Мой волк

Волчица обратила внимания на мои действия.

– Кто это? – поинтересовалась она.

– Понятия не имею, – ответил я и зашел в смежную комнату. – Ты будешь кофе, или как?

– Буду, – буркнула волчица.

– Сахар? – уточнил я.

– Можно подумать, ты не знаешь.

Леся устроилась на диванчике, отложила сумочку и шумно выдохнула.

– Я понимаю, что ты расстроен, – заговорила она. – Но вот так распорядилась богиня.

– Нет, дело не в этом, – ответил я, не поворачиваясь. – Не могла Селена лишить нас потомства. Тут причина в другом.

– Почему ты так уверен?

Я повернулся, сжимая в руках две кружки с кофе.

– Я изучал этот вопрос. Читал, разговаривал со старейшими волками, даже к Александру ходил на поклон, – хмыкнул, вспоминая издевки Высшего вампира. – Наш случай первый.

Леся приняла кофе и произнесла слишком радостно:

– Мы особенные.

– Сомнительный повод для гордости.

– Ну, а что ты предлагаешь?! – Она пригубила напиток.

– Предлагаю использовать все возможности. А ты почему-то против…

– Я не против! Но ты так настойчив, что обижаешь меня. Мне кажется, что именно я виновата в том, что за всё время так и не смогла подарить тебе волчонка.

Зверь недовольно рыкнул, чувствуя ложь и манипуляцию.

Плечи волчицы задрожали, она всхлипнула и отвернулась, прячась за упавшими волосами.

– Я разве когда-то так говорил? – я вспылил и тут же пожалел об этом. Женский всхлип отрезвил. – Прости, малыш. – Поставил кофе на стол. – Пойдешь ко мне? – Присел на диван и попытался перетянуть ее на колени.

– Нет, – послышалось обиженное сквозь всхлипы.

– Лесь, я никогда так не говорил и не скажу.

– Но думал, – упрямилась она.

– Не думал. Честное слово. Ты же знаешь, что я говорю правду.

– Знаю, – ответила волчица и позволила взять себя на руки. – Мне так плохо, – зашептала она, положив голову мне плечо. – Последнее время мы только и делаем, что ссоримся из-за…

– … ерунды? – закончил я за нее.

– Нет. – Она толкнула меня в грудь и попыталась встать. – Зачем ты так говоришь? Я же знаю, как ты хочешь потомство.

– А ты?

– Прекрати меня провоцировать. – Леся дернулась второй раз. – Ты опять меня обижаешь!

– Я лишь задал вопрос. – Я усилил хватку, не позволяя паре сбежать. – Но ты не отвечаешь на него.

– Хорошо! – выпалила волчица. Помолчала пару секунда и добавила: – Я согласна встретиться с ведьмой. Завтра же позвоню папе и спрошу, можно ли приехать и поговорить с Марией. Обещаю, – произнесла она примирительно. – Но только я не понимаю, что может знать ведьма, чего не знает Высший вампир.

– Если есть шанс, его нужно использовать, – произнес я, целуя девушку в висок и прислушиваясь к себе. Неприятная тревога не оставляла меня. Она вынудила вернуться взглядом к потухшему монитору и вспомнить о беглянке.

– Мить, может, попытаемся еще разок?

Волчица повела плечом и мягко освободилась от объятий. Оседлала мои бедра, скользнула по вороту рубашки пальцами, спустилась по глади рубашки и подцепила пряжку ремня.

– Вдруг в этот раз у нас получится? – ворковала она, вытягивая кожаную ленту из шлевок брюк. Подцепила пуговку.

– Не сейчас. – Я остановил Лесю. – У меня встреча через десять минут.

– Подождут. – Волчица обворожительно улыбнулась и потянулась к мужским губам.

– Нет! – из моей груди вырвалось рычание.

Волчица оторопела на мгновение. Ее губы дрогнули, а в уголках глаз блеснули слезы.

– Как скажешь, – произнесла она громко, поднимаясь на ноги. – Я не понимаю тебя. – Взяла сумочку и гордой походкой покинула кабинет не забыв хлопнуть дверью.

Я не шелохнулся, слушал рычание зверя, что стихало вместе с шагами волчицы.

– И я себя не понимаю, – произнес растерянно.

Глава 2. Агата

Я проснулась от хлопка входной дверью. Вскочила, не сразу понимая, что происходит.

За стеной слышались тяжелые шаги и громкий голос отчима. Он спускался по лестнице и что-то выкрикивал. Его слова отражались от голых стен подъезда, разносясь гулких эхом.

