Страница 6 из 30
Тридцать минут спустя и ведро пота мы закончили — разбили лагерь, установили палатки, установили кольцо для костра, принесли дрова и разожгли огонь. Я вытер пот с лица рукой, разглядывая припасы на вечер. Стив, казалось, нашел странное утешение в выполнении утомительной физической работы. Его нынешняя новая миссия в жизни. Я беспокоился о нем. Все это заставляло меня нервничать, и каждое его движение было наполнено ужасом, как будто он точно знал, что его попросят сделать что-то, выходящее за рамки его возможностей. Мне нужно дать ему понять, что я не позволю этому случиться.
Проповедник и его дама вернулись со своей королевской прогулки, и после того, как эти двое обменялись молчаливыми взглядами, она скрылась в палатке, а он сел на одно из упавших бревен, которые Стив прикатил рядом к кострищу. Дом наблюдал за нами, пока строгал палку, а затем появилась его женщина, одетая в яркое традиционное платье… как оно называлось? Ханга.
Она взглянула на проповедника, кивнула и направилась к опушке леса, где Тара натягивала брезент, чтобы можно было уединиться в импровизированной ванной комнате, в комплекте с прекрасным походным туалетом, который они вытащили из багажника «Хаммера».
Хотя он и не смотрел на меня, я чувствовал это. Проповедник хотел поговорить со мной, ждал, когда я приду к нему. Он, конечно же, мог подождать.
Я схватил топор и начал раскалывать в щепки кусок дерева, используя работу в качестве отвлечения, чтобы узнать все, что я мог об этом месте. Если вдруг во время нашего пребывания здесь произойдут какие-нибудь неприятные сюрпризы, знание какой-нибудь мелкой детали поможет все изменить. Они выбрали хорошее место, чтобы человеку было трудно уйти от ситуации или найти помощь, отчего у меня внутри все сжалось от дурных предчувствий.
Отсутствие водопроводного крана поблизости означало, что это, скорее всего, не государственный объект. Однако вода текла неподалеку. Возможно, большой поток, судя по тому, что я мог слышать, но не видеть. Деревья вокруг были в основном лиственными, а опавшие листья под ногами делали скрытность маловероятным предложением.
Я посмотрел на дурацкие часы на запястье. В кои-то веки это меня не беспокоило. Возможно, наша единственная ниточка к спасению в этом случае. Черт, кого я обманывал? Эти люди, скорее всего, надеялись, что произойдет что-то плохое. Я представил себе огромную аудиторию людей, которые едят попкорн, устраивая оргии и делая ставки. Были ли мы с Тарой по-прежнему любимой парой? Чертово безумие. Мне нужно удержать нас в этом положении. Было бы здорово, если бы я знал, что в нас было такого, что они так любили. Как благосклонно мы облажались? Думаю, мы просто будем самими собой и будем надеяться на лучшее.
Я еще раз прислушался к шуму воды вдалеке. Кажется, примерно в сотне ярдов отсюда. При первом удобном случае я бы прогулялся, разыскал водоем и посмотрел, какое преимущество я могу найти для себя и Тары, или возможности сбежать. По крайней мере, это могло бы обеспечить нам немного больше уединения, чем в нашей палатке.
Я бросил взгляд на палатку Стива, готовый ворваться туда и посмотреть, какого хрена он пыхтел и кряхтел, будто переставлял чертову мебель. Что он мог такого делать, что производит столько шума? С другой стороны, может, мне не стоит знать.
Он наконец-то сменил костюм, который не слишком хорошо подходил под эту обстановку, и видеть его в джинсах и футболке было действительно… странно.
Я посмотрел на Проповедника и обнаружил, что его черный взгляд нечитаем. Его женщина вернулась с Тарой и грациозно села рядом с ним, изящно сложив руки на коленях, с полуулыбкой на полных губах. Он слегка прочистил горло, она тут же встала и исчезла в их палатке. Гребаные читатели мыслей?
Затем он встал, и я понял, что он соорудил лук и стрелу, вместо того чтобы бесцельно строгать и возиться с паракордом, как я предполагал вначале.
— Давайте принесем ужин, мистер Бэйн. — Он повернулся и направился в сторону леса.
