Магия восстает (ЛП)

Два с половиной часа означают, что ему придется возвращаться в темноте одному или остаться ночевать где-то в городе. Судя по его голосу, он не особо жаловал города. Если какое-то странное горное чудовище сожрет его на обратном пути, я не смогу себе этого простить. Замок и его обитатели как-нибудь выживут без меня еще двенадцать часов.

— Твой дом и ужин, пожалуйста.

— Прекрасный выбор.

*** *** ***

Охотник сказал, что его имя Астамур. А собаку, которая оказалась кавказской овчаркой, зовут Гунда — в честь сказочной принцессы с большим количеством волшебных героических братьев. Согласно словам Астамура, маленький человечек не назовет нам своего имени, так как считает, что это даст нам власть над ним, но его народ зовется «атсани», и он не возражает, если я буду его так именовать.

— Они живут в горах, — рассказывал Астамур, пока лодка скользила вдоль берега. — Им не нравится быть замеченными, но я однажды спас одного из их детишек. Против меня они не возражают. Они очень старый народ. Жили здесь тысячи лет. Их дома тут повсюду, и сейчас они постепенно возвращаются в них.

— Как им удалось выжить? — Я протянула руку Гунде. Она понюхала мои пальцы, наградила меня очень серьезным выражением морды, затем подтолкнула мою руку носом, чтобы я ее погладила. Я повиновалась. Как же я скучала по моему боевому пуделю.

Астамур пожал плечами.

— Атсани спали. Кто-то рассказывает, что они обратились в камень, а потом снова ожили с возвращением магии. Они сами ничего не говорят.

— Как он оказался в мешке?

Астамур спросил Атсани на их языке. Человечек сложил руки на груди и пробубнил что-то.

— Он говорит, что его поймали гизмалы.

— Гизмалы?

Астамур оскалил зубы.

— Мужчины-шакалы. Убийство атсани влечет неудачу, поэтому они засунули его в мешок и бросили в воду.

Володя со своими друзьями-оборотнями.

— Эта компания умом не блещет. Они пытались нас ограбить.

— Когда магия пришла в первый раз, многие люди превратились в гизмалов. Согласно историям гизмалы злые. Люди испугались. Когда люди чего-то боятся, случаются страшные вещи. Многих гизмалов убили. Затем пришел Мегобари. Теперь гизмалы правят городом и делают что хотят. Никто не может ничего сказать. Но ограбление — это уже слишком. У этого мальчишки, который повел вас в пещеру, в городе есть мать. Я ей все расскажу. Она обо всем позаботится. — Астамур покачал головой. — Я пытался сказать вам: плохое место. Там живет Агульшап. Водяной дракон.

У них очень много слов начинаются с буквы А.

— Уже не живет.

Астамур нахмурил брови. Он сказал что-то Атсани. Человечек кивнул.

Астамур засмеялся, его низкий смех разошелся по водной глади.

— Я думал, что спас красавицу. А спас воина! У нас будет пир. Это нужно отпраздновать.

Лодка причалила, и я помогла Астамуру затащить ее на берег. Мы взбирались вверх по склону около часа, пока дорога не привела нас в долину. Горы расступились в стороны, а между ними раскинулся изумрудно-зеленый луг. В траве притаился небольшой, но крепкий каменный дом, а в нескольких ярдах от него в широком загоне расположилось стадо овец с кудрявой серой шерстью.

— Я думала, что ты охотник.

— Я? Нет. Я пастух. В доме есть ванная. Можешь ей воспользоваться. Мой дом — твой дом.

Я открыла дверь. Внутри дома было просторно и опрятно. Красивые каменные стены, деревянный пол. На одной из стен висел цветастый турецкий ковер. Справа располагалась небольшая кухонька с потрепанным электрическим оборудованием. Где-то здесь, наверное, есть генератор. Я прошла через гостиную, где стоял уютный диван с мягким белым покрывалом, в заднюю часть дома. Там я нашла ванную комнату с туалетом, душем и раковиной. Я открыла вентиль, и из крана побежала вода. Водопровод здесь, наверху. Астамур неплохо устроился.

Я воспользовалась туалетом, вымыла лицо и руки. Когда я вышла обратно на улицу, Астамур уже развел большой костер в каменном очаге за домом.

— Будем готовить на костре, — объявил Астамур. — Традиционный горный ужин.

