ну расскажи-и-и-и… — протягивает Аня, отвлекая меня от собственных мыслей. К счастью, отвлекает, а то я уже недалек от того, чтобы остановить машину и накинуться на нее прямо тут. Удобство машины в эротических фильмах явно переоценивают, но конкретно сейчас мне было плевать.
— А то что? — от моей усмешки она начинает беситься. Всегда бесится, когда чего-то не знает или не понимает. — Ружье достанешь?
— Ножи. У меня с собой ножи. — я смеюсь, хотя даже не понимаю, серьезно она или нет, от этой девчонки можно ожидать, чего угодно.
И это в ней мне тоже нравится. Угораздило же притащиться в самую глушь, чтобы найти такую, от которой крыша едет. Сценаристы мелодрам уже плачут от зависти.
Да и черт с этими сценаристами. Я смотрю на Аню, вижу, как она прикусывает губу, демонстрируя свое недовольство и улыбаюсь, обещая себе, во что бы то ни стало разобраться в этой девушке. Узнать ее такой, какая она есть на самом деле, потому что сейчас я эгоист. С ней я эгоист.
И я не собираюсь ее отпускать.
Аня
После разговора с тетей Зоей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Так иногда бывает, воспоминания выбивают из колеи, хорошо хоть, что Илья особо не расспрашивал, ограничился парой вопросов, не был навязчив.
Заметил ли он, что мое веселье вдруг испарилось, лопнуло, как мыльный пузырь? Не сомневаюсь. Но ничего, теперь все будет нормально.
На этих выходных я просто обязана быть счастливой. Отдохнуть и насладиться моментом, поэтому, успокоившись, улыбаюсь, поворачиваюсь к Илье и накрываю его ладонь своей.
Этот партизан совершенно не желает рассказывать мне, куда мы направляемся. Не берут его ни угрозы, ни шантаж. Может, пора уже перейти к пыткам?
Кажется, судя по времени в пути, мы уже должны бы выехать за границы области, а мой начальник даже не думает сворачивать с трассы. Ладно, что я, не потерплю немного, раз уж он тайну раскрывать не хочет?
Или все-таки пытки?
Мы съехали с основной дороги на проселок, когда на улице уже начало темнеть, и я сразу же оживилась. Желание подремать как рукой сняло. Начала вглядываться в сосновый бор, раскинувшийся по обе стороны от дороги, но ничего кроме деревьев пока не наблюдала.
— Если ты решил привезти меня в лес, чтобы совершить обряд жертвоприношения, то у нас и рядом с городом отличный вариант был…
— Как тебе удается так быстро раскусывать мои планы? — усмехнулся Илья. — И, кстати, откуда про ближайший вариант знаешь? Уже использовала по назначению?
— А как же без этого? — теперь пришло мое время улыбаться, однако не успела я войти в азарт, как заметила огни вдалеке.
Та-а-а-ак! Я сама внимательность.
Что сказать? Илье удалось меня удивить. Выбранное им место оказалось прекрасным загородным отелем в самом сердце живописного леса. Даже несмотря на зиму, здесь было очень мило и красиво.
Покрытая ледяной коркой гладь озера, переливалась в свете уличного освещения, а от самого здания исходила такая атмосфера уюта, что на душе сразу становилось теплей.
Поволноваться, правда, пришлось, когда дело дошло до разбора вещей. Ладно, главное — принять невозмутимый вид и показать, что ничего странного не происходит.
Я всего лишь достаю из сумки ножи и валенки. Абсолютно ничего необычного.
— Лучше молчи. — смеюсь, поймав на себе удивленный взгляд шефа.
— То есть про ружье ты тоже не шутила?
— Вообще-то я думала о нашей безопасности! — предъявляю главный козырь, и мы смеемся уже вместе.
А дальше все просто волшебно…
Волшебный вечер. Волшебный ужин, волшебный секс. Даже сейчас, просто лежа в объятиях Ильи, чувствуя, как он, едва касаясь кончиками пальцев, гладит мои волосы, мне… волшебно.
Наверное, так я бы могла провести всю оставшуюся жизнь. Вот прямо в этой кровати, лишь бы рядом. Лишь бы с ним.
Я поймала себя на этой мысли, когда было уже слишком поздно. Поздно потому, что я уже позволила ей проникнуть в голову, занять место в мозгу. Мне бы отстраниться сейчас, да хотя бы в душ уйти, сбежать, а я не могу.
