Значит, черный

– Но на тебя она тоже смотрит, – прервал его мрачные воспоминания Васька. – Я видел.

Фариз недоверчиво на него покосился.

– Когда?

– Ну, бывает. На переменах если пересекаетесь, она на тебя смотрит. Иногда.

– Иногда, – насмешливо повторил Фариз. – Это ничего не значит.

Их с Никой взгляды действительно ИНОГДА пересекались, цеплялись друг за друга и не отпускали. Хотя, может, эти мгновения для него были вечностью, а для нее – секундой. Фариз не смел смотреть на нее долго, стеснялся показать, что к ней испытывает, боялся быть поднятым на смех. Комплекс из-за нации, который привили ему местные ребята, едва он переехал в эту дыру, пустил толстые корни и намертво оплел его душу. Он осмеливался лишь мечтать о том, что когда-то сможет встречаться… Какой там с Никой! Хоть с одной из девушек в своем селе.

– Ну и хрен с тобой, – Васька устало зевнул. – Сколько до урока?

– Пять минут, – ответил Фариз, бросив взгляд на экран кнопочного сотового телефона.

– Слушай, а это… – Васька оглядел класс, но никому из остальных пяти учеников не было до них дела. – Тот чувак… Ну, Руслан. Он тебе больше не звонил?

Фариз вздрогнул и цыкнул на Ваську.

– Больной, да? Договорились же это не обсуждать, – шепотом сказал он.

– Да помню, но я просто…

– Не звонил! – отрезал Фариз и, спустя пару мгновений спросил. – Тебе тоже нет?

Васька помотал головой.

– А мне бы деньги не помешали…

– Кому бы они помешали?

Фаризу очень стыдно было вспоминать, за что именно заплатил им таинственный незнакомец по имени Руслан, но… деньги не пахнут, а мать как раз уволили с работы, и они втроем уже который месяц перебивались на бабушкиной пенсии. Тогда они с Васькой получили по сто долларов, и сумма казалась им поистине космической. Естественно, все было быстро спущено на жрачку, кино и травку, с которой, собственно, все и началось. Как оказалось, быстрые деньги и улетают очень быстро. Сейчас парню было стыдно, что он ни копейки не потратил на семью… хотя как бы он объяснил их появление?

В класс зашла учительница русского и с некоторым пренебрежением осмотрела «остатки былой роскоши». Ей было бы удобнее, если бы они все ушли в ПТУ или просто в жизнь после девятого, но Фариз не хотел бросать школу. Он не хватал звезд с неба в плане учебы, совершенно не был уверен, что удастся поступить хоть в какой-нибудь институт, но чувствовал, что просто обязан хотя бы попытаться. Наблюдать застывшую в вечном падении жизнь села было ему не по нутру. Фариз знал, что такое жить в столице, в большом городе пусть и республиканского масштаба – так он жил до развода родителей. Он дал себе клятву, что сделает все, чтобы вернуть и себе, и маме эту жизнь… В миллионный раз.

Он выучится на специалиста, получит хорошую работу в офисе со стеклами от пола до потолка, купит квартиру в Москве и однажды приедет в село в крутых шмотках и в черном «Мерседесе». И тогда те, кто чморил его в детстве, будут подбирать челюсти с пола и завидовать! Девчонки, считавшие, что негоже им встречаться с черным, будут умолять его взять их замуж. Ну а он подойдет к Нике, уверенно возьмет ее за руку, посадит в свою машину и увезет подальше от этого Сереги. Он даже спрашивать ее не будет – украдет, как делают это некоторые представители его нации. И тогда уж она его полюбит, потому что нельзя не полюбить богатого столичного парня.

– Чисабиев! К доске!

Фариз нехотя поднялся из-за парты. Он не был готов к уроку по той же причине, почему не успел навести порядок в своей комнате – ему было не до этого. Да и вообще какой может быть русский, когда любимая девушка гуляет с другим.

– Господи, только посмотрите на него, – проворчала учительница. – Школьник! Тебе жениться и на завод пора, а не за партой сидеть. В следующий раз с такой щетиной не пущу в класс!

Кое-как наковыряв на четверку, Фариз снова сел на место рядом с Васей и сразу же почувствовал, как телефон в кармане брюк завибрировал. Учительница потеряла к нему интерес и выискивала в журнале имя новой жертвы, поэтому он осторожно вытащил трубку наполовину из кармана и посмотрел, кто звонит.

