Король арены 2

В то же время сливки уже без меня сняли. Самая перспективная молодёжь первого и второго курса давно разобрана по клубам и все они наверняка подверглись соответствующей идеологической проработке.

Пропаганда — страшное оружие. Она выворачивает мозги набекрень и зачастую заставляет видеть врагов там, где их нет. За примерами мне далеко ходить не надо. Пиндосы в моём мире так мозги украинцам прополоскали, что те стали считать Россию врагом номер один. Я тоже люблю смешить людей, но тут реально смешно… Смешнее, чем президент страны, поднявшийся из Клуба Весёлых и Находчивых.

— Корнелиус и Кшет спрашивали, можно ли к тебе в клуб записаться? — добросовестно доложил Федр, наблюдая, как я готовлю яичницу с местным подобием бекона.

Это блюдо по утрам он любит, но сделанное моими руками, у него самого постоянно что-то не так получается. В четырёх случаях из пяти что-нибудь, да подгорит.

Итак, два моих бывших одногруппника. В принципе, неплохие парни. По факту — твёрдые середнячки во всём — и в магии, и в учёбе.

Корнелиуса я не могу назвать ни другом, ни приятелем. По сути, то общение в джяйе было самым плотным контактом Ларри с этим парнем за всё время их совместной учёбы. Крепыш раньше сторонился откровенного ботана и это вполне понятно. Начни он за Ларри заступаться, и перессорился бы со всеми негласными лидерами группы, да и сам бы прилично в репутации потерял. Опять же парень он простой, немного наивный, но с этакой крестьянской хитрецой, благодаря которой легче жить.

Кшет чуть сложнее. Он из обедневшего дворянского рода, пусть и не слишком знатного, но всё же его поведение и образование заметно отличается в лучшую сторону от большинства студентов моей бывшей группы. Своей бедности он стесняется и пытается замаскировать её артистической небрежностью. Со стороны кажется, что ему куда важнее удачно повязать галстук, чем обращать внимание на остальную одежду. Я может быть ему бы и поверил, если бы не то старательно скрываемое внимание, с которым он осмотрел в таверне мой костюм от Джакомо.

— Надо будет мне с ними поговорить. Клуб, как ты сам понимаешь, не резиновый. Лишних мест в нём не будет и оттого мне каждый одноклубник важен.

— В каком смысле? Тебе нужны сильные бойцы?

— Они бы, безусловно, не помешали, но главные критерии — это верность и сообразительность. Поэтому мне надо знать и понимать мотивацию парней, — слегка забылся я, пустившись в сложные рассуждения, но заметив недоумённое лицо Федра, начал исправляться, — Мне важно понять, чего они ждут от клуба и насколько это серьёзно. Если ими движет простое любопытство и желание покрасоваться рядом с известной личностью, то это не те люди, которых я бы хотел у себя видеть.

— Кстати, ко мне в клубе лучников отношение поменялось, — гордо выпятил Федр слегка опухший подбородок, начавший поутру синеть, — Пришлось, правда, выйти во двор кое с кем, но разошлись на равных. Он мне чуть зубы не выбил, а я ему фингал под глаз поставил и в ухо неплохо засветил.

— То-то я смотрю, ты мой мешок чуть не изнасиловал, — вспомнил я утренние занятия приятеля, — А что к целителям не зашёл?

Неделю назад он попросил меня показать, как правильно бить, и усердно осваивал двоечки, по полчаса в день только при мне старательно молотя по мешку с песком с крайне небольшими перерывами на отдых.

— Из-за пустяка? Вот ещё. Само заживёт, — отмахнулся Федр, явно бравируя и даже немного гордясь последствиями удачной драки, — Бить-то я немного научился, а в бою попадаю пока ещё плохо. Почти все удары мимо цели шли. Подскажешь что?

— Скакалку мою в коридоре на стенке видел? Добавь в утреннюю зарядку подхода четыре по пятьдесят прыжков, а потом поговорим. В хорошем прицельном ударе всё должно быть прекрасно: — и руки, и ноги, и голова.

— Тебе когда выход в город разрешат? — кивнул в ответ приятель, перед тем, как задать следующий вопрос, — Плотник тот, с которым я знакомство свёл, мне пару адресочков дал. Он через сторожей узнал, у кого можно про карбы поспрашивать, что богатенькие себе заказывали, а потом к ним охладели. Когда сможем сходить?

