Случайная ночь

Лишь криво ухмыляюсь в ответ: Кристина неисправима.

– Я бы спросила, как твое самочувствие, но ты же мне голову откусишь!

– Откушу и не замечу. Но в целом нормально. Только на работе не распространяйся, Кристин!

– Я могила! Ты ж знаешь!

– Знаю. Поэтому и говорю.

Мы перебросились с подругой ещё парой слов, после чего она тихонько распрощалась, заявив, что покупатели пришли. А я мирно свернулась в клубочек, уговаривая малыша поспать, набраться сил и не оставлять маму…

И вдруг… телефон вновь оживает. Заставляю себя приподняться и распрямить плечи. Хоть собеседник этого и не видит, но так я чувствую себя увереннее.

– Оля, здравствуй, – беспокойство в его голосе окатывает ушатом холодной воды. – Я краем уха услышал, что ты в больнице. Так и есть?

Прежде чем ответить, набираю побольше воздуха в грудь. Увиливать? Только не в моей ситуации.

– Да. Я на сохранении.

Сложно описать словами, но каждая убегающая секунда вдруг растягивается в минуту. Атмосфера мгновенно накаляется, а на том конце провода повисает тягостное молчание.

– Ты беременна, – спустя несколько мгновений глухо раздаётся в трубке.

Я не могу понять, с каким выражением он произнёс эту фразу. Это не вопрос, определенно. Обвинение? Не знаю. Но удивление присутствует точно.

– Беременна. Срок маленький. Поэтому сообщать на работе пока не увидела смысла.

– Я понял. А… – неуверенность на пару секунд заполняет тон, но дальше Аскар произносит уже твёрдо, – какие-то серьёзные проблемы?

– Ну как сказать… врач сказал, надо поберечься. Я буду постоянно на связи, мои ребята всегда смогут до меня дозвониться, поэтому…

– Не волнуйся. Выздоравливай. И береги себя. Тебе сейчас о работе меньше всего нужно думать.

– Спасибо, – все, нужно просто попрощаться и положить трубку.

– Муж наверное счастлив, – догоняет сухое замечание.

– На седьмом небе, – голос меня подводит, и я замолкаю, поджимая губы.

– Поздравляю.

Разговор получился каким-то скомканным. Лишь когда короткие гудки стихают, я отнимаю телефон от уха.

А потом кладу ладонь на живот и мягко поглаживаю.

Все правильно. Я все делаю правильно. В любой другой ситуации любой другой женщине я бы сказала, что мужчина имеет право знать. Да. Ещё и настаивала бы и обвиняла в неискоренимом эгоизме и глупости. Но только не сейчас. Потому что этот малыш только мой. И мне он нужен по-настоящему.

*****

Первый рабочий день после выписки стал настоящей бедой. У нас прорвало трубу в туалете, затопило половину коридора. Айдаров приехал, посмотрел на эту картину и вызвал управляющего. Андрей Яковлевич после разговора из кабинета вышел белый как полотно. Как только все узнали, что я вернулась, на меня обрушился шквал звонков и срочных заданий от юристов, из бухгалтерии… и даже мои ребята, которые в принципе вполне могут без меня обойтись несколько дней, и те шагу ступить боятся без моих разъяснений.

Но вишенкой на торте стало другое. Ко мне пришла Ирина из отдела кадров и напрямую спросила, почему я увольняюсь.

Мои круглые глаза ввели ее в ступор.

– То есть ты не знаешь, что Булатович дал задание искать нового руководителя по продажам?

– Теперь уже знаю. Ир. Ты пока притормози с этим. Я поговорю с ним.

– Вот сволочь! А говорил, изменения штатного состава никого не коснутся! Я так и знала, он сюда своих рассадит! А нас всех выпнет! Какой лжец! Всем в уши льёт, а сам тихим сапом уже готовит новых людей на места!

– Ир, ты не кипятись. Возможно, мы с ним недопоняли друг друга. Я поговорю с ним, – повторяюсь.

Как только дверь за Ирой закрывается, набираю рабочий номер Аскара. Да. Я могла бы и сообщить ему о беременности. А он мог бы и поставить меня в известность, что уже ищет мне замену. Неприятная ситуация.

– Слушаю, – раздражение в мужском голосе бьет по и без того напряженным нервам.