– Опять поссорились с мамой, – тихо произнесла сестра.

– Ты давно не спишь? – спросила я, вглядываясь в темный угол комнаты, где стояла узкая кровать Ники.

– Часа два, как родители начали выяснять отношения.

– Ясно. – Я взглянула на дверь спальни.

– Закрыла, – успокоила меня Ника.

– Хорошо. – Я повалилась на подушку и уставилась в серый потолок. – Надеюсь, ушел до утра, – добавила тихо и закрыла глаза.

Ника последовала моему примеру и легла в постель.

– И я, – добавила она тихо.

В квартире на какое-то время наступила тишина. Лишь с кухни доносилось звяканье посуды и голос мамы. Она или жаловалась на свою судьбу коту или позвонила подруге и пересказывала очередную ссору с дядей Гришей.

– Ник, сколько времени? – спросила я.

– Час.

– Еще семь часов можно поспать, – проворчала я, поворачиваясь на бок.

Я уснула сразу. Ссоры мамы и ее мужа были настолько привычны, что ни я, ни Ника уже не обращали на них внимания.

Я давно оставила попытки разобраться в их причинах, просто закрывалась в комнате и пережидала. А вот сестра иногда старалась помирить родителей. Да и я в ее возрасте пыталась разобраться во взрослых проблемах, заступиться за маму, но как-то получила тяжелую оплеуху от дяди Гриши и желание сошло на нет.

– Агата, – шепот Ники пробивался сквозь вязкий сон.

– Что? – Я приоткрыла один глаз. За окном светлело. – Сколько сейчас?

– Двадцать минут пятого.

– Ты что меня разбудила так рано? – ворчала я.

– Папа вернулся. Мне страшно, – прошептала сестра. – Они опять ссорятся.

И я поняла, что женские и мужские выкрики, это не продолжение моего сна, а реальность.

– … хватит… Гриша, – я разобрала, присев на кровать.

С маминым криком в голову ударила кровь, в ушах загудело, и ладони стали жутко холодными.

– Когда он вернулся? – Я шарила по полу руками в поисках шорт.

– Минут пять назад, – тихо говорила, Ника забравшись на мою постель. – Папа еще с кем-то поссорился около подъезда.

– Ясно. – Я мышкой прокралась к шкафу и достала рубашку.

– Что ты хочешь сделать? – спросила сестра.

– Ничего, Ник. Мне так спокойней, – пояснила я свои действия.

Уже не в первый раз мне приходилось сбегать на время из дома. На то время, пока отчим не протрезвеет. Когда он выпивал, именно я становилась его главной проблемой в жизни. Словно это я уволила его с работы, или я столкнула его со ступеней, и он поломал ногу и из-за этого три месяца провел на больничном.

Громкие шаги, брань, и мы с сестрой вздрагиваем от удара по двери нашей спальни.

– Проблема! – кричит дядя Гриша. – Спишь?!

– Не отвечай, – шепчет Ника, плотнее прижимаясь к моему плечу.

– Оглохла?! – выкрикивает вновь и несколько раз дергает дверную ручку. – Опять все из-за тебя. Зачем ты полезла в наш разговор? А?!

– Ой, – пискнула сестра.

– Гриш. Гриша. Гриша хватит, – уговаривает мама. – Агата ни в чем не виновата.

Я наблюдаю за очертаниями двух фигур сквозь мутное стекло.

– Ну конечно. Эта, – мужчина машет рукой, – как откроет свой поганый рот, ляпнет что-то, все и сбывается. Я остался без прав.

– Гриш, ты глупости-то не говори. Я же просила тебя не садиться за руль. От тебя еще пахло, – мама пыталась успокоить дядю Гришу и гладила его по предплечью.

– Я всегда так езжу, но именно сегодня меня повезли на освидетельствование. А все потому, что твоя ляпнула мне с утра за столом.

– Да ничего Агата такого не сказала, – причитала мама. – Лишь посоветовала поехать на маршрутке.

– Пусть в следующий раз молчит, – рыкнул мужчина. – Слышишь меня, проблема? Не открывай свой поганый рот. Вообще мне не попадайся на глаза.

– Гриш, ну зачем ты так? Ника все слышит. А она тебе все же дочь, – мама привела последний аргумент из имеющихся у нее в арсенале, после которого отчим немного успокаивался. – Что она о тебе будет помнить? А у нее возраст такой сложный. Четырнадцать лет девочке.