Поцелуй ягуара (ЛП)

Он не шевелил губами, вместо этого Сабан зарычал, все еще кусал метку, когда его бедра двинулись вперед, погружая его эрекцию в нее, Натали почувствовала, как иголки острого удовольствия начали атаковать каждый ее нерв.

— Это ничего не меняет, — выдохнула она, борясь с удовольствием, борясь с неспособностью отказаться. — Это неправильно.

Ее спина выгнулась, когда с ее губ сорвался мяукающий крик, и его член прижался к матке внутри нее, заполняя ее.

— Скажи, что ты моя, — Сабан прикусил метку, отчего ее голова дернулась назад, к его плечу, одна рука потянулась к нему, сжимая его бедро, пока он прижимал ее к себе.

— Я не позволю тебе контролировать меня.

— Скажи мне, — прорычал он, лизнул метку, пососал ее с голодным рычанием.

— Я не позволю тебе сделать это, — ее крик был слабым, жалкой попыткой бросить вызов тому, что она знала, даже сейчас, было правдой. Уверенность, какой не было в ее жизни.

Его бедра изогнулись, заставляя его член ласкать ее изнутри, тереться о ее внутреннюю плоть, набухшая, раскаленная головка двигалась, воспламеняя нежную, чувствительную плоть небольшими толчками. Его губы еще раз задели метку на ее шее, затем его зубы прошлись по ней, посылая сильную дрожь вниз по ее спине, когда ее чувства были подавлены, а здравый смысл потерян под напором удовольствия.

— Скажи мне, — ласковый, приправленный темной чувственностью, грубый и первобытный, голос проник в ее сознание, будто его прикосновение украло ее разум.

— Твоя, — ее стон был вознагражден, покорность принята, и животное внутри него вырвалось на свободу.

Это было жгучее удовольствие и боль, каждый толчок был сильным, мощным, они оба потеряли контроль над собой. Как будто признание Натали в его победе было всем, что ему было нужно, чтобы позволить собственному удовольствию взять верх.

Больше удовольствия, чем она могла вынести, огненное, оно прожигало плоть и кости, и наполняло ее душу там, где она не знала, что ей холодно. Холодная, одинокая, ищущая чего-то большего, причины отдать свое внутреннее «Я» другому.

У Натали не было причины, но это не имело значения. Она чувствовала, как он согревает, как он овладевает ее телом, каждой клеточкой, обволакивает всю сущность. И разбивает ей сердце.

В момент, между мучительным наслаждением и оргазмом, Натали призналась себе в этом. Она боролась не с Сабаном, а с собой. Потому что она теряла себя в нем, отдавая ему части своей души, о существовании которых даже Майк не подозревал. Отдавая ему части себя, которые, как ей казалось, она не могла разделить с ним.

И когда оргазм взорвался в ней, вызволив чувства, она поняла, что потеряна.

Позади нее, Сабан дернулся, зарычал. Головка его члена пульсировала, шип, это удлинение размером с большой палец, стал прямым, выйдя из нижней части головки члена и поглаживая области, слишком чувствительные, уже трепещущие, уже воспламененные, когда его семя заполнило ее.

Он пометил ее. Заклеймил ее. Сабан овладел ею. И в отличие от Майка, Натали чувствовала, что Сабан действительно может уничтожить ее.

Глава 9

Несколько дней спустя между ними возникла настороженность в отношении друг друга, которую Натали никак не могла преодолеть. Она даже не знала, хочет ли она преодолеть ее в данный момент.

Брачная горячка выбила ее из равновесия, ее эмоции, независимость и страх, который Майк внушил ей, когда они поженились, все это смешалось в ее голове и в сердце.

Часть женщины хотела протянуть руку и взять все, что Сабан, казалось, предлагал ей, но другая часть сдерживалась, наблюдала и ждала. Ничто не может быть так просто, как это. Лихорадка, ощущение того, как все кажется правильным, когда его тело движется внутри нее.

Новый учебный год приближался с каждым днем. Занятия проводились круглый год, но шестинедельный перерыв, между последним семестром и началом новых занятий, дал студентам и преподавателям столь необходимый отпуск до начала занятий. И именно в это время Породы дали Натали возможность привыкнуть к городу и просмотреть характеристики студентов, которых ей дали.