– Аскар Булатович, – я, честное слово, не понимаю, как к нему теперь обращаться. И ты неуместно. И вы вроде как… тоже. – Это Ольга Алмазова. У вас найдётся три минуты?

– Да, я сейчас свободен.

– Зайду?

– Заходи.

Я застала его погруженным в какие-то бумаги. Чашечка с остывшим кофе отодвинута к краю стола.

Кажется, он настолько сосредоточен, что меня просто не замечает. А я словно по чьей-то молчаливой команде замедляю шаг. И всматриваюсь в черты мужского лица. Как Аскару удается выглядеть одновременно и серьезным, и насмешливым? Горбинка на его носу сразу привлекает внимание. Интересно, это травма всему виной? Опускаю взор чуть ниже.

У Аскара тонкая верхняя губа, а нижняя полная. Где-то я слышала, что мужчины с тонкими губами эгоистичные, скупые, придирчивые и изворотливые. Сложно судить, насколько это применимо к руководителю, я ведь его почти не знаю.

– Я почти закончил, – бросает в пространство огромного кабинета, но больше никак не реагирует на мое присутствие. – Присаживайся.

Занимаю место напротив него.

– Я хотела у вас уточнить…

– Можно на ты, Оль, – он отрывается от документов и поднимает на меня тяжелый взгляд, – когда мы остаёмся вдвоём.

Нервно сглатываю, потому что замечаю: Аскар вскользь прошёлся отстранённым взором по моему декольте и остановился на губах.

– Я хочу обсудить сложившуюся ситуацию.

– Оль, будем честны друг с другом. Я немного расстроен, как ты говоришь, «сложившейся ситуацией». Какой у тебя срок? Два? Три? Четыре месяца? Ещё столько же, и ты уйдёшь в декрет. А я, извини за выражение, останусь с голой задницей, – его тон повышается. Совсем немного. Но неприкрытое обвинение ранит. – А отдел продаж – без грамотного руководителя. Это несерьёзный подход. Любому человеку понадобится время вникнуть в работу. А тебе, вместо того, чтобы перенапрягаться с новичком, нужно больше отдыхать. Разве не в твоих интересах было раньше об этом задуматься?

– Я именно это и хотела обсудить. Я не планирую уходить в декрет.

– Ты… – он осекается на полуслове. – Ты… что…?!

Пилит меня ошарашенным взглядом. Брови сошлись над переносицей. Широкая ладонь ложится на столешницу.

– Я хотела договориться на будущее. И попросить оставить меня.

– И как ты себе это представляешь? – возмущению в его голосе нет предела.

– Я буду работать вплоть до родов, – видя перекосившееся лицо руководителя, тут же поправляю себя. – Ну почти. А потом… Мне всего лишь нужно будет восстановиться месяца два. И я выйду на работу. А в первое время могу работать удаленно. Это же возможно, правда?

Он молчит и просто на меня смотрит. Я совсем не понимаю его реакции.

– Да, я знаю, что удалённая работа – это не полноценное присутствие в офисе, и пойму, если вы захотите урезать мне зарплату… частично…

– Оля. Ты себя слышишь? – неверящим голосом перебивает мою речь.

– Естественно.

– А ребёнком кто будет заниматься? Он будет болеть. И ему нужна мама вообще-то.

– Я первое время буду рядом. А потом… буду с ним вечерами. Ночью. Пожалуйста, позвольте хотя бы попробовать. Если вас не устроит…

– Оля, меня это уже не устраивает.

Я опускаю глаза на свои руки. Что ему ещё сказать? Что? Правду? Что беременна от него, а с мужем развожусь, потому что у того вторая семья уже два года?

Я не хочу, чтобы Аскар знал. У каждого своя жизнь. Мне присутствие мужчины не нужно. Одной будет проще. Мне бы только работу сохранить.

– Я хороший специалист, – вновь смелый взгляд скользит по лицу руководителя. – И я давно работаю в нашем салоне. Вам нужен профессионал, мне – работа. Все взаимно.

– Оль. Вас с ребёнком что, содержать некому?

– Мы вроде как не мою личную жизнь обсуждаем.

– И все же.

– Я не могу позволить себе зависеть от мужа.

– Почему?

– Так сложились обстоятельства.

– Лучше бы ты тогда позволила мне пройти. В свой номер. Кому ты верность хранила? Человеку, который не в состоянии взять на себя ответственность за своего ребёнка, несмотря на ваши с ним проблемы? Он отказывает тебе в содержании?!