Страница 32 из 64
— Месяц, — выдыхаю. — Делай со мной что хочешь за это время. Я, честно, не буду противиться и буду выполнять всё, что тебе заблагорассудится.
Я не верю, что говорю это.
— Но взамен наша договорённость… кончится через это время. Я понимаю, что сто тридцать кусков за жалкие тридцать дней… Многовато, но мне нужно вернуться в нормальную жизнь. Тем более через несколько месяцев мне необходимо прибыть обратно в…
— Я тебя понял, — серые глаза сверлят во мне настоящую дыру. — Но ты забываешь, что я и так могу делать с тобой всё, что захочу.
Он прав.
И это уничтожает сильнее.
— Я подумаю насчёт твоего предложения, — от его слов в груди зарождается маленький огонёк надежды. Неужели? — Но раз уж ты мне напомнила…
В яркой, но бесцветной радужке сверкает огонёк азарта.
— Иди сюда.
Я взволнованно сглатываю и стараюсь не показать своего удивления.
— Сейчас? — и опять тереблю край белого фартука. — Но ведь день и…
— И что тебя волнует? — выгибает бровь.
Я не удивлена.
Этот человек — ненормальный. Границ никаких.
— А если твоя жена…
— Хватит, — обрубает грубо. Судя по его нахмуренному и напряжённому лицу… зря я постоянно напоминаю ему об Оливии. Но надеюсь, что у него хоть капля совести проснётся. — Если хочешь, чтобы я согласился, тебе должно быть всё равно на мою жену.
И в этом он, к сожалению, прав.
Я встаю, и на подрагивающих ногах делаю несмелый шаг вперёд.
Ладно, всё нормально.
Виол, всё не так плохо ведь! На месте Рихтера мог бы быть старый и дряблый мужчина. Который даже удовольствие доставить не может. А Алекс… Красивый. Хоть и редкая сволочь и мудак, хотя бы трахает так, что потом стоять не можешь. Всё не так плохо. Так ведь?
Да…
Я всего лишь накручиваю себя.
Ищу отмазки.
Но сама виновата, раз во всё это влезла.
И поэтому я подхожу к нему. Жду следующих указаний, а сама нервно посматриваю на дверь.
Только бы никто не вошёл.
— Садись на колени, — его голос ударяет в моё тело как молния. Я неосознанно опускаю взгляд на его ширинку. Сглатываю и стыдливо покрываюсь румянцем. — И заставь меня поверить, что ты хорошо будешь работать этот месяц.
Мне неловко, потому что он даже не отодвигается.
— Мне что? Лезть под…
— Да, — я не успеваю договорить. Холодно перебивает, из-за чего я прикрываю глаза и собираюсь с силами.
Ну же, всё хорошо! Не первый в жизни твой минет же, ну! Учитывая, что он и видеть тебя не будет…
Ладно, один плюс есть.
Поэтому залезаю неуклюже под стол.
Дьявол! Здесь хоть и просторно, но… Жутко неудобно.
Но Рихтер заботится о моей макушке. Опускает своё кресло вниз. Благодетель, блин! Но и пододвигается ближе, не давая и шага на отступление.
Трясущимися пальцами, но на этот раз уверенно опускаю ладони на его пах. Плевать. Чем быстрее начну, тем быстрее закончу.
Расстёгиваю ширинку, пуговку и с обычным спокойствием врача вытаскиваю его орган из трусов. Уже твёрдый. Он у него такой двадцать четыре на семь? Круглые сутки подряд?
С необычным для себя хладнокровием толкаюсь немного вперёд. Опускаю ладони на его колени, ищу опору и наклоняю голову ближе к паху.
Всё нормально. Я — врач. Будущий. У меня должна быть закалка, выдержка, хоть и не совсем в этом деле. Какие мне пациенты, если я даже минет не могу сделать? Для своего же блага.
Поэтому наклоняюсь. Высовываю язык и касаюсь им розоватой головки. Вижу в щель между телом и столом, как Рихтер откидывается на кресло и прикрывает глаза.
Расслабляется, гад. Попробовал бы он здесь посидеть…
Интересно, сколько девушек тут побывало до меня?
Плевать.
Обхватываю одной ладонью ствол и приоткрываю рот. Впускаю несколько сантиметров чужой плоти в себя и тут же вздрагиваю от внезапного шума.
Звука открываемой двери.