Атсани забежал в дом и вернулся со стопкой покрывал. Я помогла ему разложить их на земле.

Астамур вынес большую кастрюлю, полную мяса, лука и гранатовых зерен в каком-то соусе, и начал нанизывать куски на длинные шампуры.

Я уловила запах соуса, с легкими нотками уксуса и жара. У меня потекли слюни. Внезапно я поняла, что ужасно хочу есть.

Астамур расставил шампуры над огнем и ушел мыть руки. Запах тлеющего дерева смешался с ароматом мяса, шипящего над костром. Небо постепенно приобрело оранжевый и темно-красный цвета на западе, в то время как на востоке, над горами, оно стало прозрачно-фиолетовым, напоминая по оттенку аметист.

Астамур протянул мне шампур, и я тут же откусила кусок. Нежнейшее мясо практически таяло у меня во рту. Это просто Рай.

— Вкусно? — с заботой поинтересовался Астамур.

— Мм-хм, — сообщила я ему, пытаясь говорить и жевать одновременно. — Ошень вкушно. Лушшее, што я ела.

Атсани откинулся назад и засмеялся

Пастух улыбнулся мне сквозь бороду и протянул бутылку вина.

— Домашнее.

Я сделала глоток. Вино оказалось сладким, освежающим и удивительно мягким.

— Так ты живешь здесь совсем один? — спросила я.

Астамур кивнул.

— Мне здесь нравится. У меня есть мое стадо. У меня есть моя собака. У меня есть очаг, чистый горный ручей и горы. Я живу как король.

Атсани что-то сказал. Астамур лишь пожал плечами.

— Замки для правителей. Короли приходят и уходят. Кто-то должен быть пастухом.

— Ты скучаешь по людям вокруг, по жизни в городе? Здесь наверно очень одиноко. — Я бы не скучала. Я бы не задумываясь сбежала в домик в горах и жила бы там сама по себе. Никаких оборотней. Никаких матерей, убитых горем. Никаких «Да, Консорт», «Пожалуйста, Консорт», «Помогите нам, Консорт». В данный момент одиночество звучало как настоящее счастье.

Астамур улыбнулся.

— Внизу в городах люди воюют. Я тоже когда-то воевал, пока не устал от этого. — Астамур поднял одну штанину, и я увидела на его икре безобразный шрам, который выглядел как удар ножа или меча. — Русские.

Он приподнял брови, гладя на меня, и спустил рубашку с одного плеча, показывая старый шрам от пули на груди.

— Грузины. — Он засмеялся.

Атсани закатил глаза.

— Он понимает, что ты говоришь? — спросила я.

— Понимает. Это что-то вроде их магии, — ответил Астамур. — Если бы не запасы, я бы вообще не ходил в город. Но это неизбежно. Трудно жить как король без туалетной бумаги.

Мы закончили нашу трапезу. Атсани вытащил трубку изо рта и произнес что-то с серьезным выражением лица.

— Он говорит, что он твой должник, и хочет знать, чего ты желаешь.

— Скажи ему, что нет никакого долга. Он мне ничего не должен.

Атсани нахмурил свои густые брови. Он снова вытащил трубку и начал отчитывать меня серьезным тоном, время от времени тыкая трубкой в моем направлении. Его лекция определенно была направлена именно на меня. К его несчастью, в нем было всего полтора фута роста. Я закусила губу, пытаясь не засмеяться.

— Тебе короткую версию или длинную? — спросил Астамур.

— Короткую.

— Ты спасла ему жизнь, теперь он твой должник и ты должна позволить ему отплатить тебе. Последняя часть — это совет от меня. Мысль о том, что он должен кому-то, делает его несчастным. Скажи, чего ты хочешь? Хочешь, чтобы он показал тебе место, где хранятся сокровища? Хочешь, чтобы мужчина полюбил тебя?

Если бы с любовью было все так просто. Я вздохнула.

— Нет, мне не нужны сокровища, и у меня есть мужчина, спасибо. Он не совсем мужчина. И я теперь не совсем с ним, но это к делу не относиться.

Астамур перевел.

— Тогда чего ты хочешь?

— Ничего.

— Должно быть хоть что-то.

Ну, хорошо.

— Спроси его, поделится ли он со мной волшебным словом.

Астамур перевел.