Класс, который ей предоставили, был одним из лучших, которые она видела. Компьютеры были собраны по последнему слову техники, комната была светлой и просторной, тонированные окна вдоль одной стены выходили на зеленую ухоженную территорию, окружавшую школу.

Натали знала, что стекла в окнах сделаны специально для того, чтобы пуля не могла пробить их насквозь. Точно так же, как она знала, что Совет по образованию одобрил различные меры безопасности, из-за которых взрослые Породы будут выставлены в непосредственной близости от школы и вокруг нее, чтобы обеспечить защиту детей Пород, которые будут посещать занятия.

Шанс всей жизни. Она всегда будет известна как первый учитель не из Пород, который будет частью образования этих исключительных детей, по слухам, родившихся от союзов между Породами и людьми.

Это было волнительно, что ее выбрали для такой работы, пока она не встретила Сабана.

При этой мысли Натали сделала паузу, вводя расписание занятий в свой персональный компьютер. Да, Сабан все изменил. С того самого дня, как он появился в ее доме, она знала, что он изменит все в ней, и из-за этого, признаваясь себе, она боролась с влечением, растущим между ними.

Она боролась с ним, огрызалась на него, вела себя как сварливая и избалованная девчонка, пытаясь вывести его из себя, несмотря на его порочно-сексуальные взгляды.

Часть ее хотела только одного — убежать от него, в то время как другая часть цеплялась за каждый взгляд, каждое слово, каждую секунду, вспыхивающих между ними.

Пока Натали не оказалась здесь, невидяще уставившись на незаконченное расписание занятий и комнату, подготовленную для студентов, пока Сабан перепроверял охранный пункт, который Породы использовали для слежки за территорией школы.

Женщина посмотрела на открытую дверь, слыша его голос, слишком тихий, чтобы разобрать, что он говорит, но тем не менее успокаивающий. Успокаивающий только потому, что он рядом и защищает ее.

Боже, она совсем потеряла голову. Та же защита, которая пугала ее, когда он защищал ее от Майка, теперь успокаивала.

При этой мысли Натали покачала головой и мысленно отругала себя за то, что не предвидела того, что сделает Майк. Он был доволен разводом и любовницей, которая была с ним в последний год их брака, пока не подумал, что у нее может быть кто-то еще.

Потом все закончилось криками, дракой и обвинениями. Она хорошо с ним знакома.

Самым удивительным было то, что после той стычки в доме, он держался подальше от нее. Она боялась, что бывший снова попытается найти ее, что он будет и дальше ее контролировать, а Сабан сможет задушить его.

Когда Натали провела рукой по волосам, неотрывая взгляда от двери, Сабан вошел. Высокий и крепкий, одетый в джинсы, футболку и ботинки, с одной стороны на поясе у него висела черная эмблема «Инфорсера», оружие удобно лежало в наплечной кобуре.

Он выглядел тем, кем и был, крутым парнем, готовым сражаться, если ситуация того требовала. Готовым любить, если она даст ему хотя бы полшанса.

Он пересек комнату, мощные ноги пожирали короткое расстояние, его блестящие зеленые глаза пожирали женщину живьем, несмотря на поджатые в тонкую линию губы.

Суровое выражение лица было предупреждением, и она знала, что оно ей не понравится.

— Что случилось? — Натали медленно поднялась со стула, в голове мелькали кошмарные видения.

Причиной тому был страх, что Кэллан Лайонс, глава Правящего кабинета, передумал разрешать детям посещать публичные занятия.

Сабан подошел к ее столу, его задумчивый взгляд скользнул по ее лицу, прежде чем он упер руки в бока и нахмурился. Раздраженный, очень раздраженный взгляд застал ее врасплох.

— Мне только что сообщили, что твой бывший пытался приказать КэллануЛайонсу убрать меня из твоего дома, основываясь на его подозрениях, что я оказываю на тебя чрезмерное влияние и, следовательно, ты не способна трезво мыслить. Он угрожает подать в суд на меня, Правящий кабинет и Совет по образованию за то, что они были заодно с моими злыми планами на твое очень красивое тело и требует, чтобы тебя освободили от контракта и немедленно сопроводили к нему, где он затем вернет тебя в ваш дом и предоставит тебе медицинскую помощь.