— Александр? — я зависаю, так и не продолжив. Держу в руках член и думаю, что делать дальше. Голос Оливии становится для меня неожиданностью. Вводит в ступор, из-за чего сейчас не могу пошевелиться. — Нам нужно с тобой поговорить.
— О чём? — мне бы такое же равнодушие, как и у него. Да только стоит мне услышать её голос — я отстраняюсь. Нет. У меня осталась капля благоразумия, чтобы не отсасывать мужчине, пока он говорит со своей женой.
— Насчёт твоей любовницы.
Только не это!
Я совершенно не хочу слышать этого! Пусть уж они поговорили бы без меня!
— Начинай, — убираю руки и вытираю язык передником. Ничего, постирается! — Раз уж здесь.
— Я хочу, чтобы она ушла.
Я тоже! Хочу встать, крикнуть, но разве это поможет? Нет.
— Это ненормально. Я — твоя законная жена. А ты спишь с ней за моей спиной. Не слишком ли нагло и эгоистично делать так, что в одном доме живут и жена, и твоя любовница? Мне противно. Каждый раз. А если кто-то об этом узнает? Ты втопчешь меня в грязь. Слухи слишком быстро разлетаются.
Вот сейчас мне становится чисто по-человечески её жалко.
Несмотря на стальной и холодный тон, которым она говорит с Рихтером. Мне бы её выдержку.
Но я с ней согласна. По-женски. Она наверняка его любит. Раз даже несмотря на то, что увидев нас вместе… Спокойно выстояла. И потом ещё посмотрела мне в глаза. Да, потом немного сорвалась, но…
Я бы так не смогла.
— Как раз об этом… — задумчиво ответил Рихтер. — Завтра ты уезжаешь.
Я удивлённо смотрю на внутреннюю стенку стола.
— Что? — Бельц озвучивает мой вопрос вслух.
— В одном из филиалов требуется присутствие кого-то из нас, чтобы проконтролировать слияние с другой компанией. Плюс подписи. В Канаде. У меня и здесь хватает работы, поэтому ты полетишь сама. Я уже купил тебе билеты на самолёт. Вылет завтра утром. Как раз отдохнёшь. И не будешь видеться с моей любовницей.
Я всё продолжаю пялиться в стенку. Это немыслимо.
Он что…
Отправил её куда подальше?
Вот так просто?
— Ты сейчас уверен в своих словах? — и хоть я не вижу лица Оливии, судя по едва дрогнувшему голосу — её состояние хуже некуда. Да он ведь… Моральный урод! Вот так просто поступить с девушкой? Разве так можно?
— Уверен.
— Хорошо, — я всё ещё пребываю в шоке, так Бельц вводит меня в него ещё сильнее. Вот так просто, да? Она ответила так спокойно, свободно. Немыслимая женщина. — Раз ты так хочешь.
Звук каблуков оглушает с каждым её шагом. Бьёт по слуху, как звон барабанов, что лишает возможности слышать дальше.
Двери закрываются.
И я всё же, к своему сожалению, улавливаю недовольный голос Алекса:
— Закончим.
Я выдыхаю.
Не придётся унизительно делать это под его столом.
И я вылезаю, при этом сама не зная зачем, проговариваю:
— Спасибо.
И хоть понимаю, что у него просто отбило желание. Нужно было сказать эту фразу Оливии, но в здравом уме я не подойду к ней. Ей не обязательно знать, что я слышала их разговор..
Встаю на ноги, отряхиваюсь и на всякий случай спрашиваю:
— Я могу уйти?
— Нет, — меня кидает в холодный пот, когда слышу его отрицательный ответ. — Уберёшь здесь и иди.
Я облегчённо выдыхаю.
Умеет же он накалить атмосферу.
— Хорошо.
Согласно киваю и приступаю к работе. Делаю всё быстро, только бы поскорее закончить и убежать из этого места.
И как только делаю это…
На меня опять падают неприятности в виде Оливии…
Не её самой, нет.
Ближе к вечеру, часа в четыре, в дом заскакивают три девицы. Не гламурные, как я ожидала от подруг Бельц. Вполне себе хорошие люди. Одеты прилично, губы свои. И не отнеслись ко мне как к говну.
Вот же глупые стереотипы…
Но всё же…
Одна попросила меня принести им кофе на веранду.
И вот сейчас я иду с подносом к ним, зная, что Оливия меня убьёт одним только взглядом.
А я не виновата. Не сама выбрала к ним идти. Я горничная, а не официантка. Но отказать было бы дурным тоном. Оливия бы отчитала.
И как только захожу в помещение…