Франкфурт 939

– Моя дочь.

– Пусть выйдет.

– Зачем? Она в потасовке не участвовала, – занервничал хозяин таверны.

– Пусть выйдет, – настоял Эд. Девушка показалась в проходе. Миловидная худышка. У Эда слюни так и потекли. – Не замужем?

– Нет, – испуганно ответил отец. Интересно, что бы это изменило?

– Чего тянешь? Ждёшь, когда состарится?

– Не нашёл ещё достойного жениха.

– Странно, она ведь у тебя красавица, – та хитро улыбнулась. – Значит, не против, если достойный стражник предложит ей прогуляться завтра вечером за городом? – Девчонка уставилась на отца. Тот, кажется, никак не мог решиться. С одной стороны дочку жалко, с другой – от настоящего стражника пользы больше, чем от ряженых. Старый дурак опять напутал – Эд не спрашивает.

– А что тогда… – и кивнул головой в сторону четырёх остолопов.

– Ну, для стражи ведь главное – порядок. Если они его обеспечивают, то мы только рады. Но, это всё ещё незаконно. Я, конечно, могу тебя прикрывать, но накладно мне.

– Готов покрывать расходы, – хозяин таверны просиял великодушной улыбкой.

– Думаю, десяти пфеннигов хватит.

– Десять в неделю? – уточнил седой скупец.

– Десять в день, – поправил Эд. Улыбка исчезла.

– Хорошо, – тяжело вздохнув, согласился старик.

– Вот и отлично, – подытожил Эд и ещё раз тряханул кувшин. – Тяжело, чёрт возьми. Не разменяешь?

На беднягу больно смотреть. Глаза как у бродячей шавки. Помотал головой.

– Ладно, – Эд не расстроился. – Ну что там, Тео?

– Этот, – он поставил ногу на бесчувственного громилу.

– Уверен? Почему не те? – Эд указал на связанных «купцов».

– Они и так сдадут тайник, если он есть. Мошна-то тяжёлая. Как бы это не все их деньги. Но мало ли, если где что припрятали, расскажут. Посидят пару дней, подумают, да заговорят. А этот сам ничего не выдаст, хотя… судя по виду, деньги у него водятся.

– Да и выглядит прилично для такой дыры.

Хозяина аж передёрнуло, а Эд даже не заметил. Прошёлся в развалку до Тео, держа кувшин подмышкой. На пути стул валялся, так он его пнул. Сейчас он тут хозяин.

– У нас из-за него проблем не будет? – спросил он, приблизившись.

– У нас-то с чего бы? Мы стражники, забрали того, на кого указал хозяин таверны. Вигарду тоже ничего не грозит. Если искать начнут, он с ним, как с тем баронским сыном – изуродует и убьёт, а тело в общую кучу. Никто в массе гниющих трупов копаться не станет, – ответил Тео.

– Ты понял? – спросил Эд у старика. – Если спросят, укажешь на здоровяка. Он драку начал.

– Может, лучше кого другого? Он вербовщик герцога Эбергарда. Уже не первый год тут людей набирает. Его же выпустят, он мне потом спуска не даст.

Эд обернулся, гляну на него и заодно увидел испуг у всех на лицах. Кажется, теперь понял, что они слишком громко обсуждают дела, и дела эти не красят достойного стражника. Эд смутился. Тео никогда не понимал, чего он так трясётся из-за чужого мнения. Он-то человек донельзя сухой и безразличный до бед, забот или переживаний других людей. Часто пропускает слова мимо ушей, если сказанное неинтересно, да и вообще никаким боком его не касается. Сам притом без должной скромности запросто выскажет всё вслух и громко. И что, что Эд останется без суженой? Кому какое дело?

– Он вербовщик? Сколько я их повидал, а такого громилы ни разу не встречал. Не смеши. Из него вербовщик, как из меня священник. Что я, вербовщика не узнал бы? Доходяги и калеки, от кого в бою никакой пользы. На него глянь. Не знаю, куда он людей набирал, но явно не в войско герцога Эбергарда.

– Слышишь? – опять хозяину таверны. – Негодяя какого-то пригрел, – стало быть, с ним без зазрения совести можно поступить гадко. А теперь к Тео: – Хрена этому ублюдку уродливому, а не две трети. Сами его преподнесли на блюде. Половина по праву наша. На меньшее не соглашусь, – пообещал Эд. Если бы все его обещания исполнялись. Вигард на уступки не пойдёт, сколько его не уламывай. На редкость упёртый гад.

