Никак иначе

Из зеркала на меня смотрит девушка, юная и воздушная, которая собирается на бал, а не в ресторан, к одному из своих любовников.

Я кривлюсь при этой мысли, чувствуя горечь.

— Тебе не нравится? — спохватывается Надя, на сегодня мой стилист. Мой образ полностью её заслуга. Как только я переступила порог салона, то тут же была захвачена ей. Меня раздели до белья, устроили расслабляющий массаж, сделали маникюр, педикюр, покрасили голову, немного подстригли, сделали макияж, и одели. И постоянно спрашивали моё мнение, разговаривали, делились последними модными новостями, поили кофе, и кормили сандвичами. За эти шесть часов я была окружена такой заботой вселенского масштаба, что даже не представляю, во сколько это всё обошлось Киру, но результат того стоил. И все мои мстительные мысли, типа вульгарной бабёнки, были забыты, как только я взглянула на то существо, каким стала.

— Ну что ты Надин, — всплеснула я руками, и вокруг меня поплыл мягкий аромат розы, моего вечернего парфюма, — ты совершила чудо!

— Скажешь тоже, Клерин, — так она меня называла, на французский манер, — у меня был отличный исходник. Ты очень красивая женщина, с утончёнными чертами, и царственными манерами.

— Ты очень добра ко мне, — грустно усмехнулась я, понимая, насколько она ошибается. Разве бы женщина с царственными манерами спала бы с двумя мужчинами одновременно. Я просто содержанка, шлюшка, которую приодели для показа. Мне, почему-то было грустно. Впервые за то время что мы были все вместе, мне захотелось, какой-то определённости.

Усилием воли взяла себя в руки. Что-то в последнее время я всё больше об этом задумываюсь. А это утопия. Нужно быть рациональной. Практичной.

Нужно.

Быть.

Да.

Но вот всё же свербит в сердце какая-то боль. Как мама говорила, когда я была совсем маленькой, что когда идёшь на сделку с совестью, в твоём сердце появляется червячок, и точит тебя потихоньку, пока не поступишь правильно.

А как правильно?

Впервые в жизни я счастлива, купаюсь во внимание, пусть и оно немного навязчивое, если брать в расчёт Кирилла, а его нельзя не брать.

Но что дальше?

Смогу ли я пройти этот путь без потерь?

Не сможем же мы втроём и дальше?

Опять откинув накатившие мысли, глянула на себя в последний раз в зеркало, и пошла к поджидающей меня Наде. Она вручила мне клатч. Я переложила туда телефон, платок и паспорт. Немного налички, бальзам. Всё, больше туда и не влезет ничего. Мои вещи, клятвенно обещали отправить на оставленный адрес. Я согласилась. Сердечно поблагодарила всю команду, работавшую со мной, и попыталась выведать у Нади размер счёта, на что она лукаво улыбнулась, и показала жестом, что её рот на замке. Ну и ладно. Если честно, это тоже мне нравилось. Сперва я воспринимала финансовые доминирование своих мужчин, как оплату моей сговорчивости, но потом Саша мне доходчиво объяснил, что, это в мужской природе платить за свою женщину, содержать её, благодарить. И я успокоилась, и вот даже ловила кайф от этого.

Я выпорхнула в прохладный осенний вечер. Словно действительно из Парижа, оказалась в мгновение ока, в своём городе, настолько обстановка в салоне, затягивает, и кажется, что стоит взглянуть в окно и увидишь Эйфелеву башню. Но передо мной стелился российский вечерний город. По многополосной дороге мчались автомобили, солнце догорало в небе, и ветер доносил из ближайшего парка, увядающий аромат, хотя зелень всё ещё пестрела, среди городского пейзажа.

Сергей, стоявший, возле Мерседеса, и куривший, в ожидании меня, поперхнулся дымом, кинув взгляд, когда я приблизилась. Он истошно закашлял и откинул окурок.

— Светлана Вячеславовна, вы выглядите просто ошеломительно! — проговорил он.

А если учесть, что Сергей предпочитал со мной вообще не разговаривать, ограничиваясь дежурными фразами, и смотрел через раз, то это действительно было ошеломительно.