Принесем ужин? Он что, шутил? Он собирался охотиться? Я огляделся, а затем, взяв топор, последовал за ним. Мое тело гудело от страха и волнения, но я не торопился догонять его. Нестабильность буквально кричала из пор этого человека, но в нем было что-то такое, что вызывало у меня любопытство. Что-то требовало разгадки, что-то, что он скрывал. Секрет. Очень большой.
Когда я подошел к нему, он поднес палец к губам, чтобы заставить меня замолчать, и начал тихо двигаться через лес. Я последовал за ним, и мы шли в невидимом режиме около пяти минут. Как, черт возьми, такой большой мужчина мог так тихо двигаться? Особенно со всеми этими сухими листьями под ногами, которые только и ждали выдать твое присутствие.
Он остановился и поднял руку в знак того, чтобы остановиться. Указывая пальцем на что-то, чего я не видел в направлении десяти часов, он ждал в абсолютной тишине.
Я тщательно оглядел окрестности в поисках того, что он увидел, внезапно мне снова стало десять лет и снова я вместе с дедушкой, мое сердце бешено колотилось от перспективы убийства. Если бы у меня было больше возможностей учиться у дедушки, я, возможно, действительно впитал бы все это. Вместо этого, в своей ненависти к учителю, я в конечном итоге презирал уроки.
Проповедник очень медленно наложил самодельную стрелу на тетиву лука и так же медленно натянул ее. Я задержал дыхание, когда наконец увидел, во что он целился. Кролик. У ублюдка было невероятное зрение. Стрела выпущена, и он сделал паузу на несколько секунд, прежде чем повернуться ко мне с ухмылкой.
— Рагу из кролика.
— У тебя получилось?
Он уставился на меня, его улыбка исчезла.
— Принеси.
Я уставился на него в ответ, и меня захлестнула дерьмовая волна знакомого бунта.
Он поднял брови, глядя на меня.
— Бэйн, это будет очень. Очень. Долгая неделя для тебя. А теперь принеси добычу… или я вдарю по твоей башке, оседлаю твою задницу и заставлю тебя тащить добычу зубами.
Моя челюсть медленно двинулась влево, а затем вправо, прежде чем я собрал годы отточенного контроля и преувеличенное почтение в слова.
— Да сэр.
— Да, мой господин, — как будто он тысячу раз просил меня называть его так.
Сукин сын. Один вдох, и моё упрямство ожило.
— Да, мой господин. — Я стиснул зубы и направился на поиски добычи. Когда я добрался до него, я уставился на стрелу, проходящую сквозь шею большого кролика, разозленный тем, что у Дома это получилось. Взбешенный тем, что у него получилось это с помощью гребаного самодельного лука и стрелы. Взбешенный тем, что я чертовски завидовал этому мастерству. Я никогда не практиковался во многих попытках моего отца сделать из меня мужчину в дикой местности. Я назло устраивал бунты и тяготел к более интеллектуальным занятиям. Например, писательству. И к тому времени, когда я пожалел, что не выучил и то, и другое, было уже чертовски поздно. Ублюдок.
Я поднял все еще теплое животное и вздрогнул, увидев Проповедника, стоящего прямо передо мной.
— Давай проясним кое-что, Бэйн. — Этот зловещий гром вернулся в его тон, наряду с быстрой и верной смертью в глазах. — Бог не любит развратников. Лжецов. И мошенников.
Я молчал, не принимая внезапный удар, не в силах противостоять одному из моих собственных.
— А… ты Бог?
Его лицо медленно окаменело.
— Еще одно богохульство, Бэйн, и я тебя разорву на части.
Я кивнул и пожал плечами.
— И под какую часть заповедей это подпадает?
Он двинулся в мгновение ока, сбивая меня с ног. Я застонал и охнул из-за его колена на моей груди.
— Это будет заповедью номер ОДИН. У тебя нет других Богов, кроме меня. — Он наклонил голову. — Понял? — Затем несколько раз ударил меня по лицу, пока я боролся за то, чтобы дышать под огромным весом, который навалился мне на грудь. — Понял, Бэйн? Или мне нужно преподать тебе библейский урок? Привязать тебя к столбу, предложить сдаться? Ждать, чтобы увидеть, сочтет ли Господь тебя достойным? Возможно, вместо этого принести хорошенькую маленькую жертву в кустах по имени Тара? М-м-м? Разве ты не ходил в воскресную школу, сынок? — Его тон звучал искренне, и он внезапно встал, после чего я начал хватать ртом воздух.