— Не гони коней. Я только позавчера лэру Фливери наши наборы монет отдал. Он предупредил сразу, что это дело не самое быстрое. В самом Белговорте серьёзных коллекционеров всего-то с десяток наберётся. Остальные так себе — любители, старающиеся поймать случайную удачу. Кроме того, разом все наши монеты светить не стоит. Цена у коллекционеров редкостью монеты определяется, а если им сразу несколько наборов предложить, то какие же они тогда редкие?

— Делай, как знаешь, — примиряюще поднял Федр ладони перед собой, — Тем более я не думаю, что карбу зимой кто-то кроме нас соберётся покупать. Рыбакам игрушки богатых попросту не нужны, а стоянка большой лодки приличных денег стоит, да и дорогого ремонта по весне требует.

— Мы всё равно с тобой не раньше окончания сессии сможем Академию покинуть, и то, ненадолго, дней на восемь, — не стал я напрягать друга, рассказывая, что эта сессия лично для меня может продлиться гораздо дольше, — Про зимние штормы тебе рассказать? И нам бы совсем не помешало на пару самим до этого хотя бы недельку под парусом походить. Вот и думай — рисковать или нет. Мне всё же кажется, что карбу стоит купить зимой, если случай подвернётся. По крайней мере ближе к лету мы всегда её выгодно сможем продать, а пускаться в плавание под парусом, даже на небольшое расстояние, я без практики не стану. Ладно, ты пару раз в море выходил и хоть что-то знаешь, а у меня опыта ноль. А потом — куда ты спешишь? Это же не грибы. Если там есть что-то, то лежало оно двести лет и ещё пусть немного полежит.

— Пусть, — с унылым видом вздохнул Федр, и по нему было видно, что с таким решением он согласен лишь на словах, — Но тянуть всё равно не стоит. Вдруг клад окажется большим. Это же наша свобода!

— Что? — помотал я головой, думая, что ослышался.

— Если мы сможем заплатить за обучение, то службы в армии можно будет избежать, — выдал приятель на полном серьёзе, — Или ты твёрдо служить решил?

Упс-с-с… Вот это поворот!

Похоже, я не один такой. Приятель вон тоже особым патриотизмом не горит. Но если со мной всё понятно, то он-то почему?

— А что тебя в армии не устраивает, кроме опасностей? — сделал я вид, что увлечён своей причёской, старательно работая расчёской перед зеркалом.

— Начальство. Ты же в курсе, что Серебряные и Золотые пояса, закончившие свои Академии всегда будут выше нас по званию? С парой представителей этой молодёжи ты даже поединки провёл. Только в армии поединков не будет. Запрещено. Зато кто-то из таких же аристократов запросто может стать твоим командиром. Как тебе перспектива?

Я собрался было возразить, но тут вдруг вспомнил сценку в кабинете ректора. Лэр Мютендор тогда разве что зубами не скрипел, слушая родственничка Лиховских. Надо будет аккуратно Мердока расспросить. Сдаётся мне, что наш ректор шикарной родословной похвастаться не может, своё лэрство он выслужил, оттого и аристократов не особо любит. Впрочем, и сам лэр Мердок после поединка с Южиной аналогичную позицию занял, старательно скрыв её за ледяной вежливостью, когда он с этой аристократкой общался.

Тут-то меня и проняло, да ещё как!

Чёртов Ларри! В памяти этого ботана знание всех сословных тонкостей начисто отсутствует.

Сейчас у меня в голове всё кувырком!

Ещё пару минут назад я отчётливо представлял себе своё будущее. К лету я мог бы стать лэром!

Стоило мне только сдать все экзамены и нормативы за четвёртый курс — и цель достигнута!

И что же нынче получается?

Как только появилась теоретическая возможность заплатить за обучение и тем самым откупиться от армии — все мои хитрые построения полетели псу под хвост! Недолго же я радовался, что всё так хорошо устроилось.

Теперь ломаю голову, пытаясь сообразить, у кого можно аккуратно и достоверно узнать, как бы мне двух зайцев разом убить, и ничего в голову не лезет. Вовсе не от того, что новость меня оглушила пыльным мешком, а из-за незнания реалий.

Конец ознакомительного фрагмента.