Его голубые глаза, так искренне горели восторженностью, и тонкие губы сами растянулись в улыбке, что я смущённо прикусила губу, но вспомнив про бальзам на ней, тут же исправилась, и тоже улыбнулась. Это было приятно, когда на тебя так смотрят. Ни как Кирилл, плотоядно, прикидывая, в какой бы плоскости разложить, и ни как Саша, уверенно с насмешкой, словно паук на муху, которая трепыхается, но всё больше увязает в паутине. А вот так, восхищённо, будто я самая красивая на всём белом свете, и рядом со мной даже воздух втягивать нельзя. Словно я драгоценность, редкий сорт фарфора, что даже один мрачный, равнодушный взгляд, и я покроюсь трещинами, и разлечусь на мелкие кусочки.

Он и руку мою взял своей большой и сухой ладонью, трепетно, и нежно, чуть сжав, когда я поблагодарила его за комплимент и помощь, усевшись на заднее сидение. И всё дорогу я ловила его взгляды, восхищённые, и немного печальные.

Всю эту странную идиллию, разрушила трель моего телефона.

Ну конечно, Кирилл.

— Да, — взяла я трубку, и голос мой почему-то вибрировал, мне было впервые реально неудобно говорить при Сергее, не хотелось разочарования в его взгляде, ведь не смотря на всю его восторженность, он прекрасно знал, что я живу с двумя мужчинами одновременно, и никакая я не восхитительная ошеломительная и прекрасная. Я просто шлюшка.

— Ты где, зеленоглазая? — без приветствия начал Кир.

— Уже рядом, — ответила я, зажимая в себе все эти непрошеные чувства, рубя все эти мысли. Мне нужно вернуться на землю, и принимать всё как есть.

— Свет, кончай дуться. Я же тебя не на оргию позвал, а в самый лучший ресторан в городе, — видимо уловив в моём голосе те самые вибрации, Кирилл принял их на свой счёт.

— И как представишь? Когда кто-то поинтересуется кто я? Своей шлюшкой? — выход моих мысленных метаний найден. Я сама не заметила, как это вырвалось. Но уже не вернёшь.

Кирилл видимо офигел, потому что молчал с полминуты.

— А как ты хочешь, чтобы я тебя представлял? — вдруг спросил он.

— Никак, — спохватилась я, понимая, что скандал сейчас, это не то, что нужно, нам обоим.

— Нет, ты подумай, зеленоглазая, — продолжил Кирилл, и голос его начал наливаться свинцовой тяжестью. — Могу и шлюшкой представить. Ты же так рядом со мной себя чувствуешь?

— Кирилл…

— Заебись, поговорили Света, — припечатал он, и отключился.

Я мельком глянула на Сергея, который тоже бросил быстрый взгляд на меня.

— Что Сергей, не кажусь тебе теперь такой ошеломительной? — язвительно выдавила из себя, понимая, что чисто по-женски надумала проблему, там, где её не было.

— Простите Светлана Вячеславовна, я не хотел вас обидеть, — быстро протараторил он, переключая внимание на дорогу, а я побуравив немного его стриженый затылок, выдохнула.

— Это ты прости, — сказала я, снова разглядывая телефон в моей руке, и раздумывая о том, что возможно не стоит являться под ясны очи Кирилла, настроение я ему уже по ходу испортила.

Но Сергей завернул на широкую парковку, перед старинным двухэтажным зданием. На фасаде на кованном крюке, висела деревянная вывеска. «Рыков». Всего одно слово. Именно так и назывался самый лучший, как выразился Кирилл, ресторан нашего города.

Ко входу тянулись ступени. Тяжёлые деревянные двери были приветливо распахнуты, и даже виднелся часть холла.

— Вас, проводить? — Сергей вывел меня из задумчивости.

— Нет, спасибо, — отозвалась я.

Тогда он вышел из машины и открыл мне дверцу, к этому меня тоже приучили мои мужчины, и только после этого я вышла. Поправила платье, и поёжилась на свежем ветерке, гулявшем по улице.

Парковка сплошь была забита разнокалиберными автомобилями, до простых иномарок, до парочки люксовых авто, хищно притаившись среди, скромных соседей. Ни одной из машин Кира не было, и меня слегка это встревожило. Зная его горячий нрав, он вполне способен послать всех, и смотаться.

Ещё раз, поблагодарив Сергея, и попрощавшись с ним, на деревянных ногах, пошла к входу ресторана. Вся сказочность и воздушность от начала вечера, весь это флёр уже выветрился, теперь осталось горечь. И в этом, в большей части я виновата сама.