Входная дверь скрипнула, вошёл Томас. Вместо привычной бестолковой ухмылки поникший вид. Видно, Бернард уже сорвался на него, а значит – Тео с Эдом достанется меньше. Расчёт сработал. Порой всё же хорошо, когда есть такой человек как Томас. На него можно повесить всех собак, свалить всю ответственность, подставить под удар, а самому остаться в стороне и наблюдать. Потом ещё и посмеяться над тем, как он, получая выговор, беспомощно сгибался под непрерывным потоком брани.

– Передал? – поинтересовался Эд, не в силах сдержать улыбку.

– Да.

– И что он?

– Сюда идёт.

– Зачем?

– Наорать на нас, – ответил за него Тео.

– И когда будет?

– Со мной пришёл. Стоит снаружи, встретил кого-то.

– И чего ты тогда молчишь, придурок?! Эй, – Эд окликнул хозяина таверны, – плесни сюда морса, – и протянул кувшин с деньгами. – Быстрее, блядь. А вы спрячьтесь где-нибудь, сейчас наш капитан придёт, – крикнул он лже-стражникам.

Кувшин наполнился, топот на лестнице стих. Дверь отворилась, вошёл Бернард. Подбородок задрал, вытянут, как мачта корабля, и только пузо из стороны в сторону болтается при каждом шаге. Так и кажется, что сейчас подойдёт и чинно склонится. Да, старые привычки тяжело забыть. Но нет, на полпути вспомни, зачем он здесь. Подбородок медленно и ровно опустился, брови сползи на глаза, появился оскал.

– Идиоты! Ни черта вам поручить нельзя!

– Да мы ни при чём. Гвардеец драку затеял, чтобы улизнуть, – выпалил тупица Томас.

– Нет-нет, мы всё выяснили, вот этот громила на него напал, – поправил болвана Эд. – Началась потасовка и Манфред удрал. Видимо, отвага у гвардейцев ни в чести.

– Вы-то зачем в драку влезли? Я вам что велел? Следить и не попадаться на глаза.

– А если бы его убили?

– Тем проще, болваны! Нет человека – нет забот, – Бернард огляделся по сторонам. Перевёрнутые столы, обломки мебели, битая посуда, еда на полу, камин дымит, в углу пять восточных купцов с верёвками на руках. – А эти почему связаны?

– Буйные, – пояснил Эд.

– Буйные купцы? – удивился Бернард. – Что-то новенькое.

– Да никакие они не купцы, даже не с востока. Напялили на себя шмотки и рожи чем-то вымазали. Вон, одного облили, на глазах смуглость сходит.

– Хм, – задумался капитан. – А это не те, что купцов режут?

– Да кто ж их знает? В камеру посадим, там разберёмся. Не кидать же впопыхах в темницу.

– И этого к нам потащите?

– Нет, его к Вигарду. Пусть расскажет, зачем напал на гвардейца, – Бернард сощурился. Зря Эд упомянул Вигарда.

– В кувшине что?

– Морс. Чес-слово, капитан. Хотите, налью вам кружку?

– Не надо, – огрызнулся Бернард, а потом вытянулся и расправил складки на тунике. – Значит так: жалования месячного вы уже лишились, и я буду думать о том, чтобы выгнать вас со службы.

– Капитан…

– Молчать! Это, чёрт возьми, поручение герцога Эбергарда, и отвечать мне перед ним. Он ОЧЕНЬ не любит провалы.

А на что Бернард надеялся? Ни Эд, ни Томас не годятся для тайной слежки, да и доспехи стражников в глаза бросаются. С тем же успехом можно охотиться на медведя с веслом. Или он того и хотел, чтоб они облажались? Чего уж, поручил бы сразу схватить короля Оттона и притащить его во Франкфурт. Выгонит со службы. Ага, конечно. В первый раз, да и во второй угроза действовала, а вот теперь как-то не очень. Скорее всего, им даже жалование выплатят, но приуныть всё-таки надо, а то ещё и впрямь накажет.

– Тео, – капитан махнул ему головой. Дескать, отойдём в сторонку. – Я поговорил с Титмаром, он не прочь взять тебя под своё крыло.

Титмар – почтенный нищий стражник. Славен своей неподкупностью. Одноглазый седой старик, никогда не был женат и без детей. Живёт в ветхой халупе на отшибе. Место стражника у ворот Рая ему обеспечено. Вообще, мужик всем хорош, кроме сварливого характера, дурного запаха изо рта и неприглядной жизни. С молодости охраняет улицы Франкфурта, почти сорок лет с мечом в руках и вот он результат безукоризненной службы. Нет уж, спасибо.