Так и продолжаю лежать, прижимаясь еще ближе.
— О чем ты думаешь? — голос Ильи заставляет вернуться в реальность как никогда вовремя, потому что еще немного, и голова точно взорвется.
Я ошиблась. Ошиблась, заверяя себя в том, что с ним все несерьезно, потому что уже сейчас я не понимаю, как его отпустить. Так бывает. Бывает, что понимаешь — этот человек «твой». И не нужны для этого годы раздумий, достаточно просто узнать его чуть ближе.
И я не понимаю, радоваться мне сейчас или плакать. Наверное, лучше просто ответить.
— О тебе. — говорю негромко и чистую правду, однако в тишине номера слова словно эхом под кожу проникают.
Я чувствую, что он улыбается. Плавно переворачивается на бок, опускается чуть ниже, и вот я уже могу заглянуть ему в глаза.
Илья выглядит серьезным, не улыбается, как будто ищет в чертах моего лица ответы на какие-то волнующие его вопросы. Нежно пальцами одной руки заправляет мне за ухо выбившуюся прядку, однако ладонь не убирает, теперь плавно поглаживает скулу, а мне так хочется закрыть глаза, чтобы целиком раствориться в этой легкой ласке.
— Ты меня с ума сводишь, Ань… — шепчет он, и я окончательно тону, тянусь к нему губами и целую, позволяя боссу продолжить фразу лишь через несколько секунд. — Знаю, что, возможно, тороплюсь, но поехали со мной. Давай вернемся в столицу вместе.
В голове творится что-то невообразимое. Я ему не безразлична… Не безразлична!
Но…
— Я не могу. — это мой голос?
Вышло хрипло и практически беззвучно, однако Илья услышал. Отстранился на несколько сантиметров, чтобы вновь иметь возможность смотреть мне в глаза.
— Что тебя держит здесь, Ань? — в его голосе нет упрека, он сосредоточен, как будто ему действительно важно знать истинную причину. — Почему ты так цепляешься за это место? Ты словно держишь себя здесь силой, специально, хоть и не хочешь…
В яблочко…
Я смотрю на него и ловлю себя на мысли, что он понимает меня гораздо лучше, чем я могла предположить. И от этого становится еще хуже, потому что я хочу быть с ним честной!
Я хочу, чтобы он меня понял. Именно поэтому, закрыв глаза, делаю глубокий вдох, а потом медленно выдыхаю, чтобы потом вновь посмотреть на Илью и впервые в жизни кому-то лично рассказать свою историю.
— Я всегда мечтала отсюда сбежать. Этот город… Я его всем сердцем ненавидела, как только соображать что-то начала, родителям сразу заявила, что уеду при первой возможности. — пришлось сделать паузу.
Слова давались настолько тяжело, что я уже начала сомневаться в правильности принятого решения. И дело было не в том, что я передумала делиться с Ильей правдой, я просто не была уверена, что смогу.
Когда ты произносишь это вслух, воспоминания словно обретают форму, становятся еще более гнетущими.
А он как будто это понимал. Поднялся на локтях, аккуратно, не касаясь меня, перелег на другую сторону кровати, оказавшись позади, и притянул к себе. Теперь я лежала в плотном кольце его объятий и смотрела в большое окно, из которого открывался потрясающий вид на озеро, сиявшее миллионами крошечных ледяных звездочек.
— Родители сперва посмеивались над моими слишком грандиозными для ребенка планами, но годы шли, усиливалась моя ненависть к этому городу, и они стали воспринимать меня всерьез. Мама и папа ни разу даже и не подумали остудить мой пыл, наоборот, радовались, когда я побеждала на очередной олимпиаде, с удовольствием слушали бесконечные рассказы о каком-нибудь новом столичном вузе. Они поддерживали меня. Всегда и во всем поддерживали. Всегда…
Наверное, это хорошо, что Илья сейчас не видел моего лица. Жалкое зрелище, в котором виновата я и только я.
— Они были рады. — продолжила, пока могла. — Рады, когда я поступила на бюджет. Столица, престижный ВУЗ, миллион перспектив, если я буду стараться… А я, я только и думала, что вот он, мой шанс сбежать. Я дождалась! Я, наверное, мнение родителей тогда бы и не послушала, будь они против. Я их любила, очень любила. Я их и сейчас люблю. У любви, если это настоящая любовь, не существует прошедшего времени.