– Хрена… – прошептал Васька, который тоже естественно следил за другом. – Давай быстрее отвечай!

– Инна Андреевна, можно выйти?! – Фариз аж вскочил из-за парты и, едва дождавшись короткого кивка от русички, выбежал за дверь класса.

– Алло? – Ноги подкосились, но поломавшийся голос спас и не выдал волнения.

– Фариз? – раздался на том конце размеренный голос Руслана. – Можешь говорить?

– Да, могу.

Школьный коридор был совершенно пуст. Через три кабинета от него у Ники сейчас биология. Наверняка она сидит вместе со своим Серегой…

– Есть к тебе одно дело, – продолжал собеседник. – К тебе и к Васе. Вы свободны завтра?

– Мы свободны, – ответил Фариз, уняв волнение. – А какого рода дело? Такое же?

– Ну… Не могу сказать. С вами это будет обсуждать другой человек.

Фариз насторожился.

– Какой?

– Мой партнер. Не волнуйся, без палева. Он в курсе про вас. Он надежный. И хорошо платит, если вы ему подойдете.

То, что про их дела с Русланом стало известно кому-то еще, очень Фаризу не понравилось – ведь он обещал анонимность. Правда, возможность снова заработать не могла его не заинтересовать. В голове, как в мультике, быстро развернулся длинный рулон списка благ, которые Фариз мог бы приобрести на эти деньги.

– Ладно, – неуверенно ответил он. – Обсудить можно.

– Отлично. Я скину адрес. Подъезжайте в течение дня, часов с четырех.

5.

Асвад плохо представлял себе, как Зара, очередная жертва ревнивого мужа, собирается барахтаться в этом мире, не имея ни колючек, ни толстой кожи. Впрочем, это и не должно было его волновать. Как говорил Вагис: «Не стоит пытаться решить проблемы клиентов за них самих. Решай свои». Правда, следовать этому совету не всегда удавалось, потому что женщины обожали изливать ему душу, и волей-неволей Асваду приходилось давать им какие-то советы, исходя из своего опыта и образования.

Как только Асвад понял, что Зара повелась, ему сразу стало скучно, и он обрадовался, когда она каким-то образом обо всем догадалась и его отшила – хотя не удержался от того, чтобы подразнить ее возможностью с ним повеселиться (История Зары более подробно раскрыта в книге «Золотая клетка с черным ходом»). Ее муж, бизнесмен Сайларов, не производил впечатления уравновешенного мужчины. Когда Асвад упомянул, что Зара дала его поцеловать, на секунду ему показалось, что Сайларов сейчас набросится на него и пальцами выковыряет глаза, сердце, печень и почки – столько ненависти излил на него почти-рогоносный супруг одним лишь взглядом. В тот момент Асваду стало ее по-настоящему жалко. Он видел, что Сайларов поцелуй и общение с посторонним парнем жене не простит.

– Фариз! – раздался крик. – Фариз!

Асвад невольно вздрогнул и поднял глаза. Какая-то девушка, наверное, сестра, звала мальчика лет тринадцати, который валялся на надувном матрасе метрах в тридцати от берега. Пацан обернулся и что-то ответил ей на турецком. Девушка закатила глаза и взмахнула руками – она явно хотела уйти, но дала брату еще несколько минут.

Фариз. Имя из прошлого раздражало без видимой причины, чиркая по сознанию, как железка по стеклу.

Асвад погрузил пальцы в теплый мягкий песок, ухватил горсть и, подняв руку, позволил песчинкам утечь обратно на землю. Вновь и вновь прокручивая ситуацию с Зарой, он внезапно почувствовал в душе невероятную тяжесть, и снова и снова просеивал песок, чтобы сбросить навалившееся из ниоткуда гнетущее черное отчаяние. Он искренне не хотел, чтобы с ней произошло что-то страшное. Быть может, все начнется и закончится обычной ссорой? Ну, может, этот психованный Сайларов даст ей пару подзатыльников, не больше. Она девушка тихая, в ответ огрызаться не станет, так что обойдется малой кровью. Или нет? И вообще почему его это стало волновать?

«Ты за них не в ответе, – поучал Вагис. – Каждая из этих телок по натуре своей шл*ха, раз позволила себе изменить мужу. Ты их не принуждаешь, они все ложатся под тебя добровольно, разве не так?»